Хотя Лидия была хорошо осведомлена о физической страсти, это специфическое выражение было ей незнакомым.
– Что ты подразумеваешь под «чувством удовлетворения»?
– Господи, помоги мне… я хочу показать тебе.
– Я согласна, – сказала она с вызовом. – Покажи мне, что такое «чувство удовлетворения», и когда это пройдет, мы узнаем, простираются ли мои чувства вне физического желания.
– Это худшая идея, которую я когда-либо слышал.
– Одно небольшое «чувство удовлетворения», – уговаривала она. – Это не потребует слишком больших усилий. Я уже чувствую, как будто тысяча светлячков танцует в моем животе.
– Определенно худшая, – сказал он мрачно.
Решительно она вплотную приблизилась к нему и встала на носочки, чтобы обнять его. Ее мягкий рот коснулся его щеки и губ, в то время как ее рука скользила по всей длине его тела, от твердой мускулистой груди к крепкому плоскому животу. И ниже. Взволнованная и смущенная, она исследовала твердую, выпирающую выпуклость, поглаживая ее пальцами. Он слабо застонал и поймал ее за запястье.
– Боже мой. Нет, подожди... Лидия, я умираю без тебя... так долго я... – Он убрал ее руку и нащупал сзади ее платья обернутые шелком пуговки, извлекая их из крошечных петелек.
Она почувствовала скольжение лифа, тяжелый зеленый шелк, упал на вспотевшие сгибы локтей. Тяжело дыша, Джейк поднял ее и усадил на стол, затем потянулся к ее корсету. Он демонстрировал возмутительные познания и умения обращаться с женскими предметами нижнего белья, расстегивая корсет с такой легкостью, что даже Лидия не могла соперничать с ним в этом. Корсет, все еще теплый, был небрежно брошен на пол, а ее тело осталось легким и свободным, не считая тонкого батиста сорочки. Лидия напряженно сглотнула, испытав приступ неуверенности, когда его большое тело оказалось между ее бедрами, а облаченные в брюки ноги почти исчезли в пышном ворохе ее юбок.
– Для мужчины, который утверждает, что он не был совратителем, – сказала она, – ты показываешь поразительное отсутствие нерешительности.
Кончиками пальцев он легко коснулся края нижней сорочки на ее плече.
– Для тебя я делаю исключение.
Ее дрожащий смех перешел в приглушенный стон, как только она почувствовала, что его горячий, влажный рот слегка коснулся ее шеи. Он бормотал нежные слова ободрения, обнимал ее, ласкал ее, спуская ее сорочку все ниже и ниже, пока она не вытащила руки, полностью освободившись. Он уложил ее на свои руки и ткнулся в мягкую полноту ее груди. Его дыхание дразнило бледный розовый сосок, а его губы слегка потерлись о самый кончик. В конце концов, после того, как она была возбуждена, умоляя о большем, он взял в рот весь пик. Его язык оставлял на ней бархатные дорожки, готовя ее к пронзившему ее прикосновению его зубов. Она выгнулась дугой и прильнула к нему, признавая себя побежденной, изумленная тем, как легко было ему довериться. Казалось невозможным, что она могла считать врагом этого мужчину, который дал ей почувствовать себя такой желанной и защищенной. При всей своей невинности, она осознавала свирепость его желания, но каждое его движение было исключительно нежным и любящим. Его руки опустились под ее юбки, лаская ее ноги через слой шелковых чулок и муслиновые панталоны. Околдованная его ласковыми, изучающими поцелуями, Лидия не заметила, как он развязал ленты на ее панталонах, пока не почувствовала, что он дергает их вниз.
– Не бойся, – прошептал он, сделав паузу, чтобы обнять и успокоить ее. – Я только хочу дать тебе удовольствие. Позволь мне, Лидия, позволь мне коснуться тебя…
Неспособная сопротивляться ему, она откинулась на его надежные руки, немного дрожа, когда он стащил с нее панталоны. Его пальцы медленно продвигались по ноге, легко скользя по тонкой ткани шелкового чулка. Он везде, где касался ее, оставлял огненные следы: на внутренней стороне бедер, вниз к лодыжкам, скользя по внешней стороне ее ног, пока не добрался до обнаженного изгиба бедра. Ловя ртом воздух, она сосредоточилась на теплой, большой руке, внезапно захотев, чтобы он прикоснулся к ней в секретном местечке между бедрами, где она была влажной, пульсирующей и набухшей. Как только она почувствовала его улыбку около своей щеки, то поняла, что он дразнил ее преднамеренно.
