извлеченным из канализационного стока. — Вот этот мерзкий червяк?
Он неторопливо натянул перчатки, украшенные металлическими заклепками, наклонился, схватил всхлипывающего парнишку за одежду, приподнял так, что носки его обувки едва касались земли, потом отвел одну руку назад, сжал пальцы в кулак и ударил в лицо. Тело жертвы содрогнулось, всхлипывания мгновенно прекратились.
По-прежнему не скрывая презрения, Варенцы отбросил от себя вора, обтер о камзол перчатку, на которой оставалась кровь и частички кожи, и приказал:
— Возьмите его за ноги и тащите прочь со двора.
Двое стражников поспешно подскочили к мальчишке, неподвижно лежащему на земле, схватили его за башмаки, приподняли.
— Подождите!
Никто, кроме Иона, не слышал, как Дракула произнес это. Тот ждал этого слова, хоть какого-нибудь, и потому не мог не услышать, когда оно наконец прозвучало.
Дракула обратился к стражникам еще раз, уже громче, потом шагнул вперед и схватил за плечо одного из них.
Этот человек, вооруженный арбалетом, попытался сбросить с себя тяжелую руку и очень удивился, когда у него ничего не получилось.
— Господин! — позвал он Варенцы и с удивлением уставился на Влада.
Офицер, который уже сделал несколько шагов в сторону узкого коридора, соединяющего внутренний двор с входной дверью, остановился. Замерли и два его помощника, которые тащили вора за ноги.
Варенцы обернулся и спросил:
— В чем дело?
— Я знаю твое имя, Янош Варенцы, — невозмутимо ответил Влад. — Но ты не знаешь моего.
— А на кой черт оно мне нужно? — усмехнулся офицер. — Оставь в покое моего человека, слышишь?!
Он шагнул назад, рука его скользнула к рукоятке меча, висевшего в ножнах на левом боку.
Дракула разжал руку и тоже сделал шаг к деревянному столу, стоящему невдалеке.
— Я полагаю, тебе не помешает знать мое имя, — произнес он. — Потому что меня зовут Дракула.
Все, кто находился в этот момент во дворе, затаили дыхание. Какой-то стражник присвистнул.
— Тот самый Цепеш? — Офицер рассмеялся.
— Да, но это только одно из имен, под которыми я известен. Еще меня знают как князя Валахии. — Он обвел взглядом притихших стражников. — Если я говорю, что здесь мои владения, то имею в виду именно это. Этот дом и этот двор — часть Валахии, во всяком случае до тех пор, пока я здесь нахожусь. Этот человек искал убежища на моей территории, в моей стране. — Влад указал на пленника, лежащего ничком в бессознательном состоянии. — Лишь от меня, князя этой страны, зависит, сможете вы забрать его отсюда или нет.
Варенцы в ответ угрожающе повысил голос:
— Ты, старик, не только глух, но еще и туп как пробка! Здесь, в Пеште, закон представляю я! Ясно тебе?
— Я только что объяснил тебе, что здесь не Пешт. — Влад был совершенно спокоен. — Ты находишься в Валахии, рядом со мной, ее князем. Так что закон здесь олицетворяю я. Я сам и есть закон.
Несколько мгновений Варенцы молчал, онемев от удивления, потом его охватила ярость.
— Да мне плевать, будь ты хоть сам Папа Римский! — взревел он, приближаясь к Владу. — Даже если ты и на самом деле Дракула, то все равно ничего не значишь, как и любой другой пленник моего короля. Сейчас я доставлю этого мерзавца в городскую тюрьму и получу за него мешок серебра. — Он больно ткнул лежащего пленника носком сапога, и тот застонал. — Очень даже большой мешок, доверху набитый серебряными монетами. И никакой так называемый князь Валахии не помешает мне получить то, что я заслужил. Ясно? А ну-ка выставите его отсюда! — приказал он, обернувшись к своим людям, и выхватил меч из ножен.
— Что ж, это похоже на объявление войны, — негромко произнес Дракула.
