У ограды снаружи нарастал вой. Перед дверью стояла кровать. Комната Ричарда выглядела ужасно. Ричард обвел ее взглядом, потом подошел к кровати, и снял с нее одеяла. Одно он, ни слова не говоря, протянул Джеку, другое постелил на полу. Потом лег на одеяло, завернулся в него и замер, забыв снять очки. В лице Ричарда была молчаливая покорность судьбе.
Снаружи все стихло. Нельсон-Хауз казался пустынным и безлюдным.
— Я не хотел бы разговаривать о том, что происходит снаружи, — сказал Ричард. — Я не хочу думать об этом.
— Хорошо, Ричи, — примирительно ответил Джек. — Мы не будем об этом разговаривать.
— Спокойной ночи, Джек.
— Спокойной ночи, Ричард.
Ричард слабо улыбнулся ему. Улыбка была до крайней степени усталой, но согрела сердце Джека.
— Я все еще рад твоему появлению, — сказал Ричард, — и мы утром поговорим обо всем. В этом будет больше толку. Да и моя лихорадка пройдет.
Ричард перевернулся на правый бок и закрыл глаза. Через пять минут он забылся в тяжелом сне.
Джек еще долго сидел у окна, вглядываясь в темноту. Иногда вдалеке мелькали огоньки машин, направляющихся в Спрингфилд, и их неожиданно яркий свет прорезал тьму, окутавшую школу Тейера.
Ветер усиливался. Джек слышал, как он срывает с деревьев остатки листвы, играет ими, свистит в проходах между корпусами.
— Идет этот парень, — тихо сказал Джек спустя час или полтора. — Двойник Этериджа.
— Ч-ч-ч-то?
— Ладно, не обращай внимания. Спи. Ты ведь не хочешь ничего замечать.
Но Ричард уже сидел. Он был глубоко потрясен и очень испуган. Плющ, обвивший стену их общежития, сейчас обуглился, поблескивая желтизной.
«Слоут! Отдай нам твоего пассажира!»
Внезапно Ричарду безумно захотелось спать. Спать, пока весь этот кошмар не закончится, пока не пройдет лихорадка. Он больше никогда не будет стоять у раскрытого окна… он помнил, что это вредно, еще когда впускал Джека в комнату.
И тут ему стало стыдно от собственных мыслей.
Джек бросил быстрый взгляд на Ричарда. Тот все дальше уносился в волшебную страну снов.
Мнимый Этеридж был невысокого роста. Он подпрыгивал на траве, пытаясь дотянуться до подоконника. На нем болталось пальто военного покроя с табличкой «Этеридж» на кармане, шею украшал голубой галстук с вышитой буквой «Э».
Он мог пошевелить только одной половиной лица. В волосах его застрял мусор, к одежде прилипли листья.
— Слоут! Отдай нам твоего пассажира!
Джек вновь взглянул на Двойника Этериджа и почувствовал, что подпадает под гипноз этих бегающих глаз. Он отвел взгляд.
— Ричард! — крикнул Джек. — Не смотри ему в глаза!..
Ричард не ответил; он со сдержанным интересом выглянул в окно.
Джек толкнул приятеля плечом, чтобы тот пришел в себя. Ричард в ответ взял ладонь Джека и прижал ее к своему лбу.
— Я очень горячий?
Голова друга, по мнению Джека, была слегка теплой, не более того.
— Довольно горячая, — тем не менее, соврал он.
— Знаю, — с явным облегчением в голосе произнес Ричард. — Я могу попасть в больницу. Думаю, что мне сейчас необходимо принять антибиотик.
— Отдай его нам, Слоут!
— Давай передвинем стол к окну, — вновь предложил Джек.
— Тебе ничто не угрожает, Слоут, — уверял Этеридж за окном. Он гримасничал, то есть гримасничала правая сторона его лица; левая хранила неподвижность.
— Почему он так похож на Этериджа? — вяло поинтересовался Ричард. — И почему его так хорошо слышно, хотя окно закрыто? И, наконец, что с его лицом? — С каждым новым вопросом голос мальчика креп, и, наконец, своим обычным тоном Ричард задал самый важный для себя вопрос: — Откуда у него галстук Этериджа, Джек?
— Не знаю.
— Отдай его нам, Слоут, или мы сами войдем и возьмем его!
На лице двойника Этериджа сияла каннибальская улыбка.
— Высади своего пассажира, Слоут! Он мертв! Он мертвец, и скоро начнет разлагаться!
— Помоги же мне придвинуть стол! — рявкнул Джек.
— Ладно, — ответил Ричард. — Сейчас мы это сделаем, но потом я лягу. Возможно, я отправлюсь к врачу. Что скажешь, Джек? Это хорошая мысль?
Он нетерпеливо ждал, когда Джек кивнет и одобрит эту чрезвычайно хорошую мысль.
— Посмотрим, — ответил Джек. — Сперва надо закончить дело. Стол. Они могут проникнуть в любую щель.
Вскоре Ричард начал зевать, и им вновь овладел сон. Само по себе это было уже достаточно плохо; но потом в его глазах появились слезы, и это было еще хуже.
— Я не могу отдать его, — стонал во сне Ричард голосом пятилетнего ребенка, отчего Джек весь похолодел. — Я не могу отдать его; я хочу к папе; пожалуйста, кто-нибудь, скажите мне, где мой папа!.. Он пошел в туалет, но теперь его там нет; я хочу к папе, он скажет мне, что делать…
Что-то скреблось в окно. Джек вскрикнул от неожиданности.
Внезапно окно разлетелось вдребезги, и сотни мелких осколков посыпались на пол.
— Отдай нам твоего пассажира, Слоут!
— Не могу! — стонал Ричард, укрытый с головой одеялом.
— Отдай его нам! — прозвучал подвывающий насмешливый голос. Вокруг дома бесновались собаки.
— Нет, — шептал в бреду Ричард, — где мой папа? Я хочу, чтобы он вышел из туалета. Пожалуйста!
— Это только сон, очнись, очнись!
— Очнись-очнись-очнись! — запел снаружи хор. Так могли бы петь существа, описанные Уэллсом в «Острове доктора Моро».
— Про-снись, про-снись, про-снись! — вторил другой хор.
Выли собаки.
В окно летели камни, осколков на полу становилось все больше.
— ПАПА В ТУАЛЕТЕ! — вскричал Ричард. — ПАПА, ВЫХОДИ, ПОЖАЛУЙСТА, ВЫХОДИ, Я БОЮСЬ!
Он плакал и во сне хватал воздух руками.
В окно влетел камень, способный разбить даже комод.
— ПАПА-А-А-А-А-А!.. — тоненьким голоском закричал Ричард.
И тут Джек ударил его!
Ричард сразу же открыл глаза. Он удивленно, как бы не узнавая, уставился на Джека, затем перевел дыхание.
— Бред, — сказал он. — Это все из-за лихорадки. Ужасно, я не помню, что произошло, — добавил он торопливо, стараясь опередить возможные вопросы Джека.
— Ричард, нам нужно уходить из этой комнаты!
