надеясь его увидеть, хотя и знала, что впустую. В другие дни влечение было настолько сильно, что Дженна совершенно выматывалась, делая вид, будто его не существует. Как будто вокруг них возникал гигантский водоворот, толкающий их друг к другу. К сожалению, сегодня был именно такой день.
Интересно, что будет, если погладить мускулы его голой спины, провести по позвоночнику? У нее вырвался непроизвольный вздох.
— У тебя все в порядке? — спросил он, быстро глянув через плечо.
— Замечательно. Все хорошо. Далеко еще?
— Не очень. — Он осадил лошадь, задержавшись рядом с ней. — Ты уверена, что все хорошо?
— Да. Я немного устала, и ногам пришлось изрядно потрудиться.
— Видишь то дерево у ручья? — Мотнув подбородком, он указал направление. — Вот наша цель.
Минут через двадцать они добрались до места. Дженна мешком свалилась вниз и не удержалась от облегченного «уф», когда ноги коснулись земли.
Если Кэйдж собирался подавить смешок, то ему это не удалось. Перекинув ногу через седло, он спрыгнул вниз так плавно, что Лили даже не шелохнулась. Мягкое покачивание быстро убаюкало ее.
Дженна положила племянницу на расстеленное в тени одеяло.
— Это сооружение, — махнула она в сторону люльки, — просто чудо.
— Индианки прошлого носили в таких детей, занимаясь работой по дому и на полях. Так руки остаются свободными. — Он отстегнул вторую сумку и принялся опустошать ее. — Эту сделал мой отец. Я использовал ее для Ски. Хотя не многие следуют традициям. Теперешние пластиковые и холщовые куда легче и значительно дешевле. Надо просто зайти в детский отдел магазина.
— Сколько времени потребуется, чтобы сделать такую люльку? — поинтересовалась женщина.
— Несколько недель точно. Но сам я никогда их не делал. А отец умеет. Он может сделать что угодно! — гордо сообщил Далтон.
На землю ложились солнечные лучи. Весело журчал по камешкам ручей. Чудесное место для пикника.
Она налила им обоим по стакану холодного сока из термоса.
— Кстати о семье. Ничего, если я спрошу, что случилось между тобой и твоим дедушкой? Ханна говорила, что вы не общаетесь. — Отщипнув кусочек хлеба, она положила его в рот.
Кэйдж развернул свой сандвич.
— Он осудил моих родителей за то, что они остались в Аризоне. Ему хотелось, чтобы они жили тут. Не считаясь с тем, что маме нужен сухой теплый климат.
Далтон откусил от сандвича, проглотил.
— Я понимаю, что дед — наш шаман. Что его обязанности…
— Ши-паи? — поразилась Дженна. — Ши-паи твой дед?!
— Да.
— Почему ты раньше не сказал? Ты же знал, как я сражалась со старейшинами.
Он пожал плечами.
— Ничего хорошего из этого не вышло бы. Кстати, меня не удивило, что именно из-за него тебе отказывали в опеке. Он очень болеет за род. Старается удержать нас вместе. Хочет, чтобы все оставалось по-старому. И хотя цели у него благородные, сомневаюсь, что они достижимы. Теперь — не то, что раньше. Он обижает людей жестокими словами, хотя его намерения и чисты.
Дженна вспомнила свои споры со старейшинами. Ши-паи не задевал ее чувств, но определенно расстраивал до крайности.
— Твой дедушка придет на субботнее празднество?
Кэйдж кивнул.
— Будет рассказывать истории. Надо признать, оратор он одаренный.
— Если тебе очень не хочется…
— Нет, нет, — он промокнул рот салфеткой. — Я пойду. Как сказала Ханна, когда-то надо налаживать отношения. Да ведь дед и не сумел переубедить родителей. Они счастливо живут на новом месте.
Пока Дженна пила сок, Лили сладко спала. Но уж, раз открыв глаза, она дала всем понять, что проголодалась и требует всеобщего внимания.
Дженна усадила девочку, открыла баночку фруктового детского питания и приступила к кормлению.
— Как легко сделать ее счастливой. — Женщина сменила позу, вытянула ноги и жалобно ойкнула.
— Что такое?
— Похоже, судорога, — ответила она. Оставив ложку в банке, наклонилась, чтобы размять ногу. Лили недовольно завозилась.
Кэйдж пришел на помощь.
— Ты корми. А я буду растирать.
Ощущение его рук было поистине благословением, но и проклятьем одновременно. Даже через ткань джинсов проникало тепло его пальцев. От боли в мышце она временами морщилась.
— Сейчас пройдет, — успокаивал он. — Обещаю.
Дженна попыталась превратить гримасу в улыбку, сосредоточилась на кормлении Лили, засовывая ложку за ложкой в широко открытый ротик, пока не показалось дно банки. Лили, расшалившись, ухватила ложку, размахивая ею, как дирижерской палочкой, потом принялась стучать ею по своим ботинкам. Мышца наконец расслабилась.
— Ой-ой, — произнесла женщина, — так куда лучше.
Откинувшись назад, она перенесла вес на локти. Подняла глаза, и вновь их взгляды не просто пересеклись — слились. Желание отражалось на лицах.
Его руки остались лежать на ее икре. Хотя пальцы больше не шевелились, напряженность чувствовалась во всем теле. Жар, исходящий от него, просто сжигал. Даже солнечные лучи не могли палить сильнее.
Сердце молодой женщины учащенно забилось.
Было предельно ясно — он желал ее. Так же ясно, как безоблачное небо над головой.
— Прошу прощения, — промямлил он. — Не знаю, что со мной такое.
Дженна не удержалась:
— Почему ты считаешь, что это неправильно? То, что мы чувствуем, совершенно естественно. Может, мы и не хотим этого чувствовать, но от нас ничего не зависит.
Он стиснул зубы.
— Я должен уметь контролировать себя. Вскочив на ноги, он зашагал прочь. Остановился на берегу ручья, провел рукой по волосам.
От этой выходки парня она едва не ругнулась.
Как же легко можно испортить замечательный день!
Далтон самому себе не желает признаваться в своих желаниях. И обсуждать это тоже не намерен. Просто глупец! Сгорать в жару у воды и не напиться!
Что ж, придется подстраиваться под него. Или… Еще один ребенок появился у нас? Только очень уж взрослый?
— Кэйдж, — позвала она. — Иди сюда. Не переживай по пустякам. — В жизни не произносила ничего подобного. Но если он решил притвориться слепым, пусть будет так. — Давай приберем тут да поедем домой.
Вечером перед танцами Кэйдж заскочил в домик, оборудованный им под мастерскую, и вынес оттуда две коробки с подарками — одну для Дженны, другую для Лили. Он ощущал неловкость, представляя, как будет вручать их, но подарить собирался несмотря ни на что.
Последние три недели, проведенные рядом с Дженной и ее племянницей, изменили его жизнь, взгляды. Его самого.
Хорошие изменения и… не очень.
Каждое утро что-то обещало. Жизнь становилась полнее. Ярче. Но что готовит будущее?
