а потом показывает заснятое видео.
Джульетта взяла да и соединила игрушку с совсем не игрушечным импульсным твердотельным лазером и аккумулятором собственной разработки. Тем самым, из-за которого это молодое дарование в первый раз попалось мне на глаза, и с тех пор непрерывно радовало своими успехами.
Поседеть можно от ее выдумки. Все бы хорошо, но для успешности применения подобного вида устройств их нужны тысячи, а не жалких четыре штуки. Остальную партию игрушек, закупленных «аборигенами», я заставил «потеряться». И совесть меня не мучила — «спички детям — не игрушка», с конспирацией у них явно не очень, еще засветят идею раньше времени. В дополнение к «реквизированному» закупил еще и от себя, но уже не целыми игрушками, а по деталям — спаять нужное мы сами сможем.
Ну а дальше все было просто. Берется старый карданный вал, нашими стараниями этот предмет теперь нигде не найти, но и изготовить его ничего не стоит и…
Вот сейчас мы и будем этим заниматься. Двое волокут на плече трубу длинной в два метра, с болтающимся под прямым углом обрезком в сорок сантиметров, еще двое тянут винтовую пешню, (вы бы видели, какие глаза были у менеджера, получившего заказ на тысячу пешней с богом забытой планеты) полутораметровую палку, трубу в полметра, бутылку с маслом. Все это бегом, после двух десятков «посадок» руки работают самостоятельно без участия головы — в земле пробурить дырку, в нее — обрезок, в обрезок ответный на кардане, и туда же палку, к палке привязать веревку, чтобы свободный конец болтался под углом в шестьдесят градусов к горизонту. Налить в ту трубу, что в земле, масла, развернуть трубу в сторону вероятного появления летательных аппаратов, прикрутить клейкой лентой, или приклеить к трубе камеру, вставить и присоединить к взрывателю стартовый патрон. Всё! Теперь бегом в кузов — и к следующей точке через полкилометра.
А труба останется ждать. Когда в зоне камеры появится летательный аппарат, система его распознает и, если он совпадет с одной из военных моделей, даст команду на поджиг набитой порохом трубочки. Истекающие газы заставят трубу вращаться в горизонтальной плоскости, а земное притяжение — падать в вертикальной, в итоге любая траектория в пределах полусферы пересечется с линией прицеливания. Процессор легко рассчитает и скорость движения и время, когда отстрел будет выполнен наиболее оптимально. Ему несложно учесть скорость полета снаряда, с учетом изменения длинны ствола и собственной скорости цели, а также посчитать оптимальные радиусы рассеивания — с учетом возможных маневров уклонения. Может даже связаться с соседними минами, чтобы скоординировать с ними свои действия. Это человек не успевает следить глазом за крутящейся как пропеллер трубой, а машине все кажется достаточно медленным. У неё голова не закружится.
Внутри трубы заложен десяток «воздушных» мин. В кавычках, потому что это обыкновенная самодельная осколочная мина. Берем совершенно обычную пластиковую бутылку на полтора литра и отрезаем донышко, в него мы будем засыпать порох. Бутылка, к слову, имеет диметр 72 миллиметра, и это совсем не случайность. В оставшееся горлышко столовой ложкой накладывается взрывчатка. Не знаете, откуда взять? В любом цветочном магазине берете мешок селитры, в промтоварах — банку солидола, автола, сойдет и обычный воск, или солярка — приблизительно два пуда взрывчатки, превосходящей по мощности тротил, у вас есть.
Заталкиваем в донышко пластид и поверх, выдавливая лишнее, вставляем литровую бутылку с предварительно насыпанными туда поражающими элементами. Лучше всего подходят строительные дюбеля, благодаря своей твердости и форме они способны пробивать броню, но вполне сойдет и простая рубленая арматура. Термически обработанная опять же подходит лучше, но вполне можно закалить и обычную, а она на порядок дешевле. Диаметр цилиндриков должен быть от десяти до двенадцати миллиметров, чем бронированней цель, тем больший нужен диаметр, но промежутки и пустоты стоит засыпать рубленой проволокой диаметром от двух до шести. Особенно это касается горлышка.