– Джейк, – она задыхалась. – Пожалуйста. Что ты делаешь… это невыносимо, я схожу с ума…
– Тогда я вынужден продолжить, – услышала она дьявольский шепот, и он, возбуждая ее дальше, стал рисовать круги на внутренней стороне ее бедра.
Из горла Лидии вырвался всхлип, и она ухватилась за его плечи, ее пальцы впились в упругие мышцы. Он был беспощаден, позволяя кончикам своих пальцев задеть край темного треугольника завитков между ее бедрами. Наконец, когда ее потребность переросла в крайнюю необходимость, которая была почти болезненна, она почувствовала, что он разделил пухлую расселину и погладил плоть, которая так сладко болела.
– Здесь, – пробормотал он, его пальцы, двигаясь по кругу, умело открывали ее тело и заскользили выше к чувствительной точке. – Это то, что ты хочешь?
Наслаждение сжигало ее, поэтому она могла ответить только бессвязным звуком. Он глубоко целовал ее и в то же самое время двигал палец в ее тающей плоти. Ее стоны заглушались его жаркими поцелуями, а тело радостно отвечало нежным вторжениям. Двигаясь в ней умело, мягко, ритмично, он явно наслаждался трепетом ее тела. В чувственном безумии Лидия беспомощно рвала на нем рубашку и жилет, стараясь почувствовать твердое тело и теплую кожу под его одеждой. О, Боже, как она хотела, чтобы он был обнаженным, чтобы лег на нее и любил в течение многих часов.
– Как ты хороша, – прошептал он, убирая палец, чтобы еще раз вернуть его обратно. – Лидия, то, что я хочу сделать с тобой…
– Делай сейчас же, – еле выговорила она сквозь сжатые зубы.
Он хрипло рассмеялся и бережно уложил ее на стол. Поцарапанное дерево было жестким, край стола впивался ей в незащищенную часть ног под коленями.
– Не останавливайся, пожалуйста, не останавливайся, – просила она, поскольку он возился с ее юбками.
Он широко развел ее ноги, его горячее дыхание опалило ее внутреннюю часть бедра. С опозданием она поняла, что он сел на стул, а его лицо оказалось чуть выше ее интимных завитков. Невероятное понимание пришло ей на ум... Конечно, он не собирался... нет, это невозможно... но его руки подхватили ее ноги под коленями, и, поскольку она попыталась неуклюже остановить его, он поймал ее запястья и крепко прижал по сторонам от нее.
У нее вырвался тихий вскрик, когда его рот коснулся ее, расточая влажный и обжигающий жар и скользящие ласки его языка. Он неспешно посасывал ее клитор, издавая первобытные звуки удовольствия, пробуя на вкус ее нектар. Его руки отпустили ее запястья, когда они задрожали и расслабились в его хватке, и обхватили ягодицы, поглаживая их пальцами. Его язык нашел крошечное место, где ее чувственность собралась в тугой узел, и ласкал его сильными ритмичными движениями. Она всхлипнула от нахлынувшего на нее наслаждения, которое прошлось по всему ее телу мелкой рябью, волнами, потоком.
Даже после того, как исчезли последние вихри страсти, а она трепетала в изнеможении, Джейк, казалось, не мог оторваться от нее, продолжая ласкать губами ее ароматную, солоноватую плоть.
– Джейк, – простонала она, пытаясь сесть на столе, скрипнувшем от ее движения.
Он встал и обнял ее, положив ее голову к себе на плечо, их очередной поцелуй был изыскано приправлен ее ароматом.
– Ну и как тебе «чувство удовлетворения»? – спросил он хрипло.
– Я хочу тебя еще больше. – Лидия потянулась к его брюкам и неумело дернула за ширинку. – Всего тебя, – гортанно пояснила она, слегка поглаживая пальцами толстую, напряженную плоть.
– Господи, нет. – Он отскочил, как ошпаренный. – Я не собираюсь соблазнять дочь Дерека Крейвена в его собственном винном погребе. Во-первых, ты заслуживаешь лучшего. Во-вторых, он, вероятно, кастрировал бы меня каким-нибудь средневековым способом.
– Я не знаю, откуда берутся эти фантазии о папе. Он действительно самый добрый, самый замечательный…
– Тесть от дьявола, – пробормотал Джейк, вспоминая ранее сделанные комментарии. Он вздохнул и подобрал корсет Лидии. – Хорошо, что в одном я уверен точно – я устрою ему жизнь повеселее, чем смог бы Рэй.
