Новый вид просто наделили «проклятием» — способностью подавлять собственные инстинкты, ради другого существа. Стратегия с точки зрения выживания индивидуума, проигрышная, но вот сообщество от нее только выигрывало, оставалось мелочь — выяснить, выиграет ли вид в целом.
Для этого точки фокусов портала подняли на геостационарную орбиту, а сами порталы оставили включенными в «шумовом» режиме, что исключало случайное дальнейшее вмешательство — летать в космосе звери не умели, а постоянно действующий портал блокировал непреднамеренный выход в эту точку кораблей других рас (специально вломиться, конечно, могли, но это требовало значительных усилий и времени, не совместимых с простым проявлением любопытства). Планета оказалась в изоляции, что давало хорошие шансы на «естественный» ход вещей.
И вот теперь надо было подвести итоги результатам нескольких тысяч поколений подстегнутой эволюции. Ну что сказать…
Защитник — Центральной: «Атака на хвост!»
Резкий окрик прервал размышления, заодно с таким трудом установленный настрой.
Из «зарослей» травы выкатился, незамеченный ранее из-за общей сосредоточенности, пушистый комочек и взвился в воздух, пытаясь достать давно (и нечего было Защитничку так орать!) вознесенный на недоступные для него три с половиной метра кончик хвоста. Последовал вполне закономерный промах и неудачливый охотник с обиженным писком улетел в, довольно колючую для него, траву справа по траектории движения.
Одновременно второй комок с другой стороны грамотно атаковал правую заднюю и на тот момент опорную конечность. Но и тут ждала неудача, атакующие не учли скорости реакции существа из совсем другой биосферы — времени с запасом хватило перенести вес на другую сторону и поднять лапу, а потом и, замерев в «позе цапли», пронаблюдать, как атакующий пытается погасить инерцию броска, сначала тормозя коготками и лапами, а потом и кувырком.
Два неспешных шага влево-право и выстрелившие в стороны верхние рабочие конечности и в воздухе болтаются аккуратно ухваченные за шкирку два знакомых подопечных. «Личные дела» которых сейчас пополняются новыми записями, поскольку они демонстрируют разную стратегию выживания.
Тот, что в правой лапе явно собирается дорого продавать свою шкуру, молотя лапами по воздуху и дрыгаясь всем телам, пытаясь вывернутся из хватки, не переставая устрашающе (как он наверно думает) орать. А ведь действительно, взрослые особи довольно молчаливы, почему они такую способность утрачивают или просто повода достаточного нет?
Левый решил прикинуться дохлым и болтается расслабленной тушкой, даже язык вывалил для пущей убедительности, но изучающий взгляд сквозь прикрытые веки говорит о том, что это игра. Но здесь явно не хватает третьего участника — где самка, что должна следить, за начавшими проявлять самостоятельность котятами?
Защитник — Исследователю: «Хоть внимательность подключи, не говоря уже о настороженности. Ты же половины происходящего вокруг не замечаешь», — а вот это уже завуалированное оскорбление — обратиться по имени функции. Этот мужлан что-то многовато себе позволяет!
Центральная — Защитнику: «Ресурсы внимания нужны для выполнения задач. Конец связи».
Будучи слегка обеспокоенным тем, что Страж, в виду собственной ограниченности, мог ошибиться в докладе, Исследователь поспешил к месту лежки, прихватив, разумеется, малолетних охотничков с собой.
При виде Исследователя лежащая на боку кошечка только фыркнула и отвернулась. Большего она себе позволить не могла, поскольку была занята — под ее брюхом копошились еще четыре комочка, было время кормежки. Да и вообще, для мегакотиков Исследователь представлял загадку — предмет способный двигаться, но неживой (потому как твердый и холодный), потому его старались максимально игнорировать.
Чем он беззастенчиво пользовался, как например, сейчас — подсунув беглецов под брюхо, где они начали активно толкаться, пробиваясь к соскам. Даже родная мамаша какого-то котенка, сунувшаяся к малышам в сей деликатный момент, немало рисковала, не говоря уже о папаше, а вот «ходячему дереву» все сошло «с веток». Ничем, кроме недовольно дернувшегося хвоста, кормилица свое отношение не проявила.
