– Только уехал, – отчетливо произнес он в пустоту. – Этот идиот теряет время.
Мужчина дотронулся до револьвера, потом вышел, и откуда-то донесся слабый звук бегущей воды.
Вернулся он по пояс голым. На плече был виден глубокий шрам, старая рана. Из шкафа, стоявшего в углу комнаты, он достал белую рубашку. Она была еще в пластиковом пакете из химчистки. Мужчина надел рубашку на голое тело, на шею набросил галстук – темный, укороченный. Глядя в зеркало, затянул и поправил узел, причесал волосы.
Он сменил брюки. Пятно на ноге покраснело и стало похожим на кровоподтек. Мужчина надел носки и затянул ремень. Снова сказал вслух:
– Эта ослиная задница только теряет время. Усевшись на диван, он уставился на револьвер. Взял его, снова положил на стол.
– На днях надо будет преподать ему урок. Мужчина поправил галстук.
Поднявшись с дивана, подошел к телефону и, немного колеблясь, набрал номер.
– Привет, это я. – Почти женским движением он обвил шнур вокруг пальца. – Я выезжаю. – Палец высвободился из шнура. – Дело плохо. У нас могут быть неприятности. Босс сбежал. Он где-то спрятался и мочится в штаны. Он не может драться, даже если бы захотел. Теперь он просто жалкий старикашка.
Протянув руку, он перевернул часы, и песок побежал вниз.
– Одного парня зарезали, вот и все. Неважное начало. Вполне достаточно для того, чтобы возникли проблемы.
Мужчина смотрел на струйку песка.
– Приказал мне охранять офис. Кто он такой, жалкий прохвост? Думает, мы будем сидеть вокруг него, когда в любой момент можем схлопотать пулю. Звонил. И продолжает звонить. Говорит, что все оставляет на меня.
Четверть песка пересыпалась вниз.
– Я должен уйти. Я всегда поступал по-своему. Босс мне больше неинтересен. Черт с ним, я не хочу знать, чем закончится эта история.
Мужчина протянул было руку к песочным часам, потом опустил ее.
– Какая стрельба в моем возрасте? Если что-нибудь пойдет не так и меня повяжут, я выйду не раньше, чем через год или два. На всякий случай будь готов к этому.
Он снова намотал шнур на палец. Теперь в нижнее отделение часов пересыпалась уже треть песка. Часы были маленькие, больше похожие на игрушку.
– Все этот козел, мой братец Кавано... после всего, что я для него сделал! Тем более в такой ситуации. Ну и урод.
Мужчина закрыл глаза и тяжело вздохнул. Помолчал. Покачал головой, как будто страшно устал от всего.
– Замолчи, женщина, ты ничего не понимаешь. Сейчас я еду к тебе. Хочу, чтобы ты спрятала мою пушку. После позвонишь копам. Когда копы будут у дверей, они ничего не смогут сделать. Я приеду в офис, когда копы будут уже там. Лучше так.
Он повесил трубку. Посмотрел в окно. На улице было еще светло. Подошел к столу, взял револьвер и зарядил его. В барабане было пять патронов.
Посмотрев в ствол, мужчина небрежно опустил оружие в карман.
Некоторое время он рассматривал свое отражение в зеркале в дверце шкафа. Потом надел куртку и закрыл шкаф.
Но не ушел сразу, а сел на диван, достал сигарету и не спеша выкурил ее. Потом скрестил руки и сидел, о чем-то думая.
Песок давно стек вниз.
Мужчина встал, перевернул часы и вышел, слегка покачивая головой.
Профиль
Кто-то настойчиво звонил в дверь.
Двое молодых людей переглянулись. В крошечной комнате не было даже стола, только маленький шкаф и огромный телевизор, выглядящий здесь неуместно. Окно с алюминиевой рамой закрывали старые потрепанные шторы.
Один из молодых людей, с наголо выбритой головой, бросил вопрошающий взгляд на другого. Звонок повторился. Второй, худощавый и с завивкой на голове, дернул подбородком в сторону двери.
– Как насчет того, чтобы смыться? – произнес бритоголовый.
Парень с завивкой в сомнении покачал головой.
– Мы же на втором этаже, – настаивал бритоголовый. – Если будем действовать достаточно быстро, сможем уйти.
– А вдруг они этого и ждут? Кроме того, они же ничего не знают. Не могут знать. Все, что нам требуется, – прикинуться тупицами.
– Может, какая-нибудь ослиная задница сболтнула лишнего?
– Сейчас об этом рассуждать бесполезно. Расслабься. Веди себя так, будто ничего не случилось. Опять же, мы даже не знаем, кто это.
