Заканчивая свою часть песни, каждый из братьев садился на место; наконец остался один- единственный брат. Когда же и он пропел последнюю строчку «Дин-дин-дон, дин-дин-дон» и сел, все присутствующие в немом ожидании уставились на меня. Был слышен лишь стук дождя по крыше. И я заговорил:
«Простенькие песенки вроде этой, джентльмены, издавна использовались с целью передать через века и расстояния скрытое послание. В случае с этой песней, „Брат Жак“, как мне кажется, речь идет о послании, которое было сокрыто на протяжении сотни лет, а то и больше. Здесь мы имеем дело не только с тайной, но и, возможно, с конспиративным заговором. Слово „конспиративный“ происходит от латинского „conspirare“, что означает „дышать вместе“. Это, в свою очередь, намекает на тайну, которую даже нельзя произносить громко, лишь шепотом. Но я думаю, что мне все же удалось постичь смысл вашей миссии, братья, и я готов помочь вам всем, чем смогу».
После моих слов присутствующие зааплодировали, затем стали по очереди подходить ко мне для «братского» рукопожатия. Когда же все разошлись, Гамильтон предложил отвезти меня домой в своем экипаже. Мы ехали, и окружающую тишину нарушало только цоканье лошадиных копыт по брусчатке. Несмотря на то что на дворе была зима, в воздухе ощущался свежий морской запах.
Я сидел и смотрел в окно на окутывающую нас бархатистую черную ночь. «Дорогой мой доктор, — так обратился ко мне Гамильтон. — Все же мне бы хотелось убедиться, что вы действительно поняли все, что мы хотели вам сообщить, исполнив эту старую детскую песенку».
«Что ж, думаю, я понял, — ответил я. — Вы спели мне очаровательную французскую песенку, но со скверным английским переводом. Наверное, мне не стоит обращать ваше внимание на то, что имя Жак переводится на английский вовсе не как Иоанн, а как Иаков. А слово „matins“ вовсе не означает „утренние колокола“ — это канонический час, признаваемый как католиками, так и англиканцами. Это призыв к молитве, так называемой заутрене, совершаемой глубокой ночью, вскоре после полуночи.
Брат Иаков, — продолжил я свои рассуждения, — это не кто иной, как старший брат Иисуса в Священном Писании. Тот самый Иаков, который основал первую кельтскую церковь в Испании (испанцы называют его Сант-Яго, то есть Святой Иаков), а также те старинные приходские церкви во французских Пиренеях.[134]
В вашем клубе ведь большинство членов по происхождению шотландцы, верно? Сдается мне, что шотландская корона может сравниться только с одной великой и древней династией, той, с которой члены шотландских королевских фамилий неоднократно вступали в браки. Я имею в виду французскую корону. Так, двести лет назад Мария де Гиз вышла замуж за шотландского короля, и от их союза родилась Мария Стюарт, королева Шотландии, которая, в свою очередь, стала супругой наследника французского престола. И конечно, нельзя не вспомнить сына Марии Стюарт, Иакова Шестого Шотландского, который сменил на английском престоле королеву Елизавету и стал королем Яковом Первым Английским».
В темной карете я повернулся к Гамильтону и прибавил: «Принимая во внимание канон, надо полагать, что речь идет об Иакове, существовавшем реально, я прав?»
«Да, — тихо подтвердил Гамильтон, — именно так».
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять смысл этого послания. Но кроме того, оно намекало и на иное, скрытое до поры значение. «Вторничный клуб» просил меня, как брата, о помощи в час, когда она потребуется…
Присутствующие жадно ловили каждое слово Франклина. А он все говорил:
— Послание, содержащее текст той же самой песни, было доставлено мне из Шотландии не далее как сегодня утром. Я сразу же уловил его смысл, поскольку почти тридцать лет назад получил предупреждение от членов шотландского клуба, и вот сегодня то, о чем они предупреждали, случилось. Всем вам, друзья, известно, что вот уже более сотни лет шотландцы ведут непрерывную борьбу с целью изгнать с английского трона ганноверских узурпаторов[135] и восстановить шотландскую королевскую династию — со времен английской гражданской войны и до восстания Красавчика принца Чарли[136] (сына последнего короля Иакова), который предпринял попытку силой вернуть престол всего за девять лет до моей поездки в Аннаполис!
