1
Красная Дорога была размечена ярко-алыми столбами. Деревянные таблички с черными цифрами указывали расстояние до Города – в километрах и в милях. Впрочем, столбы эти использовались не только как указатели – на том, к которому вышли товарищи, висел мертвый человек.
– Орден любит такие казни – чтоб на виду, – хмуро сказал Ирт. – И никто не решается снять бедолагу.
К дороге путники вышли под вечер, но лес покидать они не спешили – остановились на опушке за кустами, перекусили, отдохнули, дожидаясь наступления темноты. По тракту потоком двигались люди: конные и пешие, крестьяне и воины, расчетливые торгаши и отчаянные искатели приключений; гремели деревянные колеса телег, постукивали посохи магов, лязгали подкованные сапоги. Порой проезжали верховые патрули – в каждом три бойца, у каждого алая – словно кровью пропитанная – повязка на рукаве. Одноживущие шарахались от всадников, а те словно никого не замечали – двигались по середине дороги, переговаривались меж собой, смеялись холодно. Глеб видел, как старый крестьянин, то ли не услышав приближения патруля, то ли просто замешкавшись, был сбит лошадью с ног. Патрульные не остановились, лишь один из них лениво вытянул хлыстом по спине старика, и Ирт пробормотал:
– Повезло.
Горр скрипнул зубами. Глеб стиснул копье и приподнялся.
– Не надо! – поймал его за руку Ирт.
Патруль уходил дальше, крестьянин на четвереньках отползал в сторону, кто-то уже спешил к нему на помощь, с опаской поглядывая на спины всадников, облитые сталью.
– Сейчас еще слишком светло, – сказал Ирт и показал на небо…
На тракт они вышли, когда поднялась яркая луна, а проехавший фонарщик длинными факелом зажег светильник на столбе, над головой обклеванного воронами мертвеца. Глеб ожидал, что к ночи дорога опустеет, но он ошибся. Народу поубавилось – и все равно путников было довольно много. Впрочем, теперь люди были не столь разношерстны – богатые купцы не показывались, крестьяне почти не встречались, зато появилось больше мрачного вида личностей – встреться Глеб с ними в глуши – не раздумывая схватился бы за оружие. Здесь же, похоже, опасаться было нечего: хмурые оборванцы шли мимо, не обращая внимания даже на тех путников, что казались легкой добычей. Оно и понятно – патрули Ордена теперь встречались чаще, и состояли они уже из четырех бойцов. Каждый раз, когда вдалеке раздавался цокот копыт, идущие по дороге люди вздрагивали, поднимали головы и жались к обочинам. Многие накидывали капюшоны, другие прятались в тень.
Всадники проезжали – и путники переводили дыхание, прибавляли шаг, торопясь к своим неведомым целям.
– Кто они такие? – спросил Глеб у Ирта. Тот пожал плечами:
– У любого человека может быть множество причин путешествовать ночью.
– Они выглядят как разбойники.
– Ночью даже безобидный ребенок кажется разбойником, – усмехнулся Ирт. – Не бойся их, Богоборец. Опасайся только людей Ордена…
Они шли от столба к столбу, поглядывая на контрастные цифры, освещенные фонарями, пряча лица от проезжающих патрулей.
Высоко в небе висела бледная луна, и матовый свет ее делал мир черно-белым.
2
Человек, имя которого знали немногие, сидел за письменным столом и клевал носом. Ему давно уже следовало покинуть Мир и вернуться в реальность, но одно незаконченное дело требовало его присутствия – и он держался, стараясь не обращать внимания на головную боль и общую вялость.
Он ждал важных новостей.
– Добрый вечер, – раздался вдруг тихий голос за спиной, и человек вздрогнул.
Позади была глухая каменная стена – только она и могла говорить.
Человек медленно повернул голову. И увидел белый, вроде бы гипсовый барельеф – на месте, где кроме крашенной неровной штукатурки никогда ничего не было.
– Извините, что я вот так, – шевельнулись губы гипсового лица. – Просто мне важно наглядно