— Посиди со мной.
— Конечно, Госпожа.
Марина села на теплый кафельный пол и приникла щекой к маленькой руке Госпожи, небрежно брошенной на борт джакузи. Она могла бы долго так сидеть. Она уже знала от Вероники, что случилось вчера, и теперь ее беспокоило лишь то, что могло случиться сегодня.
Я не дам Ему загулять, хмуро думала она, предполагая, что Господин не ночевал, и рассчитывая в дальнейших домашних хлопотах найти подтверждения этому. Вообще, думала она, пора бы мне появиться на Его работе и посмотреть, каковы там дела; уж мне ли не знать, как это делается, чтобы никто ничего не заметил… Если здесь замешана женщина, думала она, не завидую этой бедняжке; ох, и жестоко расправлюсь я с ней! Милая Госпожа, как страдает… хоть Он и Господин, но так нельзя поступать — это неправильно, некрасиво… Не позвать ли невзначай Веронику? Может, она развлечет Госпожу…
— Марина, — сказала Госпожа, — у нас большие проблемы. Не могу с тобой не поделиться; ты должна знать.
Марина замерла.
— С Филиппом беда, — сказала Госпожа и всхлипнула. У нее перехватило голос. У Марины перехватило сердце. — Его… Его…
— Да, Госпожа…
— Его украли бандиты. Держат в заложниках.
Волосы на голове Марины зашевелились от ужаса.
— Как… ой!
Она почувствовала, что вот-вот хлопнется в обморок. Это было нельзя. Она никак не должна была этого допустить. Она раскрыла рот, глотая воздух, как рыба.
— Какой кошмар. Я думала, это только в Чечне.
— Не только.
— Бедная Госпожа… как Вы, должно быть, натерпелись! Когда это произошло?
— Вчера… вечером, что ли… после обеда…
— Вы заявили в милицию?
Госпожа зарыдала.
— Нельзя! Они сказали, что если… если я заявлю, они будут отрубать Ему пальцы и присылать мне!
— Они звонили Вам?
— Нет. Звонил Вальд… это наш друг, коллега Фила… он собирался вести с ними переговоры…
Госпожа слегка успокоилась.
— Очевидно, они вышли на него. Он сказал мне, чтоб я сидела здесь и не дергалась. Кстати, никому не открываем; я тоже в опасности, а может, даже и ты… Час назад он встретился с еще одним человеком, их партнером, с которым все это как-то может быть связано.
— Это случайно не тот, с кем… не «Цельный Бензин»?
— Как ты угадала? — удивилась Госпожа.
— Я просто больше ни о ком не слышала…
— Именно тот… Эскуратов…
Господи, ужаснулась Марина. Ведь именно об этом контракте Господин говорил… с Вальдом? да, с Вальдом, в тот самый день, когда она впервые увидела Его. Она не особенно-то прислушивалась к содержанию… но Господин был совершенно точно против; потом Господин разговаривал с этим Эскуратовым… она подслушивала, но тоже в основном голос, не слова — а жаль! что-то не очень ладилось… что-то заботило Господина… и, выходит, не зря.
— Так что они делают-то? — спросила Марина.
— Собираются ехать. Вряд ли он будет знать куда.
— Ну понятно.
— Он обещал позвонить перед выездом.
— Я буду ждать с Вами, можно?
— Да. Марина!
— ?
— Не вздумай ничего убирать: плохая примета.
— Как скажете. А когда он позвонит… когда они уедут, я пойду в церковь, хорошо?
— Ах да… ты же… Можно мне с тобой?
— Но я хожу в католическую, — смутилась Марина.
— Это ничего… я много раз была в католических…
— Ну конечно. Лишь бы он позвонил.
— Да.
Через полчаса или час — трудно сказать точно, через сколько, когда каждая минута кажется вечностью — раздался звонок. Две женщины одновременно метнулись к трубке. Госпожа бросила на Марину негодующий взгляд. Марина смутилась и опустила голову. Госпожа протянула руку к трубке, но внезапно отдернула ее, как от горячего утюга.
— Подними ты.
— Я?
— Если это не он, скажешь, что меня нет. Быстро!
— Я как раз и хотела…
— Я поняла… бери же!
Телефон издал второй звонок. Госпожа думает о Веронике, подумала Марина, поднимая трубку. Она не хочет сейчас Вероники, но не хочет подвергать ее лишней опасности, а еще — обижать внезапным своим отстранением или двумя словами никчемного разговора… Она не назвала вслух ее имя, но она думает о ней. Ай да Госпожа… даже в такую минуту не теряет самообладания!
— Алло? — сказала Марина.
Это был Вальд, и она тут же передала трубку Госпоже. Вальд звонил с дороги. Он сказал, что в составе небольшой колонны едет по Успено-Рублевскому шоссе, что в другой машине едет Эскуратов, что он не знает, куда они направляются, и чтобы больше звонков от него не ждали, так как телефон, по идее, должны вот-вот отобрать.
Четыре джипа, разбрызгивая мокрый снег, цугом неслись по второстепенной загородной трассе. В головном джипе, кроме водителя, были двое в кожаных куртках; один из них дремал, а другой, поглядывая за окно, иногда улыбался сам себе и в такие минуты становился похожим на череп. Второй джип был битком набит — то были люди Ильича, включая его самого, сумевшего, видно, выкроить час-другой из своего напряженного графика. Под стать второму джипу был и третий, заполненный людьми Эскуратова, включая его самого. Последний джип, в отличие от двух предшествующих, был почти пуст; в нем сидел единственный пассажир — Вальд Померанский.
По другой трассе и с другой стороны к назначенному пункту встречи приближалась другая колонна, очень похожая. Единственной разницей в составе автомашин было то, что в этой другой колонне один из джипов был отечественного производства. Все четыре машины этой колонны были умеренно полны вооруженными людьми в полувоенной форме; единственным невооруженным и одетым не как все был Филипп *ов.
Обе колонны встретились на пустынном, унылом перекрестке, где от дорожного указателя остался лишь столб, и далее двинулись в одном направлении. Ехали они таким образом не более десяти минут. Показалась туристская или, может быть, охотничья база — здесь путников ожидали два не слишком изысканных, зато больших и обильных стола; была приготовлена и сауна с девочками — но как бы на всякий случай, поскольку надобность в ней зависела от того, как пойдут дела за главным столом.
Восемь машин остановились вдоль длинного дома — со стороны это напоминало, наверно, заезд
