категории. Я припарковалась возле ворот, которые были открыты, и поднялась по ступенькам на крыльцо, в углу которого я заприметила «видеоглаз».
Дверь мне открыли не сразу, кажется, долго рассматривали. Потом замок щелкнул.
– Проходи, – повелительно сказала женщина, встретившая меня в прихожей.
У нее был приятный грудной голос.
Я последовала за ней в комнату.
– Садись, – велела она.
«Однако Светлана не очень вежлива», – подумала я, но послушно села.
– Зачем пришла? – спросила она, усаживаясь напротив.
Наконец-то я могла рассмотреть Ванину жену. Посмотреть было на что. Высокая, с длинными прямыми темно-русыми волосами. Она действительно была привлекательной, даже очень. Правильные черты лица: ровный нос, слегка изогнутые брови, пухлые красиво очерченные губы, большие серо-голубые немного кошачьи глаза, обрамленные густыми черными ресницами. Такой место в модельном бизнесе, она могла бы сделать неплохую карьеру. Тем более что и вела она себя, как королева. Сидела непринужденно, но спину держала прямо, изящная шея слегка наклонена, красивые руки свободно лежали на подлокотниках кресла, длинные ноги немного вытянуты вперед… Я представила рядом с ней Ваню. Не смотря на свою силу и мощь, рядом с этой женщиной он выглядел, как дворецкий возле королевы. Интересно, кто ее родители, откуда в ней столько аристократизма. Правда, ее обращение ко мне никак не сочеталось с ее обликом. Видимо, внешность в данном случае обманчива.
– К сожалению, я принесла вам не очень хорошее известие, – сказала я.
– Слушаю.
Она смотрела на меня слегка насмешливо.
– Ваня в больнице, – продолжила я.
– Вот как? – произнесла она, но даже не потрудилась удивиться. – И что же с ним случилось?
– Это длинная история. В него стреляли, но вы не волнуйтесь, он жив, и кажется, его жизнь вне опасности.
– Это радует, – сказала она с иронией, из чего следовало, что ей наплевать.
Я почувствовала себя неловко, так как совсем иначе представляла нашу встречу. Не зная, что говорить дальше, я огляделась. В комнате были разбросаны вещи, некоторые уже сложены стопкой, возле дивана стояла большая сумка, на журнальном столике лежали авиабилеты и паспорт.
– Вы уезжаете? – спросила я.
– Вроде того, – ответила Светлана.
– Но как же Ваня, он ведь в больнице?
– Ничего, переживет. Вижу, за ним есть кому присмотреть.
– Вы ничего не подумайте, мы с ним просто друзья.
– А я и не думаю, – безразлично сказала она.
– Вы не можете сейчас уехать, он любит вас и дочь, ему необходима ваша поддержка. Подождите немного, он поправится, тогда и выясните ваши отношения. Но только не сейчас, когда ему так плохо. Вы сделаете ему очень больно и усугубите его положение, – пыталась я ее образумить.
– Тебя это не касается, – зло сказала она, ее глаза потемнели.
– Я понимаю. Простите, но умоляю, вы не должны его бросать.
– Я все могу и сделаю так, как решила.
– Прошу вас хотя бы навестить его перед отъездом, – настаивала я.
– Это невозможно. Наш отъезд – дело решенное и никого я навещать не буду, – все также безразлично сказала она.
Я не могла понять, как можно так жестоко обойтись с Ваней. Нужно было во что бы то ни стало уговорить Светлану остаться.
– Задержитесь на пару часов. Давайте я съезжу и обменяю билеты на более поздний рейс, а потом сама отвезу вас в аэропорт, – предложила я.
– Ты одержимая! Оставь меня в покое, и вообще, тебе пора, мы только теряем время.
– Неужели вам его ни капельки не жаль? Он ведь ваш муж, отец вашего ребенка, откуда такое безразличие, что он такого сделал?
– Ой, только не надо давить на психику, со мной эти номера не проходят.
– Я уже поняла и просто не знаю, как вас уговорить и что делать.
– Я знаю. Займись чем-нибудь. Например, разберись со своим мужем. – Она опять насмехалась, глаза стали светлеть.
Мое терпение кончилось, и я взорвалась:
– Да как ты смеешь. В тебе есть хоть что-нибудь человеческое? Не смей вмешиваться в мою жизнь!
– А ты в мою! – парировала она. – Так, все. Тебе пора, надоела!
«Бог мой, вот это стерва. Нетрудно представить, каково Ване было с ней, она ведь абсолютно бездушная. Он говорил, что она его не любит, но похоже, она вообще не способна любить», – подумала я и, взяв себя в руки, вслух сказала:
– Я знаю, что ты его не любишь, но хотя бы ради дочери, он ведь ее отец.
– Ой, не смеши меня – «отец»! Таких отцов у нее могло быть сколько хочешь.
Не знаю, что на меня нашло. То ли она меня довела, то ли это была реакция на последние события моей жизни, но я вдруг встала, подошла к ней вплотную и прошипела:
– Все, ты меня достала… Я никуда тебя не отпущу! Будешь здесь столько, сколько потребуется!
– Что? – сказала она, вставая. – Ты кто такая? Ну-ка вали отсюда!
Она была выше меня и наверняка сильнее, но во мне было столько решительности и злости, что оказаться у меня на пути сейчас было опасно.
– Я уйду только с тобой и только в больницу, а потом можешь ехать на все четыре стороны.
Светлана смотрела на меня свысока, и ее прекрасное лицо наливалось злобой. Она вдруг стала похожа на ведьму, красивую, но зловещую, ее ноздри раздувались, губы сжались в полоску, глаза стали темными и страшными. И эти глаза были мне знакомы. Я вспомнила, вспомнила и все поняла. Попятившись от нее, я тихо прошептала:
– Мира?
– Дура, – сказала она. – Дошло?
– Да. Но этого не может быть.
– Неужели?
Я опустилась в кресло. Вся моя решительность мгновенно испарилась. Я была готова мстить, даже хотела убить убийцу моих друзей, но при таком повороте почувствовала полную растерянность. Это было невероятно. Мира, которую мы столько искали, все это время находилась рядом.
– Скажи мне, Ваня знал? – все также тихо спросила я.
Мира, которая все это время с интересом рассматривала меня, как муху под микроскопом, ответила:
– Он догадался только вчера.
– Как?
– Тебе виднее! Устроил здесь настоящее шоу, выясняя подробности. Пришлось его немного просветить. Так он, бедняга, так расстроился…
– В чем просветить?
– Сказать, что у него нет никаких прав на Алису. Он грозился отобрать у меня дочь. Мою дочь!
– Почему у него нет на нее прав, он ведь ее отец.
– Ему просто хочется так думать, на самом деле он ей – никто!
– Ты родила дочь не от Вани!
– Как до тебя медленно доходит!
– Тогда от кого?
– Тебя это не касается!
– Послушай, давай договоримся, ты мне все расскажешь с самого начала, а я не буду препятствовать
