сможет пользоваться автомобилем. И телефоном. И никак общаться с друзьями. Она стала пленницей. Пленницей, которая была свободна только думать.
Ах… Но ей и мысли о нем доставляли счастье, а потом она увидит Ника. Нет, она действительно счастлива.
– Ты нас обманул, – сказал Харлан осуждающе, бросая камешки в пустую жестянку.
– Но это неправда. Я не мог исполнить обещание. Со мной произошел несчастный случай. Посмотри на меня.
– Ты обещал сводить нас в кино, – хмуро ответил Харлан.
– Но меня не было в городе, – объяснил Ник, проходя мимо него в трейлер. – Я уже все тебе объяснил.
Льюк неподвижно лежал на матрасе, который был общий у них с Харланом.
– Что это с ним? – спросил Ник.
– Не знаю, – сказал Харлан, входя за Ником и пожав плечами. – Заболел.
– А что говорит твоя ма?
– А ее нет дома.
Он подошел к Льюку и дотронулся ладонью до его лба. Ребенок пылал в жару.
– Когда это с ним случилось?
– Не знаю, – ответил Харлан, вздохнув.
Ник снял смокинг, нечего было и думать, чтобы его вернуть. Хорошо, что, когда Джои брал костюмы, он дал подложный адрес.
– А где Синдра? – спросил он, натягивая джинсы.
– Уехала с Джои, – и Харлан с очень несчастным видом прислонился к двери.
– Вот что я тебе скажу, – проговорил Ник весело, – как только Льюк поправится, мы обязательно сходим в кино.
– Ты и раньше обещал.
– Ага, но на этот раз я не собираюсь торчать в Рипли со сломанным носом.
– У тебя чудной вид, – сказал Харлан, наклонив голову набок.
– Да, да. Знаю.
Интересно, что сейчас делает Лорен! После того как она высадила его у заправочной станции, он пару часов поработал, но было такое затишье, что он в конце концов направился домой, взяв велосипед, стоявший у дома Дон, не позвонив ей в дверь.
Джои на работе не было, поэтому он не знал, что говорят обо всем в городе. Он подумал – надо бы вернуться и зайти в аптеку, расспросить Луизу и Дэйва, но ему не хотелось оставлять Льюка.
– Где-нибудь здесь можно достать термометр? – спросил он.
Харлан серьезно взглянул на него:
– А это что?
– Ладно, – сказал он, – ничего. Побудь здесь, я спрошу у Примо.
Отец находился в своем обычном положении – вытянувшись на постели, как спящий бегемот, громко храпел. Телевизор орал во всю мочь, на полу стояли рядком три банки пива. На Примо были рваная нижняя рубашка и грязные кальсоны. На груди виднелись остатки чипсов из наполовину опорожненного пакета.
Ник грубо тряс его, пока тот не пришел в себя. Глаза у Примо были налиты кровью, лицо опухло.
– Что с-случилось? Что происходит? – проскрипел он и громко рыгнул, приведя себя в сидячее положение. Глаза все в красных ревматических прожилках остановились на сыне: – Чего х-хочешь?
– Это Льюк, – сказал Ник, стараясь говорить понятно, – он горит, как в огне, и лежит неподвижно.
– Меня это не касается, – Примо зевнул и механическим движением руки потянулся за пивом.
– Но ведь с ним может что-нибудь случиться, – сказал Ник.
Никогда еще он не ненавидел отца так сильно.
– Почему ты не скажешь Арете Мэй?
Теперь внимание Примо привлекла блондинка в бикини, которая шествовала по экрану телевизора, подрагивая большой грудью.
– Она на работе, – ответил Ник.
– Ну и не приставай ко мне. Вылей на него ведро воды, пусть охладится, а там она придет. – Примо сунул руку в кальсоны и почесал причинное место. – И ничего не говори ей насчет Льюка, пока она не приготовит мне ужин.
С минуту Ник стоял в нерешительности, соображая, что же делать. Нащупав на столе ключи от автофургона, он ловко стянул их походя. К черту Примо. К черту жирную свинью.
Придя к себе, он заметил, что Льюк как-то странно дышит. И быстро решил,
– Мы повезем его в город, – сказал он Харлану. – Закутаем его сейчас в два одеяла и поедем.
