— Нет, точно не могу.
— О перестрелке в садах Воронов вам ничего не говорил?
— Ничего. Он нам вообще ничего не говорил. Сказал, что у него небольшие проблемы, но он разберется сам. И сам сообщит в милицию. Зачем нам ввязываться?
— А давно вы знаете Воронова?
— Нет. Мы не очень хорошо знакомы. Встречались, мимоходом, несколько раз. Он у нас, в Октябрьске, ведет группу на стадионе.
— Вы поехали в город неожиданно, Оксана Николаевна даже не сообщила о своем отъезде на работу. У вас были какие-то причины для этого?
— Да никаких, просто поехали и все. А что, это преступление? — спросил Сергей с вызовом.
— Нет, конечно нет. С этим пусть разбирается администрация парикмахерской, в которой работает ваша сестра. Кстати, вы сами нигде не работаете, на какие средства вы живете?
— А что, статья за тунеядство сохранилась? Я не могу найти работу по душе, а то, что предлагают в службе занятости, меня категорически не устраивает. Я дипломированный инженер-электронщик, а не дворник. А живу на что… Мне сестра помогает, отец помогал, пока жив был.
— Ну что же, это, конечно, ваше дело, не стану вмешиваться. А скажите, отец ваш покончил жизнь самоубийством, у вас нет оснований сомневаться в этом?
Сергей пожал плечами.
— Было следствие, дело закрыли, какие у меня могут быть сомнения?
— А вам не знаком некий Волошин Геннадий Иванович? Этот человек отбывал срок с вашим отцом.
— Нет, не знаком. А отец наш реабилитирован, и не стоит напоминать о его судимости.
— Простите, я не хотел вас обидеть. А где сейчас может находиться Воронов, не предполагаете?
— Я же вам сказал, мы едва знакомы. Он не докладывал нам, где его можно найти.
Болотов перевел взгляд на Оксану.
— Оксана Николаевна, вы ничего не можете добавить к словам вашего брата?
Она покачала отрицательно головой.
— Нет, мне нечего добавить, к сожалению. Мы бы хотели вам помочь, но не знаем, где может находиться Воронов. А что, он сделал что-нибудь нехорошее?
— Да нет, его мы тоже разыскиваем как свидетеля. Мы бы хотели с его помощью прояснить ситуацию. Ну что же, — Болотов поднялся из-за стола, — я не смею больше вас задерживать. Возможно, вы еще понадобитесь нам, поэтому, возвратясь домой, находитесь, пожалуйста, там. А в случае отъезда поставьте нас в известность. Вот телефоны, по которым вы можете сообщить. Сейчас вас отвезут и устроят в гостинице. К Воронову вы можете не ехать, дома вы его не найдете. Поживите в гостинице, хоть это и дороговато. Машину Воронова мы оставим пока у себя. Благодарю вас за помощь. До свидания и спокойной ночи. Да, если вам станет известно что-то о Воронове, сообщите нам, пожалуйста.
Сопровождаемые блондином, Сергей и Оксана вышли на улицу и сели в черную іВолгуі. Блондин, склонившись к окну, сказал водителю:
— Виктор, отвези их в гостиницу и устрой, хорошо?
Тот кивнул, поворачивая ключ в замке зажигания.
— Хорошо, товарищ старший лейтенант.
Машина, фыркнув двигателем, сорвалась с места. Новиков вернулся в кабинет. Сев напротив Болотова, спросил недоумевающе:
— Игорь Константинович, зачем вы их отпустили? Ведь все же белыми нитками шито.
— Правильно, Сережа. Именно поэтому и отпустил.
— То есть?
— Воронов где-то рядом. И он обязательно выйдет на них. Команда не его ищет, а брата и сестру Клименко. И их одних Воронов не оставит, я думаю.
— Но мы же могли этих двоих хорошенько допросить, задержать их.
— На сорок восемь часов. И все. Сергей Клименко чувствует, что ничего существенного мы им предъявить не можем, поэтому и держится так вызывающе. А держать их двое суток взаперти нет никакого смысла. Они больше нам помогут, если будут сейчас находиться на свободе.