На мгновение Франклин прервал рассказ, обвел глазами комнату и гостей, а затем продолжил:
— Глубинное значение этой детской песенки заключалось в том, что мои друзья-масоны из Аннаполиса были посвящены в тайный и древний масонский обряд, известный лишь в Шотландии. Одни называют его обрядом Строгого Послушания, другие — обрядом Килмарнока, по имени графа Килмарнока, который был его основателем. Графа казнили почти сто лет назад за участие в восстании, ставившем целью реставрацию династии Стюартов.[137] Члены «Вторничного клуба» понимали значение песни «Брат Иаков» и, судя по всему, были готовы довести дело до логического завершения. Как, возможно, готовы и сегодня. Но многие ли представляют себе, — обратился к присутствующим Франклин, — что тот самый Красавчик принц Чарли, Карл Эдуард Стюарт, который заявляет права на британский престол, живет всего лишь в нескольких километрах от этого самого места? Да-да, в Сен-Жермен-ан-Ле, по дороге из Парижа в Версаль.[138] Там Стюарты под защитой Бурбонов обитают вот уже сто лет, с тех пор как были свергнуты с британского трона.
— Но вы же не хотите сказать, — с негодованием воскликнул Джон Адамс, — что с этими изгнанниками Стюартами все еще следует считаться в европейской политике?
— В европейской — нет, — ответил Франклин. — Я говорю об Америке, которая приобретает все больший вес в мире. В нашей едва вставшей на ноги стране нет настоящего лидера. Нет главы государства. Генералу Вашингтону — его кандидатура получила всеобщее одобрение — трижды, как и Юлию Цезарю, предлагали принять королевский титул, и трижды он отказался. Он, конечно, великий человек, но жена никак не может родить ему наследника, а ее собственный отпрыск ни на что не годен. Сможет ли он стать родоначальником достойной династии, способной вести нашу страну к процветанию?
— Династии? — Адамс не сдержал пыла и встал. — За что же мы тогда сражались? Сэр, вы не сошли с ума?
— Оглянитесь вокруг, мой друг, — спокойно произнес Франклин. — Назовите мне хоть одну страну на любом континенте, где не соблюдается порядок наследования. Что же может ожидать наше государство? Короли имеют дело с королями. И Вашингтон это прекрасно понимает, поэтому он и послал тайную делегацию выяснить: готовы ли Стюарты? Мое послание означает, что Стюарты готовы, что их корабль отходит от берега в час заутренней службы, то есть вскоре после полуночи. Сегодня ночью! Они направляются в Америку, и там их с радостью встретят посвященные в обряд Килмарнока.
Адамс бормотал что-то неразборчивое, хватаясь за руку супруги, а молодые люди в возбуждении вскочили на ноги.
— Это чудовищно! — наконец выкрикнул Адамс в лицо Франклину. — Увидимся завтра, сэр. Надеюсь, вы к тому времени хорошенько поразмыслите.
Франклин церемонно поклонился, и Адамсы удалились.
Взяв под руку мадам Гельвециус, Франклин проследовал в гостиную, чтобы, как обычно, попрощаться с гостями и скрыться в спальне для послеполуденного сна. Проходя мимо окна, он обратил внимание, что французы (хозяева замка Шомоны и драматург Бомарше) ведут в саду оживленную беседу с секретарем американской миссии Бэнкрофтом. Через мгновение Бомарше вернулся в дом — остальные гости еще продолжали собираться, — взял Франклина за руку и отвел в сторону.
— Послушайте, дорогой доктор, — начал обескураженный драматург, — мы все находимся под впечатлением. Хотя никто и не считает, что шотландский король будет подходящим главой для американского государства, но, если все выгорит, это произведет фурор. Вы упомянули, что полученное вами послание намекает на присутствие среди нас шпиона. Неужели вы сделали такое заключение из простой детской песенки?
— О, это была просто уловка, — отозвался Франклин. — Видите ли… мне известно, кто шпион! Даже после свершившейся революции, боюсь, в наших рядах еще остались англоманы. Я несколько раз
