Соблазни меня на рассвете

Выражение лица Уин смягчилось, как только она взглянула на доктора.

- Спасибо, - но когда она снова посмотрела на Кева, опять нахмурилась. - Ты будешь извиняться, Меррипен?

Роан ещё сильнее заломил его руку.

- Давай, чёрт возьми, - проворчал Роан. - Ради семьи.

Свирепо взирая на доктора, Кев заговорил по-цыгански. - Ka xlia ma pe tute.(Я вываляю тебя в дерьме.)

- Что означает, - быстро вставил Роан, - «Пожалуйста, простите за недоразумение; давайте расстанемся друзьями».

- Te malavel les i menkiva, - добавил вдогонку Кев. (Чтоб ты сдох от злостной, изнуряющей болезни.)

- В грубом переводе, - пояснял Роан, - это означает: «Пусть твой сад будет полон прекрасными, упитанными ежами». Что, позвольте добавить, считается особым благословением у цыган.

Хэрроу поглядел скептически. Но пробормотал:

- Я принимаю ваши извинения. Никто не пострадал.

- Простите нас, - весело произнес Роан, не отпуская руки Кева. - Начинайте завтракать, прошу вас… Нам надо исполнить кое-какие поручения. Пожалуйста, скажите Амелии, как она встанет, что я вернусь около полудня. - И он вывел Кева из комнаты, за ними следом отправился Лео.

Как только они покинули апартаменты и оказались в коридоре, Роан отпустил руку Кева и повернулся к нему лицом. Проведя рукой сквозь волосы, Роан спросил с легким недовольством:

- Чего ты надеялся добиться, убив доктора Уин?

- Удовольствия.

- Ты бы его получил, сомнений нет. Однако, Уин довольной не казалась.

- Зачем Хэрроу здесь? - спросил Кев свирепо.

- Я могу на это ответить, - сказал Лео, прислонившись к стене с легкой небрежностью. - Хэрроу хочет лучше познакомиться с Хатауэями. Так как они с моей сестрой… близки.

Кев внезапно ощутил противную тяжесть в желудке, будто проглотил пригоршню речных камней.

- Что ты имеешь в виду? - спросил он, хотя уже знал ответ. Уин так воздействовала на мужчин, что те, как один, влюблялись в неё.

- Хэрроу - вдовец, - сказал Лео. - И довольно славный малый. Больше всего привязан к своей клинике и пациентам. Но он - опытный мужчина, много путешествующий, и чертовски богатый. И коллекционирует красивые вещи. Доктор - знаток прекрасного.

От остальных двоих не ускользнул сокрытый за словами смысл. Уин будет изысканным дополнением к коллекции прекрасных вещиц.

Как ни трудно было задать следующий вопрос, Кев заставил себя это сделать.

- Он нравится Уин?

- Не думаю, что Уин знает, сколько в её чувствах благодарности, а сколько - настоящей привязанности, - Лео подчеркнуто посмотрел на Кева. - Есть парочка вопросов, которые ей ещё надо решить для себя

- Я поговорю с ней

- На твоём месте я бы этого не делал. Пока она чуток не остынет. Ты, пожалуй, рассердишь её.

- Почему? - спросил Кев, размышляя - ни поведала ли она по секрету своему брату о событиях прошлой ночи.

- Почему? - рот Лео скривился. - Передо мной такое множество поразительных вариантов, что я в затруднении, не знаю с чего же начать. Если забыть о событиях этого утра, как насчет того, что ты никогда ей не писал?

- Писал, - ответил с негодованием Кев.

- Одно письмо, - признал Лео. - Отчёт по хозяйству. Она мне его показала, как ни удивительно. Как же забыть возвышенную прозу, которой написано об удобрении поля возле восточных ворот? Я тебе скажу, та часть об овечьем навозе едва не вышибла из меня слезу, это было так сентиментально и…

- О чём же, по её мнению, я должен был написать? - поинтересовался Кев.

