умылась.
– Ф-ф-у… – вдох-выдох, она прислушивалась к своему телу. – Ф-ф-у… – повернулась ко мне. – Он тебя… задел?
– Нет, – сказала я.
– Спасибо, – сказала она.
Я сперва не поняла, за что она благодарит. Мне показалось – за воду, за то, что помогла умыться.
– Думала… ты отвлекала… хитрый ход. – говорить в полный голос Мораг не могла. Могла только шептать. – Думала… конец мне пришел…
– Я его… убила?
– Сейчас взглянем.
Она тяжело поднялась, но тут же согнулась от кашля, и мне пришлось подхватить ее под локоть. Однако она властно отстранила меня – мол, не суетись, держусь еще на ногах – и шагнула к поверженному противнику. Пихнула его сапогом. От резкого движения ее шатнуло на столешницу, а грузный кулек вяло перевалился, попав головой в лунный луч. Вокруг этой головы, закутанной во что-то черное, размазалась по полу маслянистая полоса.
Придерживаясь за стол, она нагнулась, откидывая маску. Издали я увидела бледное пятно лица, перечеркнутое полоской усов. Под несомкнутыми веками поблескивали белки. Принцесса пощупала у него под челюстью.
– Мертв? – не выдержала я.
– Тебе это… так важно? – она выпрямилась. – Ты… знаешь… этого человека?
Я даже приближаться к нему не стала.
– Нет, не знаю.
– Хм-м…
Опять недоверие. Холодной волной – запах опасности, угрозы. Я молчала, сжимая губы. Принцесса еще раз пнула недвижное тело – скорее, с отвращением, чем со злобой.
– Каррахна. Наемник.
Все-таки убила. Холера черная! Я лекарка, мое дело – поддерживать жизнь, а не отнимать. Ему, конечно, туда и дорога, но все-таки лучше бы не моими руками открылся этот путь.
– Хренушки… я тебя еще попользую… падаль наемная… – Мораг откашлялась и сплюнула на пол. Придерживаясь за стол, медленно опустилась на колени. Начала расстегивать на трупе пояс.
Она вяжет его! Значит – жив. Проклятье, это совсем другое дело! Преступника допросят и выяснят, что я тут ни при чем. Я быстро огляделась – чем бы связать убийце ноги? Но принцесса уже снимала пояс с себя.
А вот встать обратно ей не удалось. Ее мотнуло назад, она тяжело привалилась к ножке стола.
– Ты… Как тебя… малявка… зови людей.
Я медлила, растерявшись. Мораг снова сплюнула.
– Дьявол… Похоже, он меня… достал… Малявка!
Она не повысила голос – но в нем зазвучала такая властность, что я бросилась к принцессе, споткнувшись о валяющееся на дороге тело.
Мораг нагнула голову, откинула с шеи волосы – неистовый запах крови струей кипятка обжег мне ноздри. Железный, горький, едкий – аж глаза заслезились. По всей спине, ранее скрытая буйной гривой, расползалась оглушающе-черная пальчатая клякса, прямо на глазах набухающая и исходящая собственным чернильным соком.
– Тут… рана, – прошептала я. – Мораг, тут рана! Кажется большая…
– Зови… стражу.
– Погоди. Я сама. Я лекарка. Надо снять рубаху…
– Какого черта! Я… приказываю!
– Молчи! – потребовала я, с неожиданным для самой себя напором. – Сейчас все будет!
Я задрала распоясанную рубаху принцессе на голову. Спина ее блестела в темноте, словно смолой облитая. Пальцы мои тут же начали прилипать. Мораг снова принялась перхать, согнувшись колесом и упираясь ладонями в пол. Этот кашель… не только раздавленное горло? Задеты легкие?
