ей пришлось очень тяжело…
Томас отпил глоток бренди и сказал, словно размышляя вслух:
– Эта информация помогла мне найти кусочек головоломки.
– Какой головоломки?
– Ваша личность – самая большая загадка, с которой я столкнулся последнее время. И мне никак не удается разгадать вас.
Эта мысль неожиданно понравилась Леоноре. Она никогда не считала себя загадочной женщиной, и то, что такой мужчина, как Томас Уокер, думал о ней именно так, приятно щекотало самолюбие. Девушка сняла очки, сложила и расправила дужки; этот простой, ничего не значащий жест всегда давал несколько секунд, необходимых, чтобы в трудной ситуации подобрать достойный ответ.
– Я всегда полагала, что в нашей семье единственная интригующая личность – это Мередит, – произнесла она наконец.
– Ничего подобного! Раскусить Мередит было проще простого. Но вот вы… Сначала я решил, что вы ее сообщница и тоже охотитесь за деньгами.
– Я помню.
– Эта теория рассыпалась в прах, когда вы предложили мне сделку: номер счета в обмен на помощь в расследовании возможного убийства Мередит.
– И тогда вы быстренько состряпали новую теорию?
– Я был стопроцентно уверен, что у Мередит не было близких друзей. Никто из просто знакомых не стал бы бросать работу и личные дела и приезжать в Уинг-Коув ради ответов на туманные вопросы. Я все думал, что должна быть какая-то логичная связь, веский повод для… – Он вдруг замолчал, и Леонора, выгнув бровь, переспросила:
– Так в чем же состояла новая теория?
Но Уокер сделал вид, что не слышит вопроса, и пристально разглядывал очки, которые девушка крутила в руке.
– Эта дужка выглядит ослабленной, – сказал он.
– Так и есть. Я все собиралась при случае заскочить в оптику и попросить, чтобы ее подтянули, но закрутилась…
– Винт может потеряться… Дайте-ка.
Он забрал оправу из ее пальцев, встал и, открыв неприметную дверь рядом с холодильником, скрылся в соседнем помещении. Там зажегся свет. Леонора, которая даже не успела поинтересоваться, что это он намерен делать с ее очками, слезла с табурета и подошла к открытой двери. Комната была полна всевозможными инструментами самых разных видов и размеров. Уокер стоял у стола и копался в ящичке с миниатюрными отвертками.
– Томас…
– Думаю, у меня найдется подходящая… Точно, вот она!
Он повозился с дужкой и протянул Леоноре очки:
– Попробуйте.
Сначала она просто согнула и разогнула дужки. Обе были одинаково крепко привинчены. Тогда девушка надела очки. Ей было неожиданно приятно, что он что-то сделал для нее.
– Здорово! – искренне воскликнула она. – Надо бы завести себе такую маленькую отверточку, чтобы не приходилось бегать в оптику всякий раз, как ослабнет винтик. Спасибо.
– Всегда к вашим услугам.
– Я здесь, в Уинг-Коув, по тем же причинам, что и вы, Томас, – неожиданно выпалила Леонора.
– Теперь я знаю, – отозвался он. – Семья – это ответственность. И крепкие связи, несмотря ни на что.
– Да…
– Ну вот видите, а я-то считал, что у нас с вами нет ничего общего.
Леонора промолчала. Не признаваться же ему, что она повторяла эти слова про себя довольно часто, словно надеялась спрятаться за ними.
Через некоторое время Томас и Ренч проводили девушку домой. Туман сгустился, окутав бухту, и сквозь его призрачную пелену слабо светили лампы над беговой дорожкой. Там, где был город, виднелось лишь бледное свечение: как далекий-далекий маяк, город указывал путь заблудшим.
У двери Леонора попрощалась с провожатыми, потом отдернула штору и смотрела, как они удаляются, пока Томас и его спутник не растворились в тумане.
Девушка смотрела им вслед и размышляла, что движения хозяина и пса имеют некое общее качество – непринужденную грацию прирожденных охотников, обманчиво небрежную. Сильные и хищные, как волки. И она ни на минуту не поверила в рассуждения о карликовом пуделе.
Глава 7
Леонора откинулась на спинку стула, и древний предмет мебели жалобно скрипнул. Девушка замерла, испугавшись, что он может развалиться под тяжестью ее тела. Но стул оказался еще хоть куда, и тогда она осторожно водрузила ноги на край стола, протянула руку к телефону и набрала хорошо знакомый номер.
Глория сняла трубку на втором гудке. Голос ее звучал несколько рассеянно:
– Да?
– Это я, бабушка. Как прошла твоя партия в бридж вчера вечером?
– Я выиграла.
– Ни минуты не сомневалась, что так и будет. По-моему, пора решать, во что вложить все четвертаки, которые ты выиграла за последние несколько лет. Может, там уже хватит на открытие небольшого собственного казино?
– Просто мне повезло с картами, – с ложной скромностью заявила Глория. – Детка, я так рада, что ты позвонила, а то уж начала тревожиться. Как ты? И как дела в Вашингтоне?
– У меня все в порядке. – Девушка взглянула в сторону открытой двери и потом – в длинный проход меж книжных шкафов, хотя и так знала, что в библиотеке, кроме нее, никого нет. – Новостей никаких, честно сказать. Но, как обычно говорим мы, детективы, расследование продолжается.
– Бог с ним с расследованием, переходи к делу, дорогая. Как продвигаются дела с твоим мистером Уокером?
– Бабушка, я уже сто раз повторяла тебе, что он вовсе не мой! И, если хочешь знать, мы с Томасом пришли к единому мнению, что у нас нет ничего общего! Кроме желания расследовать смерть Бетани и Мередит, конечно. Чтобы утешить тебя хоть немного, могу сказать, что пес Томаса меня просто обожает.
– Можно считать это неплохим началом. Мистер Уокер уже приглашал тебя на обед?
– Ну, вообще-то да, мы ужинали вчера вечером… Но только потому, что нам нужно было обсудить проблемы с расследованием.
– А потом куда вы пошли? К нему или к тебе?
Леонора отняла трубку от уха и посмотрела на нее, словно не веря в услышанное. Потом все же ответила:
– К нему. Но только на несколько минут. Это было по дороге… почти.
– И?.. Он пытался?
– Нет. – Девушка решительно сняла ноги со стола и выпрямилась. – Но он подтянул дужку на моих очках.
– Ага!
– Это было просто здорово! У него оказалась среди инструментов такая маленькая отверточка… как в мастерской.
– Очень хорошо. Люблю мужчин, которые умеют обращаться с инструментами. Очень полезные навыки для совместной жизни.
Перед лицом такого всепоглощающего оптимизма Леонора не нашлась что возразить и попрощалась, попросив бабушку передать привет Хербу.
Девушка уселась поудобнее, положила подбородок на ладони, а локти на стол и погрузилась в
