охотник ни с кем не делил свою добычу, свою жертву. Он получал от Солнца ровно столько силы и удачи, сколько заслуживал. Группами держались совсем молодые гоблины, еще даже не успевшие получить боевых копий, и вынужденные обходиться простыми кольями, острый конец которых для прочности обжигался в пламени костра. Такое неуклюжее оружие было сейчас и у Глеба.
Уот держал копье наизготовку и внимательно оглядывался по сторонам, вслушивался в невнятные шорохи леса. Уже часа три ломились они сквозь чащобу, уходя все дальше и дальше от поселения. Сосны сменились елями, затем, продравшись сквозь заросли лещины, товарищи оказались в мрачном, полном бурелома осиннике.
– Не бойся, – сказал Уот. – Ведь ты тоже охотник.
– Я не боюсь, – возмутился Глеб, – просто… как-то это нехорошо. Не предупредив меня ни о чем, только и рассказав эту глупую легенду…
– Легенды не бывают глупыми.
– Все равно…
– Тихо! – насторожился вдруг Уот.
– Что?
Гоблин какое-то время стоял неподвижно, и уши его забавно подрагивали.
– Что-то… – сказал Уот, но не закончил фразу, потому что это «что-то» вышло прямо на них.
– Как дела, Аут? – спросил Глеб у выступившего из зарослей крапивы знакомого гоблина.
– Уже лучше, – ответил тот, перехватывая копье.
Уот выдвинулся вперед, заслонив собой человека.
– Я предлагаю тебе присоединиться к нашей группе, – миролюбиво сказал он. – И третья часть добычи будет твоей.
– Нет, – Аут был спокоен. Он, не отрываясь, смотрел на Глеба, и ладони его гладили древко копья. – Солнце уже показало мне мою добычу.
– Человек? – уточнил Уот, хотя и так все было ясно.
– Да. Только человек.
Глеб крепче сжал в руках свою неуклюжую заостренную жердь. Мелькнула трусливая мыслишка о бегстве. Интересно, если жертва убежит, пошлет ли Солнце еще одну нерасторопному воину?
– Ты должен биться, – быстро шепнул Уот и отступил.
– Но я… – Глеб хотел возразить, сказать, что бой не имеет смысла, что его поражение неизбежно. Но не успел. Аут рявкнул и бросился на человека, без излишних затей выставив копье перед собой. Наверное, он не знал, что Глеб брал уроки фехтования у Уота. Гоблин хотел лишь пронзить подвернувшуюся дичь. Жертву. Не дать ей уйти. Просто ткнуть…
Глеб ничего не успел понять, сработал рефлекс. Он, словно на тренировке, хлестким ударом своей жердины отвел направленное в грудь острие и, не мешкая, со всей силы саданул противника по плоской лысой макушке. Что-то – не то череп гоблина, не то палка – хрустнуло, и Аут рухнул человеку под ноги. Глеб пинком отшвырнул вывалившееся копье и отпрыгнул, готовый продолжать схватку, еще не вполне веря, что ему удалось свалить противника на землю…
Потом, анализируя свои действия, он не мог понять, что же не дало ему броситься на упавшего и добивать, добивать, защищая свою жизнь. Почему-то он не сделал этого. Почему? Ведь в то мгновение он с ужасом думал, что сейчас Аут поднимется, выхватит из травы оброненное копье, ввинтится им в воздух и уже ничто не сможет остановить смертоносных выпадов. В тот жуткий момент Глеб не знал, что…
Аут был мертв. Нигде не было ни единой капли крови, и тело его сохраняло некую жизненную грацию, по которой всегда с первого взгляда можно спящего отличить от мертвого. Но… Гоблин был мертв.
– Мертв! – подтвердил Уот. Он поднял копье убитого, внимательно осмотрел его, протянул человеку. – Я знал, что ты справишься. Теперь это оружие принадлежит тебе.
– Надолго ли? – Глеб невесело скривил рот, взял оружие, примерил, покачал в ладони. Он уже мог отличить хорошое копье от плохого. Это было лучшим из всех, что ему когда-либо приходилось держать в руках. – Я ведь убил твоего сородича. Мне нельзя возвращаться в деревню.
– Наоборот. Ты сделал Аута бессмертным, и все будут благодарны тебе. Ведь его дух после сожжения станет частицей Солнца. И Солнце породнится с нами.
Глеб на мгновение задумался.
– Ты действительно в это веришь?
– Верю? – переспросил Уот и улыбнулся бестолковости Двуживущего. – Видишь это дерево? Ты веришь в него? Как можно верить или не верить в то, что существует?
– Но ведь этого дерева нет, – сказал Глеб, забыв, что разговаривает сейчас с тем, кого также не существут в действительности.
– Как же? Ты видишь его? Слышишь? Можешь прикоснуться?
– Да. Но это… – Он задумался, стоит ли объяснять гоблину устройство Мира. Рассказывать о том, что все вокруг – лишь образы, созданные программой. Электронные импульсы в недрах сети, в схемах компьютера, в мозгу. Обман, подмена, иллюзия… Где найти слова?.. Он вздохнул, сделал неопределенный жест, сказал:
– Это не настоящее дерево. Его не существует в действительности. Это… тень…
– Но и ты тоже тень, Двуживущий. Ты сам это недавно сказал. Значит, ты тоже не настоящий?
Глеб, пытаясь подыскать какие-то аргументы, опустил глаза, уперся взглядом в распростертое безжизненное тело Аута.
– Ладно, пойдем, – он махнул рукой.
– Подожди. Я еще не закончил свою Охоту.
– А разве моя… – Глеб хотел произнести слово «добыча», но не смог. – Разве Аут… жертва… не одна на двоих?..
Уот дико посмотрел на человека. Возмущенно фыркнув, спросил:
– Неужели ты думаешь, что гоблин может принести в жертву собрата?
– Ну… – Глеб почувствовал себя круглым дураком и в который уже раз понял, что ему никогда не постичь все странности этого зеленокожего народца.
Сделав два шага в сторону, Уот вонзил копье в ствол старой осины, пригвоздив к коре большую пеструю бабочку. Он снял ее с острия, показал Глебу, сказал:
– Ее я и принесу в жертву.
– Такую маленькую? А не боишься, что Солнце разозлится на тебя?
– Я не верю в глупые предрассудки.
Глеб крякнул и почесал затылок. Что там народ! Один единственный гоблин и то был непостижим…
Солнце давно миновало зенит и скрылось за деревьями. Мягко светились кроны на самой крыше леса, высоко над головами товарищей. А внизу сгущались тени…
– Надо спешить, – сказал Уот. – Скоро зажгут костры.
– Успеем, – Глеб развернулся, готовый следовать в обратном направлении.
– Ты кое-что забыл, – произнес гоблин и показал свою бабочку.
– А, ну да! – спохватился Глеб, подошел к телу Аута. Внутренне содрогнувшись, взвалил труп на плечи. «Они же животные», – напомнил он себе. И, как ни странно, это подействовало – он успокоился.
– Идем! Надеюсь, Солнце будет нами довольно.
7
Срубы, сложенные из огромных бревен, пылали. От них исходил такой жар, что каждый, кто приближался к пламени для того, чтобы отправить к Солнцу свою жертву, был вынужден отворачивать лицо.
– Человек! Человек! – пронеслось по рядам гоблинов, когда Глеб и Уот ступили на поляну. Навстречу вышел шаман.
– Вы едва не опоздали.
– Мы спешили.
– Солнце вот-вот уйдет за край земли.
Глеб хотел спросить, как шаман может утвержать, что солнце сейчас сядет, если за деревьями уже
