субординации и может дорого тебе стоить.
Девицу звали Вента, как реку в Прибалтике. Так она сказала. По происхождению латышка.
— Странное имя для девушки, — заметил Шань Фен. — Вода мужского рода. Вот земля — женщина.
— Это всего лишь имя, — ответила она.
Вента не любила тонкостей, вернее, к этому обязывала работа, которой та занималась. Женщине было плевать, черный или белый, плохой или хороший. Прошло три года, как слуга Хофштадтера познакомился с ней возле синагоги. Шань Фен сразу оценил одну особенность своей подружки: она не смотрела на него как на диковину. Конечно, разницу девица видела, но не придавала никакого значения. Вента стала лучшим приобретением китайца с той поры, как нога его коснулась германской земли.
Дитрих проводил эксперименты без Шань Фена. Китайцу отводилась роль экзотического ординарца. Хофштадтер предъявлял живую диковину в обществе, чем производил впечатление на благовоспитанных дураков. Но, если не учитывать внешность, иммигрант еще мог считаться счастливчиком: Венте жилось куда хуже, хотя та и не подавала виду.
Девушка уже давно ничего от него не требовала, но он, как обычно, оставлял ей деньги на ночном столике.
— Отчего ты не уедешь из этой страны, Вента? Здесь скверное место для жизни.
— Предлагаешь сдаться? Ты словно не знаешь: ведь они делают все, чтобы заставить эмигрировать таких, как я.
Шань Фен не особенно разбирался в еврейском вопросе, но кивнул.
А женщина продолжила, дурачась:
— Я бы могла сменить национальность. Мой дядя, большой мастер подделок, изготовит мне паспорт арийки. Слушай, а документы и вправду сделали бы меня знатной дамой чистой расы? — Она приподняла полные, тугие груди, безо всякого стыда сидя на постели.
Китаец рассмеялся:
— Нет, ты слишком красива, чтобы претендовать на непорочность.
3
Техас, дорога на Остин,
декабрь 1957
(2)
Шелли Копленд уже забыла о койоте. Она ехала быстро, удобно развалившись на кожаном сиденье и слегка опустив боковое стекло. Девица выглядела бледнее обычного и поэтому казалась еще более привлекательной. Мысли беспорядочно метались, но женщина старалась держать себя в руках. Шелли обладала сильным мужским характером, поэтому сослуживцы за глаза называли ее «баба с яйцами». При знакомстве с девушкой сначала бросались в глаза определенность и точность, а потом уже ум и красота. «Странно, что эта особа считает себя дамой» — так говорили о ней болваны из ведомства, одетые в костюмы с дешевой распродажи в Алабаме и в жесткие воротнички, подпиравшие шеи.
Родилась Копленд в Нью-Йорке. Этот город и Калифорния считались единственными приличными местами в Штатах, оазисами в беспредельной пустыне «красных шей».[133] Техасцев девица ненавидела. Шелли усмехнулась собственной мысли: ее послали сюда, чтобы она держала их под контролем.
Ей вспомнились слова злосчастного водителя грузовика из Кливленда, сказанные по радио двадцать третьего ноября: «Около одиннадцати часов ночи я вез скотину. Вдруг на поле слева увидел яркое красное сияние. Немного погодя светящаяся штука, словно охотясь за мной, пролетела в нескольких шагах от машины. Мотор сразу заглох, фары погасли, а в воздухе слышалась какая-то вибрация. Я ужасно испугался…» Эту историю потом постарались замять всеми силами.
Служба наблюдения НЛО немало поработала с местными руководителями в Лэнгли.[134] В тот момент не допускалась ни малейшая утечка информации. Копленд и других сотрудников отправили проследить за развитием событий, но судьба неожиданно повернула жизнь Шелли в другом направлении.
Наступила глубокая ночь.
Ведя машину по пустому шоссе, девушка, как киноленту, стала прокручивать в мозгу недавние события. Шелли подумала о дыре в голове Рона Фолберга и тут же вспомнила, как стреляет в него из пистолета. Угрызения совести? Да на свете не существовало более презренного и ничтожного шовиниста, чем этот тип. Тем не менее с ним пришлось как следует побороться. Ведь миллион долларов на дороге не валяется, но суть заключалась в другом. Шелли произвела чистку. Уничтожила шакала. И никак не могла считать себя виноватой.
В Остин она доберется перед рассветом. Однако раннее утро не самое лучшее время, чтобы появиться в незнакомом маленьком городке. Движение там и так небольшое, и есть риск попасться на глаза. Конечно, от такого автомобиля, как у нее, за версту несет федеральной полицией. С одной стороны, это должно обеспечить ей безопасность, а с другой — может привлечь внимание какого-нибудь местного шерифа. Багажник слишком разогрелся. При беглом осмотре гудение, конечно же, услышат, а ее пропуск ЦРУ только усложнит дело. Глубоко вздохнув, женщина покрутила ручку радио, чтобы найти приличную станцию. Из динамика послышался лихой бибоп.[135]
Шелли снова обдумала сложившуюся ситуацию. Деньги лежали в ячейке одного из почтовых отделений Остина. Девушка пошарила рукой за воротом и нащупала ключ, висевший на золотой цепочке. Усмехнувшись, женщина стала подпевать трубе.
В багажнике, рядом с инструментами, вымазанными в крови койота, лежал приземистый тяжелый контейнер, который непрерывно гудел. Как она поняла из разговоров с Фолбергом, внутри находилось устройство, подобное портативному холодильнику.
В нем хранилось сверхсекретное вещество.
4
Остин — Сан-Антонио, Техас, декабрь 1957
Рыжая Шелли работала в высшем эшелоне самой грязной в мире секретной службы, поэтому ей приходилось очень трудно без коллег-собеседниц. Разнузданное бычье стадо, помешанное на своем мужском превосходстве, просто доставало. А она — блестящая, привлекательная женщина… Истинная королева. Обезоруживающий взгляд и тело, рвущееся на волю из скромных блеклых костюмов. Девушка производила сильное впечатление.
Об агенте Копленд вспоминали мужчины за многими письменными столами, и она всегда умудрялась держать их мысли под контролем. Карьера или выживание? Это с какой точки зрения взглянуть. Но у Шелли никогда не было подруги, с которой можно посекретничать. Она выросла в институте, и ее детство нельзя считать нормальным. Девушка рассуждала только о тестах на профессиональную пригодность да о шпионаже. И никогда — о любовных историях, от которых захватывает дух, или о меблировке роскошных вилл. В глазах других дам Шелли выглядела странной, какой-то не такой.
Начало светать, и женщина направила автомобиль к почтовому отделению в центре Остина. Пробыть там она собиралась совсем недолго. Предстояло предъявить ключ от ячейки и фальшивый документ, бросить сверток в чемоданчик и, уходя, широко улыбнуться всем присутствующим. Детские игрушки.
Припарковав взятую напрокат машину в нескольких метрах от входа, Шелли еще раз проверила, в порядке ли макияж, и вошла. Через несколько минут девушка быстрой и уверенной походкой выходила из отделения с миллионом долларов в чемоданчике. Внутренне она смеялась. Однако, когда женщина увидела