— Засунь свой кол себе в задницу, ты, князь Цепеш! — выкрикнул Варенцы слова, которые оказались последними в его жизни.
Ион не ожидал, что нынешний Дракула может действовать столь решительно и быстро, поэтому даже не заметил, как тот рванулся вперед. Меч только что лежал на столе, но в мгновение ока оказался в руках у князя. Дракула подпрыгнул, потому что его противник был очень высок ростом, и сталь блеснула в огнях факелов. В долю секунды голова Варенцы оказалась на земле, тело тяжело рухнуло рядом чуть позже.
Ион тоже схватил свой меч и выжидающе смотрел на стражников, которые пришли вместе с Варенцы. Никто из них даже не подумал прикоснуться к оружию. Они медленно отступали к темному коридору, добрались до него, потом точно по команде бросились внутрь, толкая друг друга, и скрылись из виду.
Вор все так же лежал на земле, не смея пошевелиться. Сознание вернулось к нему. Он широко раскрыл глаза и в изумлении смотрел на голову Яноша Варенцы, не понимая, как она могла очутиться рядом с ним.
Дракула склонился над юношей, затаившим дыхание и чуть приподнявшимся.
— Беги отсюда и подыщи себе другое местечко для промысла, — сказал князь и слегка подтолкнул счастливчика концом меча. — Перебирайся в другой город.
Юноша вскочил на ноги и быстрее ветра выбежал прочь со двора.
Опираясь на меч, Влад задумчиво смотрел на отрубленную голову Варенцы, на его мертвые глаза, в которых навеки застыл сарказм.
Затем он выпрямился, обернулся, взглянул на Стойку, испуганно выглядывавшего из-под стола, жестом подозвал его и приказал:
— Принеси бадью с крышкой.
Немой слуга поспешно удалился. Влад и Ион молчали, ожидая его. Когда Стойка вернулся, князь кивнул ему на голову Варенцы. Тот ухватил ее за длинные волосы, бросил в бадью и закрыл крышкой.
— Возможно, Корвину захочется взглянуть на своего подчиненного, — заметил Дракула и убрал меч в ножны. — Мы должны увидеться с ним как можно скорее.
Князь повернулся к Иону. Его глаза ярко блестели на лице, обрамленном длинными седыми волосами.
— Похоже, я все-таки остался тем, кем был. — Он улыбнулся. — Несмотря ни на что.
Внешность короля Ворона совсем не соответствовала его кличке. Он был высокий и тощий, а не плотный и коренастый, как можно было бы подумать. Кожа у него была светлая, тонкая, а не смуглая или загорелая до черноты, белокурые вьющиеся волосы, узкое лицо с бесчисленными следами уже заживших повреждений и красноватыми пятнышками новых прыщей. Сейчас они особенно ярко выделялись. Все лицо короля покрылось бурыми пятнами не только потому, что он недавно покинул теплую постель, специально прогретую для сна, но и от гнева.
Испуганный слуга дрожащими руками пытался завязать пояс поверх ночного одеяния государя, и уже в третий раз ему не удавалось это сделать. Корвин увидел, что слуга никак не может справиться со своей задачей, раздраженно оттолкнул его и завязал пояс сам. При этом он неотрывно смотрел на двух воинов, стоявших перед ним.
— Итак, мой кузен, — жестко проговорил король, — я полагаю, у вас есть какая-то весьма серьезная причина тому, что вы позволили себе в эту пору поднять меня с постели.
Ион внимательно смотрел на Корвина. Ему приходилось много раз встречаться с ним прежде, когда он приезжал в Буду послом. Еще вчера Тремблак стоял перед королем, зачитывал ему послание князя Молдавии и объяснял все детали миссии, с которой был прислан сюда Стефаном.
Корвин был на десять лет моложе их обоих, а если судить по внешности, то можно было бы подумать, что и на все двадцать. Он скорее являлся мастером интриги, причем весьма искусным, осмотрительным и
