– Всю свою жизнь я была такой, какой хотели видеть меня люди. Моя мать умерла рано, я совсем не помню ее. Но худшим ругательством в устах моей мачехи было обвинение в том, что я ничем не отличаюсь от матери. Но знаешь, что?
Бланш посмотрела на Саймона.
– Я всегда гордилась собой, когда она так говорила. Я скрывала это чувство, но оно всегда жило в моем сердце.
Бланш механически что-то рисовала соломинкой на пыльном полу сарая.
– Мне пришлось стать такой, какой хотели меня видеть люди. Когда пришло время сделать выбор, я опять поступила так, как того ожидали от меня другие. И тут в моей жизни появился ты.
Саймон повернулся и наблюдал за ней:
– И разрушил ее.
– Ты тоже захотел, чтобы я стала тем, кто тебе нужен, – она нахмурилась. – И теперь я сама не знаю, кто я. Но это не имеет значения.
Она любила его, что может быть важнее! У Бланш было странное чувство, как будто внутри нее что-то оборвалось.
– Я ничего от тебя не требую.
«Только хочу, чтобы ты любил меня», – пронеслось у нее в голове.
– Бланш, неужели ты не видишь, что у меня нет будущего, я ничего не смогу тебе дать.
Бланш было безумно больно, но чего еще она ожидала? Ей и без того было известно, что для нее нет места в его жизни, но все-таки эти слова причинили ей боль.
Саймон быстро провел пальцами по ее шее.
– Ты нужна мне, но я не хочу, чтобы все началось вот так.
Он вскочил и принялся мерить шагами пол сарая.
– Когда моя жизнь висит на волоске, и все уверены в том, что я убил того человека. Я не смогу покинуть страну и вечно жить с осознанием того, что мои друзья считают меня убийцей.
Бланш собирала еду, которую они в приливе страсти разбросали по всему одеялу, теперь она подняла голову и посмотрела на него.
– А я думала, ты собираешься уехать из Англии.
– Нет. Ты знаешь, где мы?
– Я почти все время жила в своей деревне и путешествовала только раз, когда нашла место компаньонки.
– А где находится твоя деревня?
– В Кенте. Она называется Хартли.
Саймон, кивнул.
– Наверное, это к востоку отсюда.
– А где находимся мы?
– На дороге в Кентербери.
– Ты собираешься совершить паломничество?
– Нет, Миллер был убит в Кентербери.
Бланш открыла рот от удивления.
– Ты шутишь?!
– Нет, у меня есть план. Я ничего не смогу доказать пока не доберусь до места, где все произошло.
– Я не понимаю.
– Я много думал, – он невесело рассмеялся, – и сделал выводы, совсем неутешительные для себя. Зачем кому-то понадобилось убивать того человека, а затем подстроить все так, чтобы в преступлении обвинили именно меня?
Бланш сидела очень тихо и не упускала ни одного слова. Раньше они никогда не касались этого вопроса.
– Кто он был? Этот Миллер?
Лицо Саймона напряглось.
– Очень неприятный человек.
Сердце Бланш упало, она так надеялась, что Саймон был незнаком с убитым.
– Так, значит, ты знал его?
– О да. Даже лучше, чем мне хотелось бы.
– Я слышала… ты был знаком с его женой…
– Только не надо меня ни в чем винить. Я никогда не был монахом.
