должны пройти суровый ритуал отделения от своих матерей; при этом именно им, а не
женщинам, приписывается ббльшая глубина внутренней эмоциональной жизни и способность
к тесной дружбе и ее выражению. Например, антрополог Роберт Брэйн документально
зафиксировал, что в нескольких обществах Африки, Южной Америки и Океании у мужчин
формируются самые тесные дружеские связи с ритуальными клятвами «быть друзьями на всю
жизнь», кровными братьями и даже символическими «супругами»33.
Психоаналитики кое-что, конечно, объясняют, но их объяснения нужно рассматривать в более
широком контексте исторических трансформаций, частью которых они сами являются. Идея о
том, что мальчиков и девочек нужно по-разному воспитывать, сама является продуктом
социального, экономического и культурного преобразования европейских и американского
обществ на рубеже XIX—XX вв. Это преобразование включало несколько компонентов,
трансформировавших смысл дружбы, любви и сексуальности. И Рубин, и Чодороу это
признают. «Общество и индивид живут в непрерывных взаимоотношениях, — пишет Рубин.
— Попытки изменить личность, не прилагая усилий, чтобы изменить институты, в которых
мы живем и взрослеем, возымеют лишь ограниченный эффект»34.
Стремительная индустриализация разъединила дом и работу. Сейчас мужчины ушли работать
на заводы и в сфисы, в места, где выражения слабости или открытости могут дать
потенциальному конкуренту экономическое преимущество. Мужчины «научились» быть
практичными, строя свои отношения с другими мужчинами; в дружбе они стали «искать не
близость, а компанию, не искренность, а взаимность обязательств». Мужская романтичная
дружба, воспетая в мифах и легендах, для Америки была историческим артефактом35.
Это разделение сфер оставило женщинам домашнюю сферу. Женщины становились все более
открытыми в выражении чувств, а мужчины, наоборот, уходили от экспрессии. Разделение
сфер значило больше, чем простое пространственное деление на дом и работу; духовный и
социальный миры разделились на две взаимодополняющих половины. Мужчины
демонстрировали качества и чувства, необходимые на работе, — соревновательность,
индивидуальные достижения, практическую хватку,
333
а женщины культивировали в себе более мягкие домашние добродетели любви, заботы и
сострадания.
Отождествление в культуре женственности с эмоциональной близостью привело к
увеличению тендерных различий в дружбе, любви и сексуальности. Эти различия стали
результатом широкомасштабных социально-экономических изменений, а не их причиной;
именно исключение женщин из сферы общественного труда стало важнейшей причиной
разного отношения к миру. Снова мы видим, что тендерное неравенство сначало произвело
различия, которые потом стали легитимировать неравенство. Идеологически достижение
самостоятельности как высшей цели индивидуального развития, наряду с появившимся
идеалом брака-дружбы — брака, основанного на свободном выборе двух людей,
эмоционально посвятивших себя исключительно друг другу, — закрепило растущий тен-
дерный разрыв в уровнях эмоциональной выразительности. Когда стали заключать браки по
любви, смешали сексуальную страсть с искренней дружбой — впервые в истории. (Вспомним,
что греки строго разделяли супружество, секс и любовь.)
Наконец, рождение современного гомосексуала оказало огромное влияние на формирование
генд ер изо ванных различий в любви. Французский философ Мишель Фуко утверждал, что
«исчезновение дружбы как социального института и объявление гомосексуальности в
качестве социальной/политической/ медицинской проблемы являются одним процессом». До
XX в. слово «гомосексуальный» означало поведение, а не идентичность. Но как только оно из
прилагательного превратилось в существительное, гомофобия стала занимать все более
важное место в жизни мужчин. Гомофобия увеличивает тендерные различия между
женщинами и мужчинами, поскольку «возможность вменения гомосексуального интереса