Ситуация с «охотничками» выглядела вполне понятно и не слишком обнадеживающе. Пока оставленная для присмотра за котятами, в то время, каких мамаши пошли на охоту вместе с остальными взрослыми прайда, кошечка решила их подкормить, парочка самых развитых решила сбежать и разнообразить меню охотой. На что эта недостойная «хранительница кладки» никак не прореагировала, понадеявшись на пару дозорных котов-последов (подростки из предыдущего выводка) и то, что место вокруг последнее время стало весьма безопасным.
Классический просто, если так вежливо выразится, пример влияния исследователя на предмет исследования — одного наличия на этой территории столь серьезного противника побудило всех остальных участников пищевой пирамиды поискать себе добычу в другом месте. Да и Стражи, почти наверняка, исполняли приказы в меру своего разумения, а склонность к «окончательным» методам разрешения конфликтов в них заложены даже не воспитанием, а генетически.
В итоге, объекты наблюдения оказались в очень привилегированном положении. И ведь бросать такое перспективное начинание поздно, уж очень много труда и времени ушло на завоевание доверия прайда, да и на новом месте история вполне может повториться. За всеми этими сомнениями обычная рутина ежедневной работы выполнялась по заведенному распорядку: взвешивание наевшихся личинок, определение ежедневного прироста веса/роста и количества высосанного молока, проверка рефлексов, анализ записей из ошейников кошечки и последов.
Киса эту возню с котятами не одобряла, но на большее чем недовольное размахивание хвостом и полусерьезное изображение удара лапой с невыпущенными когтями, пойти не рисковала. Неудивительно, особенно после того случая, когда охотничьи инстинкты у одной из ее сестер оказались сильней здравого смысла, и она вцепилась в так соблазнительно шевелившийся в траве хвост.
Вот тогда все прочие и уяснили для себя, что прокусить хитин нельзя, даже в относительно слабом сочленении, а вот сломать зуб — запросто. Ну а после процедуры, когда Страж держал, а Доктор походу операции удаления обломка осваивал стоматологию и сразу следом за ней, без перерыва — зубопротезирование… Все взрослые члены прайда после такого, раз и на всегда, отучились следовать «инстинктам», хотя бы по отношению к нему. Видать, созерцание непонятного клыка из черного золота в пасти подружки служило хорошим «подкреплением» вновь приобретенного рефлекса.
Так что «на хвост» теперь охотились только самые маленькие, но они-то как раз не всерьез, больше играя и соответственно не слишком рискуя зубами.
За монотонной работой мысли сами собой вернулись к повторению предварительных выводов о результатах эксперимента. Собственно, к тому моменту, как нынешние «хозяева» умудрились вывалиться на орбиту через открытый портал, о самой планете и попытке сыграть с природой в покер все уже давно и прочно забыли. Это только считается, что Улей помнит все, а вот добраться до некоторых данных порой сложнее, чем наткнутся случайно или изобрести заново.
Да и сама Прерия к тому моменту умудрилась поменять протекторат и теперь находилась в зоне ответственности Идалту, но чехарда вокруг происшествия, разумеется, подняла со дна и этот «подарок потомкам». Впрочем, первые десятки циклов было не до высокой науки и древних загадок. Но рано или поздно надо было подвести итоги, тем более что чистота эксперимента все равно была нарушена и планета вышла из искусственной изоляции.
Первое впечатление от знакомства с результатами сильно подорвало почтение к Предкам, да и к Разуму, как таковому, в целом. При попытке сформулировать собственные впечатления от качества выполнения работы, возник сильный соблазн перейти на язык другой расы. При всей его примитивности, в нем, в отличие от родного, присутствовали специальные термины для обозначения такого головотяпства.
Если же не углубляться в рассмотрение гипотетических методик межвидового скрещивания и последствий подобных попыток, в виде особей с руками, растущими из клоаки, то самым точным было выражение, характеризующее последствия некачественного исполнения абстрактной идеи — «хотели как