Вставленную бутылку, хоть она и сидит крепко, стоит все же зафиксировать клеем или клейкой лентой. Неизвестно ведь, в конце концов, сколько она будет ждать своего «залетного», может и дождь воды в ствол налить. Дно бутылки само сформирует «кумулятивную выемку». В горлышко вдавливается таблетка гексогена и вплотную к ней капля настоящего пластида с погруженными в него проводами электровзрывателя, схема собственно взрывателя, батарейка (самая дорогая часть!), пыж и еще один взрыватель-воспламенитель — для вышибного заряда.
Все это поставляется уже в сборе. Гексоген конечно можно получить и самому… Особенно, если есть знакомый акушер, но нитрирование в домашних условиях? — увольте, любого, кто этим занимался в количествах больше чем половина столовой ложки, легко узнать. По некомплекту конечностей. Микросхема взрывателя — самая высокотехнологичная часть, но мало кто знает, на что еще способны небольшие устройства, которые ветеринары вставляют под кожу домашним любимцам, чтобы легко было опознать пропажу, а владельцы магазинов клеют под этикетку — для контроля партионности, и чтобы посетители не уволокли, не заплатив по забывчивости. Благо эти чипы уже имеют встроенные антенны, и программаторы для них — тоже совсем не аппаратура на особом контроле, так что никаких проблем с закупкой пары сотен тысяч не возникло. Небольшая модификация при помощи аппарата контактной сварки — и у чипов появились весьма нестандартные внешние устройства.
Оперение накручивается на стандартную резьбу от горлышка. Это единственная промышленно изготовляемая часть, Впрочем дело обошлось всего лишь изготовлением форм для того же аппарата, что делает бутылки. Оперением вперед — в донышко, куда уже насыпан порох, герметизировать стык, и мина почти готова. Осталось лишь взвесить — электронные кухонные весы вполне подойдут, открыть пробку и отсыпать немного металлической мелочи, доводя вес до нужного.
После этого остается только законопатить мину в ствол — туда их помещается десять штук — и все. Поджиг вышибного заряда осуществляется по команде от баллистического процессора, в который превратился игрушечный пистолет, через стандартную магнитную антенну, тогда же задается время, через которое должен быть подорван основной заряд мины, чтобы создать оптимальный конус рассеивания. Сработает она и от удара, для этого у нее и встроенный микрофон есть. Дальность полета выходит — до трех километров, высота подъема — до двух.
Уйти от очереди из десяти таких подарков очень сложно. Особенно принимая во внимание, что стоят они через полкилометра, и по одной цели будет работать несколько таких «вертушек».
Впрочем, данное устройство годится не только для летающих, вполне можно доставить массу неприятностей и наземному транспорту, или пехоте. В этом случае устройство кладут на землю, а саму трубу поворачивают вдоль продольной оси на сорок пять градусов, так чтобы стартовый патрон не только разгонял трубу по кругу, но и поднимал ее выше, по мере сгорания пороха.
Сигналом к подрыву теперь может быть не только изображение — с земли много не увидишь — но и сигнал от микрофона, который используется в качестве сейсмического датчика, или команда от пульта управляемого минного поля, переданного по радио, ультразвуком по земле, подсветкой цели лазером — да мало ли как еще.
Думаю, на то, чтобы понять причину происходящего, нападающим понадобится около суток, потом они догадаются менять очертания своих аппаратов, а стрелялки перейдут в режим поражения любого летающего предмета. Птичек жалко, но жизнь дороже.
А теперь работать, мы ведь ставим линию поперек движения противника от гор до побережья, за десять километров от нас тянет ту же линию еще одна машина. Слишком дешевое вышло у нас «оружие победы», общие затраты на минирование меньше стоимости одного сбитого штурмовика, но есть и другой фактор — время. Всего было произведено почти пятнадцать тысяч стволов и двести тысяч мин.
Это очень много работы.
Мы успели.
Когда говорят о готовности человека отдать жизнь в бою, обычно стыдливо умалчивают о причинах такого поведения. Мне этот день запомнился тяжелым и монотонным трудом за гранью человеческой выносливости, болью в натруженных руках и спине, и четким пониманием, что все это может оказаться напрасным как из-за лишней потерянной секунды, так и совершенно независящих от тебя случайностей. Это понимание собственной незначительности и усталости неожиданно даровало полное бесстрашие, основанное на общем отупении — возможная собственная смерть воспринималась отстраненно и казалась
