– Странно, что вы говорите о бесконечности,– озадаченно сказал император.
– Все откроется в свое время, ваше величество.
– Сколько вы работаете под моей опекой?
– Всего лишь год, ваше величество.
Повелитель Священной Римской империи полез в черный кошель на поясе и извлек связку почерневших пальцев, которыми он пользовался для вычислений. Император нежно погладил сухие фаланги, словно они до сих пор принадлежали живому человеку.
– Это, конечно, оригинальный подход, как я посмотрю.
Его речь отличалась одной особенностью. Император Рудольф выговаривал звук «с» как «з» – «позмотрю».
– Метод, который вы используете, не похож ни на какой другой из тех, какие мне приходилось видеть. Крайне интересно.
«Изпользуете. Приходилозь. Интерезно». Но владыка говорил так не специально. Все дело было в его огромном подбородке, стыдливо прикрытом жалкой бородкой – наследстве габсбургских предков. Этот дар он получил вместе с отвисшей нижней губой, которая, казалось, жила совершенно отдельной от своего хозяина жизнью.
Императора Рудольфа трудно было назвать привлекательным мужчиной. Учитывая короткие жирные ноги и склонности к черной меланхолии, многие находили странным, что он вообще хочет жить дальше. Не говоря уже о желании жить вечно.
– При всем моем уважении, ваше величество, многие из тех, кому вы оказывали внимание прежде, были обыкновенными шарлатанами. В лучшем случае.
За стеной деревянной конструкции послышалось беспокойное покашливание – колючка Атанатоса уже нашла первую мишень.
– Да, Тихо,– откликнулся Рудольф.– Я рад, что этот выпад был нацелен не в тебя.
Атанатос грациозно поклонился, делая вид, что не хотел никого обидеть. Но все понимали, что это не так. Тихо Браге, императорский астролог из Дании, стоял у подножия помоста, вслушиваясь в разговор. Тем временем его немецкий помощник по имени Иоганн Кеплер делал заметки. Атанатос начал было протестовать, но император настоял, чтобы они тоже увидели новое изобретение.
Сирокко, молчаливый наблюдатель, внимательно следил за обоими конкурентами хозяина.
Атанатос приступил к объяснениям.
– Я все размышлял о том английском жулике, подданном королевы Елизаветы, который любил смотреть в магический кристалл. Как же его звали? Кажется, Ди.
– Джон Ди…– с трудом припомнил император Рудольф. – Да. Явился к моему двору, заявляя, что у него было видение. Будто я должен провести реформы, или Бог поставит ногу мне на грудь и раздавит меня.
– Какая наглость!
– Это был заговор. Королева послала его, чтобы сбросить власть католической церкви. За это он обещал мне создать философский камень. Но я с первого взгляда узнаю шарлатана. Он не смог создать камень, и я посадил его в тюрьму.
– Вы совершенно правы, ваше величество. Но, возможно, вам будет интересно узнать, что его бывший медиум, подлый прислужник, вернулся в этот великий город.
– Эдвард Келли в Праге? Без Ди?
– Насколько мне известно, они больше не общаются.
– Почему?
– Однажды, глядя в магический шар, Келли внезапно посетило видение ангела… хотя, положа руку на сердце, по описанию это больше походило на демона. Ангел велел Келли передать Ди, что они обязаны поменяться женами.
– Это же грех, который погубит их души!
– Именно. Забавно, но Ди согласился. Известно, что Джейн, его жена, презирала Келли. Но обмен состоялся, и вскоре она забеременела. С тех пор коллеги не общаются.
– Атанатос, судя по вашему рассказу, вы не верите в ангельское вмешательство?
– Обычное жульничество, ваше величество. Я встречал подобное много раз. Келли мог сказать Ди все, что ему угодно, и Ди пришлось бы поверить в это. А сейчас Келли разгуливает по вашим улицам, случайно или намеренно, но вместе со шпионами инквизиции.
– В моем городе полно шпионов инквизиции. Они ищут этого невежественного монаха, Бруно. Для него уже сложили костер. Но довольно, мы собрались не для того, чтобы сплетничать о ваших соперниках!
Атанатос покорно склонил голову. Через щель в деревянной постройке он поймал взгляд Сирокко и весело подмигнул ученику. По его губам скользнула тень улыбки. Атанатос сделал, что хотел, и теперь конкурентов ни на шаг не подпустят к Пороховой башне в обозримом будущем.
Император Рудольф важно прошелся по сцене и раскинул руки, словно желал обнять представшую его взору картину. Театр Памяти был сооружен из крепких дубовых досок, он был выстроен полукругом, настоящим амфитеатром. Сооружение разделялось на семь частей семью арками, которые поддерживали семь восходящих ярусов. Но вместо настоящих зрителей каждая из семи частей содержала росписи, сюжетами которых служили мотивы классических мифологий или жизнь самого императора. На верхних ярусах лежали свитки, эмблемы, символы и антикварные редкости.
– Эти предметы и вся эта мнемотехника позволяют человеку встать вот здесь и в мельчайших подробностях вспомнить каждый миг своей жизни, ваше величество. Даже те подробности, которые, как он