- Не трудитесь объяснять, милорд, - вступился Кэм, едва Лео открыл рот. - Цыганам не свойственно выражать на бумаге свои личные мысли.

- Цыганам, также, не свойственно управлять имением и руководить бригадой рабочих и фермерами- арендаторами, - заметил Лео. - Но он справился с этим, не так ли? - язвительно улыбнулся Лео угрюмому выражению Кева. - По всей вероятности, Меррипен, из тебя выйдет куда лучший владелец поместья, чем из меня. Взгляни на себя… Разве ты одеваешься как цыган? Ты проводишь свои дни, развалившись у бивачного огня, или детально изучаешь бухгалтерские книги имения? Ты спишь на улице, на жесткой земле, или в доме, в приличной кровати с периной? Разве ты по-прежнему говоришь, как цыган? Нет, ты утратил свой акцент. Ты похож…

- На что ты намекаешь? - грубо прервал Кев.

- Лишь на то, что с тех пор, как ты попал в эту семью, ты то и дело идешь на компромиссы. Ты сделал, всё что требовалось, чтобы быть рядом с Уин. Так что не будь чёртовым лицемером и не строй из себя эдакого цыгана, когда у тебя наконец появилась возможность… - Лео остановился и закатил к небу глаза. - Господи. Это слишком, даже для меня. А я думал, что привык к драмам. - Он кисло посмотрел на Роана. - Потолкуй с ним. Я пойду выпью чаю.

Он вернулся в апартаменты, оставив их в коридоре.

- Я не писал об овечьем навозе, - проворчал Кев. - Речь шла о другом виде удобрителя.

Роан безуспешно пытался подавить усмешку.

- Что бы там ни было, phral, слова «удобритель» следует, по всей вероятности, избегать в письмах к леди.

- Не называй меня так.

Роан пошёл по коридору.

- Пойдем со мной. У меня на самом деле есть к тебе поручение.

- Меня это не интересует.

- Это опасно, - уговаривал Роан. - Возможно, придется кое-кого поколотить. Может, даже развязать драку. Ах… я знал, что это тебя непременно убедит.

Одна из особенностей Кэма Роана, которая раздражала Кева, было упорство, с каким он пытался разузнать о татуировке. Он два года бился над этой тайной

Несмотря на массу обязанностей, которые он на себя взвалил, Роан никогда не упускал случая глубже покопаться в этом деле. Он упорно искал своё племя, выспрашивая сведения у всех проходящих vardo и наведываясь в каждый цыганский табор. Но, казалось, будто бы племя Роана исчезло с лица земли, или, по крайней мере, отправилось на другую её сторону. Могло так статься, что он и не отыщет его - племя вольно путешествовать как угодно далеко, и не было никакой гарантии, что они вообще вернутся в Англию.

Роан выискивал записи о браке, рождении и смерти, чтобы обнаружить хоть малейшее упоминание о своей матери, Соне, или о себе. И до сих пор не нашел. Он к тому же консультировался у эксперта по геральдике и у ирландских историков, чтобы узнать возможное значение символа pooka. Всё что они смогли - это выудить хорошо знакомые легенды об ужасном коне: что тот говорил на человеческом языке, что являлся среди ночи и звал вас пойти вместе с ним, и вы никогда не могли отказаться. А когда вы уходили вместе с ним, то, если были в состоянии пережить скачку, возвращались уже, навсегда став другим человеком.

Кэму не удавалось найти и вразумительной связи между фамилиями Роан и Меррипен, которые были распространены среди цыган. Поэтому последним ходом Роана был поиск племени Кева, или кого-то, кто знал о племени.

Понятно, что Кев был противником этого плана, который Роан ему раскрыл по дороге к конюшне отеля.

- Они оставили меня, приняв за мертвого, - сказал Кев. - И ты хочешь, чтобы я помог тебе их найти? Если я кого из них увижу, особенно rom baro, убью голыми руками.