Боб перерыл всю квартиру. Он искал карандаш на шкафу и под шкафом. В буфете и под диваном. Он рылся в мусорном ведре… Расспрашивал ребят во дворе…
Карандаш исчез.
Всегда весёлый Боб приуныл. Такого карандаша теперь у него никогда в жизни не будет.
…Вечером пришёл папа. Он поужинал и сел за письменный стол что-то чертить. А Боб ходил вокруг и думал: рассказать папе про карандаш или не рассказывать?
Вдруг папа сам спросил у Боба:
— Где твой карандаш?
Боб испугался и решил, что правду, на всякий случай, лучше не говорить. Кто его знает, что из этого получится.
Может, сказать, что карандаш отнял какой-то мальчишка на улице?
Но тогда папа скажет, что Боб трусишка и что ему стыдно за сына, который не может постоять за себя. Можно, конечно, сказать, что мальчишка был большой, больше папы. Но папа не поверит: так не бывает.
А почему бы не сказать, что мальчишка отнял карандаш и сразу убежал?
Папа… папа назовёт его разиней. И правильно. Боб ведь тоже мог побежать за ним.
Ну, а если… мальчишка вовремя заметил погоню и влез на дерево? Да-да, влез на дерево, на самую верхушку, и оттуда стал нахально показывать Бобу нос.
Ох и разозлился Боб! Он затряс дерево, и мальчишка, как спелая груша, свалился вниз. Карандаш вылетел из кармана…
И тут подбежала незнакомая собака, схватила карандаш в зубы и бросилась удирать.
Боб и мальчишка — за ней.
Боб, конечно бы, догнал, отнял, но…
Навстречу по улице шла девчонка с вёдрами. Она увидела собаку, карандаш… бросила вёдра, вырвала у собаки карандаш и помчалась дальше.
Боб, мальчишка и собака — в погоню.
Боб мчался быстрее всех, он уже почти настиг девчонку… Да, на беду, по дороге — руки на груди — ехал велосипедист. Он увидел девчонку, карандаш… Раз — выдернул у девчонки карандаш, сунул его за ухо, и… только спицы на колёсах засверкали.
Боб, мальчишка, собака и девчонка рванулись за ним.
Сзади их обогнала «Победа». Поравнялась с велосипедистом, выглянул шофёр… увидел карандаш… взмах руки!..
Как ветер, как Владимир Куц, летит за машиной Боб. За ним мальчишка, собака, девчонка, велосипедист… Шлагбаум! Подходит скорый поезд! Из окна паровоза высунулся усатый машинист и…
— И долго ты будешь молчать? Где карандаш — потерял?
Вместо усатого машиниста на Боба смотрел папа.
«А… а где же паровоз?» — растерялся Боб. — Ах да, ведь ничего же не было, он всё придумал. Что же ответить папе, где карандаш?
— П… потерял, — неожиданно для себя согласился Боб.
А папа вдруг засмеялся:
— Значит, я не ошибся. То-то я смотрю — он на столе лежит. Ты его, друг, нечаянно на место положил.
— Ой, — обрадовался Боб, — карандашик! Живой! А я-то искал его, искал… Теперь буду знать, где искать, если пропадёт.
Стёклышки
Ася сидела у растворённого окна и штопала носки сына. «Где он сейчас? Свяжется с каким-нибудь хулиганом. Потом спохватишься, да поздно».
И тут — лёгок на помине — во дворе появился Костик.
Он вошёл в парадное. Минута, другая… «Что он там делает?» Ася встала и вышла в коридор.
В полутёмном коридоре у колченогого стола, заставленного ненужным хламом, стоял Костик и выгребал из карманов пригоршни битого стекла.
— Что это?
— Стекло.
— Сама вижу, что стекло. А зачем?
— Коллекцию собирать. — Костик вывернул карманы, вытряхнул их и пошёл было в комнату.
— Постой, — остановила его мать. — Сейчас же пойди и выброси всё это на помойку.
Глаза Костика изумлённо распахнулись.
— Что ты, мама, я ж говорю — я коллекцию собирать буду.
Ася посмотрела на вихрастого, встревоженного сейчас сына.
— Глупенький, собирают коллекции марок, монет, ну бабочек… этикеток всяких, но совсем не стёкла.
— И стёкла собирают, — убеждённо сказал мальчик.
— Я тебе ещё раз говорю, из стекла не собирают, от стекла можно только покалечиться… Вот банка, сложи и пойди выброси, хотя лучше я сама сложу. — И она осторожно стала собирать осколки в банку из- под консервов.
Но мальчик подбежал к ней и закрыл руками своё богатство.
— Не выбрасывай. Тут такие стёклышки! Даже малиновое есть, даже у Дедоси такого нет.
Ася отвела руки сына от стёкол и легонько оттолкнула его. Тогда мальчик вдруг отчаянно зарыдал и бросился в комнату.
«Всё-таки надо объяснить ему», — подумала Ася, поставила банку под стол за ящик и пошла к сыну.
Костик прижался лицом в угол и, захлёбываясь, плакал навзрыд.
— Перестань, Костик, — сказала Ася, — давай поговорим.
Но мальчик теснее прижался в угол и заплакал ещё горше.
— Не плачь, я ничего не выбросила.
Мальчик сразу замолчал и повернулся к матери.
— Нет? — спросил он.
— Нет, — сказала мама. — Сядь, и давай серьёзно поговорим. Потом ты сам их выбросишь.
Губы у мальчика скривились.
— Сам захочешь выбросить — увидишь, — поспешно добавила Ася.
