перья?
— У цыган, — серьёзно сказал Меррипен, — перо павлина — плохое предзнаменование.
— А на ней их была дюжина, — добавил Кэм.
Они смотрели на Лео, уходящего с Ванессой Дарвин, так, как будто он направлялся к яме с гадюками.
Лео проводил Ванессу Дарвин в гостиную, между тем как виконтесса Рэмси осталась возле столов с закусками вместе с лордом и леди Алстер. После нескольких минут, проведённых за разговором с Ванессой, стало очевидным, что эта молодая особа обладала достаточным интеллектом и весьма кокетливой натурой. Лео знавал и укладывал в постель таких женщин, как Ванесса, прежде. Она вызывала в нём небольшой интерес. Однако, знакомство с Ванессой Дарвин и её матерью могло принести пользу семье Хатауэй, если только узнать их планы.
Беспечно болтая, Ванесса сообщила, как ужасно глупо провела год в трауре после кончины отца и как она жаждет побывать в Лондоне в следующем году, провести там светский сезон.
— Но как очаровательно это имение, — воскликнула она. — Я помню, как однажды была здесь, ещё когда титул принадлежал моему отцу. Это была груда развалин, а сады — неплодородны. Сейчас — это жемчужина.
— Спасибо мистеру Роану и мистеру Меррипену, — сказал Лео. — Превращение произошло благодаря только их усилиям.
Ванесса выглядела озадаченной:
— Да? Никогда бы и не подумала. Такие люди обычно не настолько трудолюбивы.
— В действительности, цыгане очень трудолюбивы. Только то, что они кочевой народ, ограничивает их интерес в сельском хозяйстве.
— Но ваши зятья, по-видимому, не кочуют.
— Они нашли убедительную причину, чтобы остаться в Гемпшире.
Ванесса пожала плечами:
— Они создают впечатление джентльменов во всех отношениях, и я полагаю, это всё, что можно о них сказать.
Лео был раздражён её высокомерным тоном:
— Они оба связаны родством со знатью, несмотря на тот факт, что наполовину цыгане. Когда-нибудь Меррипен унаследует ирландское графство.
— Я кое-что слышала об этом. Но … ирландское дворянство, — сказала она, немного скривившись от отвращения.
— Вы считаете ирландцев чем-то второстепенным? — лениво спросил Лео.
— А вы?
— Ну, я всегда находил ужасно глупым, когда люди отказываются быть англичанами.
Или Ванесса предпочла проигнорировать высказывание, или оно пролетело мимо её ушей. Она воскликнула от удовольствия, потому что они подошли к гостиной, с её рядами светящихся окон, интерьером в кремовых тонах и высоким сводчатым потолком.
— Как мило. Уверена, что мне понравиться здесь жить.
— Как вы раньше отметили, — обратил её внимание Лео, — у вас может и не быть такого шанса. У меня есть год в запасе, чтобы жениться и родить наследника.
— У вас репутация неуловимого холостяка, что ставит под сомнение то, достигните ли вы упомянутого прежде, — провокационный свет появился в её тёмных глазах. — В последнем, уверена, вы очень хороши.
— Я бы никогда не стал утверждать этого, — мягко произнёс Лео.
— А вам и не надо, милорд. Утверждение часто делалось в ваших интересах. Будете ли вы отрицать это?
Едва ли это был вопрос, который можно было ожидать от воспитанной девушки, особенно при первом знакомстве. Лео подумал, что предполагалось, будто ему должна импонировать её смелость. Однако после участия бесконечное количество раз в подобных беседах в лондонских гостиных он уже не находил такие замечания интригующими.
В Лондоне небольшая искренность была намного большей неожиданностью, чем смелость.
— Я не утверждал бы, что совершенен в спальне, — сказал он. — Просто компетентен. А женщины обычно не распознают разницы.
Ванесса захихикала:
— Что делает кого-то совершенным в спальне, милорд?
Лео взглянул на неё без улыбки:
— Любовь, конечно же. Без неё всё — всего лишь вопрос техники.
Она выглядела обескураженной, но маска кокетливости быстро вернулась на её лицо.
— О, да неужто! Любовь — преходяща. Возможно, я ещё молода, но не наивна.
— Я так и понял, — сказал он. — Вы позволите пригласить вас на танец, мисс Дарвин?
— Зависит от обстоятельств, милорд.
— Каких именно?
— Являетесь ли вы компетентным или совершенным в этом.
— Touché[18], — сказал Лео, невольно улыбнувшись.
Глава 15
После сообщения Амелии о неожиданном прибытии графини Рэмси и Ванессы Дарвин Кэтрин овладело острое любопытство.
Вскоре сменившееся унынием.
Стоя у стены зала, она с Беатрис наблюдала, как Лео вальсирует с мисс Дарвин.
Они являли собой поразительную пару: мрачная притягательность Лео великолепно уравновешивалась сияющей красотой мисс Дарвин. Лео был превосходным танцором, хотя сейчас вёл свою партнёршу скорее энергично, чем грациозно. А юбки сине-зелёного платья мисс Дарвин изящно струились, время от времени складками оборачиваясь вокруг его ног в такт движениям вальса.
Ванесса Дарвин была довольно красива, с пылающими тёмными глазами и роскошными, чёрными волосами. Она негромко произнесла что-то, что вызвало усмешку на лице Лео. Он казался очарованным ею. Совершенно очарованным.
У наблюдавшей за ними Кэтрин появилось неприятное ощущение в животе, как будто она только что проглотила горсть трёхдюймовых гвоздей. Находящаяся рядом Беатрис легонько коснулась её спины, словно предлагая поддержку. Кэтрин отметила про себя изменение их привычных ролей — вместо того, чтобы быть более мудрой старшей компаньонкой, она стала той, кто нуждался в ободрении и руководстве.
Она попыталась придать лицу безразличное выражение.
— Насколько же привлекательна мисс Дарвин, — заметила она.
— Полагаю, что так, — уклончиво ответила Беатрис.
— К тому же, — мрачным тоном добавила Кэтрин, — она очаровательна.
С задумчивым выражением голубых глаз Беатрис наблюдала за Лео и мисс Дарвин, выполнявшими тем временем безупречный разворот.
— Я не назвала бы её очаровательной …
— Я не заметила ни единого недостатка.
— Я заметила. У нее узловатые локти[19].
Посмотрев, прищурившись, через очки, Кэтрин подумала, что, возможно, Беатрис права. Локти мисс Дарвин
— А ведь и правда, — согласилась она, чувствуя себя немного лучше. — И разве её шея не кажется несколько длинноватой?
