Где-то на этом месте Матрица устроила им встречу с экстеррами.
Но, кажется, в очередной раз ошиблась.
Впрочем, она не делала предсказаний и прогнозов.
Этим славился Курт Прорицатель. Но он шел в другой группе…
И только лейтенант, сверившись с компьютерной картой, убедился, что половина пути к лысой макушке горы пройдена, как в то же мгновение в эфире раздался крик, полный паники – чувства, недостойного настоящего десантника, и потому совершенно здесь неуместного:
– Стойте! – Так мог бы кричать Курт, будь он поблизости.
Бойцы оцепенели, ощущая, как мороз побежал по коже, и зашевелились волосы на голове – столько страха было в предостерегающем крике. Сделалось так тихо, что в наушниках слышалось неровное дыхание товарищей.
– Кто это, черт раздери?! – гневно взревел опомнившийся сержант, заставив вздрогнуть даже самых хладнокровных бойцов.
– Некко, это ты? – осторожно спросил лейтенант.
– Стойте! – Бестелесный задыхающийся голос был совсем рядом, внутри шлема, возле самого уха, и от этого делалось еще страшней. – Они здесь!
– Ты их видишь, капрал?
– Они поблизости! Они рядом! Быстрей! – Некко спешил, торопился, давился словами, захлебывался воздухом. Он был сам на себя не похож. – Они почуяли нас! Идут! Идут на нас!
– Где?! Точные координаты, капрал! Направление!
– Прямо! Прямо!
– Дистанция, капрал!
– Они мчатся! К нам! Стреляйте! Стреляйте, Бога ради! Стреляйте же!
– Огонь! – проревел сержант Хэллер.
И лес вздрогнул, стряхивая воду, сбрасывая листья.
Гулко затрещали штурмовые винтовки. Зарокотали крупнокалиберные пулеметы.
С визгом, с треском полетела во все стороны щепа. Посыпались на землю срезанные пулями ветки. Заплясали в воздухе клочья дерна.
Вразнобой ухнули разорвавшиеся гранаты. Ударившись о землю, отскочила, подпрыгнула, рванула оглушительно ракета. Засвистела, зазвенела шрапнель осколков.
Вздохнув, качнулись две старые березы, накренились, обнялись, сцепились крепко и замерли угловатой аркой, поддерживая друг друга.
Свинцовый шторм прореживал заросли.
– Вижу! – прокричал огнеметчик Габо.
Гудящее пламя ударило в лес.
– Вижу! – крикнул Цеце.
– Вижу! – с противоположного фланга подтвердил Анзани.
– Вижу! – прокричал еще кто-то, хотя в этом уже не было надобности.
Теперь видели все – из леса прямо на них мчались чудовища.
Экстерры.
Много экстерров.
Совсем рядом.
– Сходимся! – надрывался сержант. – Сходимся вместе! В центр! Смотрите, не перестреляйте себя, черти!
В общем шуме его почти не было слышно.
– Мои слева! – кричал Цеце.
– Я – право! – Шайтан с трудом удерживал бьющийся в руках пулемет.
Павел, вовремя вспомнив о подствольном гранатомете, разрядил его в сторону катящихся клубком экстерров. Желтое пламя, начиненное сталью, разметало землю, подрубило несколько небольших деревьев, развалило жуткий клубок. Кинжальный огонь трех штурмовых винтовок и одного пулемета вывернул наизнанку оглушенных взрывом тварей.
– Молодец, Писатель!
– Отлично сработали!
Они были командой!
– Сходимся! – орал сержант. – Все в центр! Быстро! Быстро, черти!
Быстро не получалось. Экстерры не давали.
– Пламя! – почему-то по общему каналу вызывал группу огневой поддержки лейтенант Уотерхилл. – Пламя! Вызываю огонь! Координаты: двенадцать дробь десять…
Экстерры выскакивали из кустов, из травы, спрыгивали с деревьев, скатывались с валунов. Порой казалось, что они выныривают из-под земли и валятся с неба. В них было невероятно сложно прицелиться – настолько быстро они двигались. И бойцы не целились – они просто поливали свинцом все, что шевелилось.
Экстерры были фантастически живучи. Их невозможно было свалить одной пулей. Их нужно было растерзать, измочалить, выпотрошить, чтобы лишить жизни. Оторванные конечности чудищ не желали умирать, они дергались на земле, брызжа густой кровью из перебитых сосудов, подпрыгивали, ползли, словно еще пытались добраться до людей. Убитые экстерры успевали добежать до отстреливающихся бойцов, и валились им под ноги, продолжая щелкать челюстями, когтями царапая землю.
Вскрикнул надрывно рядовой Карпов, осекся и заругался по-русски, яростно, зло.
– Что случилось, Карп?
– Цапнула меня тварь.
– Ты нормально?
– Кажется. Я ей всю башку разнес.
Подавился криком рядовой Такидзе, захрипел, застонал.
– Джорджи! Что с тобой, Джорджи?!
Вместо грузина откликнулся албанец Моисси:
– У нас раненый!
– Что с ним?
– Рука!
– Что именно?
– Нет руки!
– Вот черт!..
В небе вдруг взвыло что-то, лопнуло, защелкало, застучало. Макушки деревьев качнулись, рухнули вниз. Дождем посыпались на землю переломанные ветки, зашипел в лужах раскаленный металл.
Минометная батарея открыла огонь.
Но экстерров защищал лес.
– Патроны – всё! – выкрикнул на плохом английском Шайтан. – Почти совсем всё!
– У меня тоже!
– Последний магазин!
Лейтенант, связавшись с командованием, криком требовал подкрепление:
– …Немедленно! Через пять минут нас раздавят!
Холодные голоса отвечали ему рассудительно:
– Ждите. Мы делаем все возможное. Команда поддержки направлена в вашу сторону…
Взвод пятился назад. Разобщенные группы бойцов постепенно сближались. Они уже видели друг друга сквозь просветы меж стволов. Они могли прикрывать друг друга.
И огонь стал плотнее.
Но экстерров меньше не становилось. Казалось, остановить эти тварей невозможно.
– На деревья! – кричал Цеце. – Надо лезть на деревья!
Стволы винтовок раскалились. Занемели от усталости руки.
– Подкрепление близко! – обнадеживал бойцов лейтенант, забросив за спину бесполезный компьютер и