С Капова кургана скачет конь… Зажмурив глаза, я вдруг упала лицом ей на спину, губами в раздвинутые края раны. Скорлупа плоти не задержала меня – я провалилась в рану, как в каверну. Словно земля разверзлась, словно лопнул камень, словно проломилась подо мной тонкая доска – я рухнула в черную шахту, стены пропасти взлетели по сторонам и сомкнулись в недосягаемой вышине… а дна все не было.
Но мрак окрасился багряным, впереди заклубилась алая мгла. Возник подземный адский свет, в теснине зашевелилось, страшно вспучиваясь, комковатое варево цвета запекшейся крови, оплетенное движущейся золотой сетью. Сияющие пятна и полосы бродили по его коре, содрогаясь в каком-то неуловимом спотыкающемся ритме, открывались и закрывались пламенные трещины, и воздух над ними горел.
Время исчезло. Я смотрела как дышит, кипит, переваривая сама себя огненная лава. Как тень окалины налетает на нее, погружая все вокруг в мутный рыжий мрак. Как вспыхивает, словно молния, ветвистая сеть сосудов, распахивая на выдохе слепящие щели. Как пробегают вдоль этих щелей прозрачные оранжевые язычки. И снова налетает мерклая тень, и все гаснет, и только судорожным пунктиром мерцает тускнеющая малиновая сеть.
Я жду очередной вспышки, но она опаздывает. Потом пламя все-таки разгорается, однако быстро опадает и огненные трещины смыкаются, оставляя вздрагивающую бурую поверхность. И я пугаюсь – пламя уходит, остается лишь остывающая грязь, мили бесполезного перегоревшего шлака, пустая порода, песок и зола.
Я протягиваю невидимую руку и трогаю твердеющую кору. Ладонь принимает жгучее прикосновение пекла, корка прогибается. Увеличиваю нажим. Еще. Еще… Что-то едва слышно трещит и подается… вперед выстреливает белесый пылающий зигзаг.
Синие язычки трепетом пробегают по невидимому контуру моей руки. Я сжимаю кулак и снова ударяю по каменной коре. Она легко разламывается, проваливается в огненную кашу. Тяжкой волной всплескивается багровая лава, на глазах наливаясь пронзительно – алым светом. Каменные ломти рассыпаются сухим печеньем, крутясь и сталкиваясь, уходят в жутко светящийся золотой сироп. И скоро под ногами не оказывается ничего, кроме мутной от непомерного жара изжелта-сизой бездны.
БАЦ!
Это была пощечина.
Вторая. Первая привела меня в чувство. Я вскинула руки, защищаясь.
– Каррахна! – зашипела принцесса мне в лицо. – Мразь, вампирка! Осиновым колом тебя!
После огненных глубин глаза мои почти ничего не видели в темноте. Я заморгала. Мораг шевелилась рядом, прерывисто дыша. Она поднялась на ноги, согнувшись, тяжело опираясь на стол. Рубаха теперь вся была заляпана кровью, на спине она задралась и, видимо, прилипла.
– А ты дрянь… все-таки… – задыхаясь, прохрипела она. – Я как чувствовала… Но меня… просто так… на тот свет не отправишь… Я таких как ты… на завтрак ем…
– Мораг, что ты говоришь?!
– Вставай.
Вся грудь у меня была измарана кровью. И руки, и лицо. Я чувствовала, как стягивает кожу на горящих от удара щеках, как слипаются губы, склеиваются ресницы. Я посмотрела на свои ладони. С них едва ли не капало.
Не может быть.
– Вставай. – принцесса весьма чувствительно пнула меня сапогом.
Я с трудом поднялась, боясь коснуться перепачканными руками перепачканного платья. Мораг брезгливо меня оглядела и для верности пнула еще раз, в голень, очень больно.
– Иди вперед.
Мы вышли из комнаты – я впереди, принцесса за мной – в еще более темный коридор.
– Направо, – скомандовала она.
Я отметила, что она больше не кашляет. Закрылась ли рана? Не может быть, чтобы я пила кровь… Коридор вывел нас на освещенную лестницу.