— Как нечего предъявить? А драка в лесу?
— Они случайные свидетели.
— Перестрелка у Шахова?
— Свидетели и потерпевшие, и только. И это все, Сережа. Все шито белыми нитками, но прижать их нечем. Не будешь же грозить им тюрьмой за вождение чужой машины без доверенности или двухдневный прогул. А то, что номера липовые… Машина принадлежит Воронову, ему и отвечать. Присутствие Сергея и Оксаны в садах в момент перестрелки под большим вопросом, мы не можем этого с ними увязать. Словом, нам нужен Воронов, его есть за что ухватить. Вот возьмем его, тогда и раскрутим дело. Ведь патрон, найденный в тайнике его гаража, и стреляные гильзы в его домике — идентичны. Так что пусть Клименко выводят нас на Воронова. Установи за ними наблюдение, а вернее — охрану, потому что они по-прежнему в опасности. А там, глядишь, и Ким Георгиевич объявится. Ну все, Сережа, давай по домам. Меня жена сегодня без соли съест, я уже сутки дома не был…
1919 ГОД, ВОСТОЧНАЯ СИБИРЬ
Ружейная трескотня на южной околице усиливалась. Навстречу Анфитке и Михею уже бежали казаки, остервенело дергая на ходу затворы карабинов.
У штабной избы суетился вестовой Вяземского, торопливо запрягая трясущимися руками коней в тачанку. Анфитка с ходу оттолкнул солдата в сторону и привычно ухватился за упряжь. Михей загрохотал сапогами по ступеням крыльца. Вяземский уже спускался ему навстречу, натягивая на ходу перчатки. С ходу рявкнул, упреждая подъесаула:
— Уже слышу, подъесаул, можете не докладывать. Сколько красных?
Остановившийся на средней ступеньке Михей, растерявшись, нехотя ответил:
— Не знаю, ваше благородие.
— Плохо, казак, очень плохо! К бою! Отправляйтесь на окраину, примите командование.
— А вы? — с подозрением спросил Михей. — Пулемет надобен, винтовочками не отобьемся.
— Хорошо мыслите, подъесаул, — весело гаркнул Вяземский. — С северной околицы напали?
— Так точно.
— А с южной, стало быть, тихо?
— Пока тихо. Я послал туда семь человек, но…
— Отправляйтесь, я сейчас буду. — И крикнул Анфитке, уже запрягшему лошадей. — Хорунжий, останетесь со мной. Пулеметом владеете?
— Так точно, господин штабс-капитан, совладаю.
— Ну, что же вы? — обернулся Вяземский к МИхею. — Там же бой, подъесаул!
Спустившись с крыльца, Михей затрусил к окраине, на ходу шепнув племяннику:
— Смотри тут в оба. Да от пули берегись, не лезь на рожон. Отобьемся, а там решим как быть.
Анфитка молча кивнул. Вяземский, сбежав с крыльца, вскочил на козлы и гаркнул в сторону избы:
— Ермил, рас-студыт твою!.. Где ты там?!!
Бородатый Ермил Замостин, Анфиткин хозяин, сбежал с крыльца, опасливо косясь в сторону северной окраины села, и, непрерывно крестясь, плюхнулся рядом с офицером. Анфитка щелкнул крышкой ствольной коробки, поправляя ленту, и недовольно пробурчал:
— На кой он нам сейчас, господин Вяземский?
Правая рука незаметно для офицера вытянула из кобуры наган. Взвести курок Анфитка не успел. И уж тем более не успел выстрелить, мгновенно поняв, что в бой офицер ввязываться не собирается, а хочет под шумок удрать вместе с сундуком, бросив и казаков, и своих солдат на растерзание красным, без пулемета, как один раз уже сделал это. Вяземский круто обернулся, и, процедив сквозь зубы: 'Это ты мне ни к чему, быдло'- выстрелил Анфитке в грудь. Потом еще три раза подряд в живот, пока тот не рухнул с тачанки на
