– Здесь совершенно нечем дышать, – прошептала та, воспользовавшись тем, что графиня окунула ложку в тягучий сироп, желая немедленно снять пробу. – Я даже не помню, когда я была последний раз в кухне у себя дома. Зачем она притащила нас сюда?
– Попробуй дышать чем-нибудь другим, – серьезно посоветовала Кэри. – Не носом.
– Тогда чем?
– Э-э-э... Затрудняюсь ответить на этот вопрос, – Она изобразила глубокую задумчивость. – Все же как-то обходятся.
Джульетта Дмитриевна издала стон восхищения, отправила ложку на тарелку и поторопила:
– Проходите же, нечего стоять в дверях, здесь ужасно интересно. Познакомьтесь, это Полетта и Перл, – она указала на двух очень похожих женщин, – это Фреда, это обожаемый мною Симеон. А Барбара у нас здесь самая главная!
Кэри, спустившись по трем каменным ступенькам, почувствовала, как заражается настроением Джульетты Дмитриевны. Будто невидимые искры влетели в нее, да там и остались! Ей тоже захотелось попробовать тягучий сироп и... и... «И еще что-нибудь попробовать!»
– Надеюсь, это ненадолго, – раздался за спиной приглушенный страдальческий голос Ребекки.
Графиня подхватила полотенце и приподняла крышку фырчащей кастрюли – клубящееся облако пара полетело к потолку.
– Это щи, – сообщила она. – Парадокс заключается в том, что стоит мне оказаться в России, как я становлюсь к ним совершенно равнодушна, но, если граница пересечена, то я мечтаю о том, чтобы съесть тарелку щей. Наверное, в моем случае это и есть катастрофическая тоска по родине.
– Щи, – с сомнением повторила Ребекка.
«Сморщи нос! – мысленно хихикнула Кэри. – Давай, сморщи!» Она подошла к печи и с любопытством заглянула под крышку.
– Наверное, сытно, – предположила она, глядя на утопающий в капусте кусок мяса. – И вкусно.
– У тебя будет возможность попробовать это русское блюдо сегодня, – ответила графиня.
Кэри заглянула еще в сковородку с высокими бортами и обнаружила там ровненькие обжаренные колбаски.
– Говядина, грибы, орехи и чеснок, – прокомментировала Джульетта Дмитриевна.
Также внимание Кэри привлек румяный пирог, обсыпанный семечками.
– Травы и только травы, – прокомментировала Джульетта Дмитриевна. – Такой подают по пятницам в монастыре Монсерр.
И еще привлекла внимание доска, на которой рядком лежали, посыпанные зеленью, одинаковые румяные мясные треугольники.
– Фаршированная куриная грудка, – прокомментировала Джульетта Дмитриевна. – Начинка – великий секрет Барбары, она обещала мне его открыть на смертном одре. Может ли это служить утешением? Еще как может! – Она засмеялась чисто и звонко.
Кэри перевела взгляд на Барбару и увидела на ее лице гордость и удовольствие. А также безмерную любовь к графине. И почему-то от этого стало очень приятно, теплая волна радости пробежала по телу.
– Здесь очень мило, – произнесла Ребекка с мягкой улыбкой на лице. – Графу Корфилду очень повезло, что вы... – Она замолчала, подбирая слова.
– Что я могу по полдня торчать на кухне! – закончила Джульетта Дмитриевна, прислонилась спиной к шкафу и с гордостью оглядела свое «царство». – Как хорошо, – добавила она с ноткой счастливой усталости.
Стараясь продемонстрировать заинтересованность, Ребекка тоже подошла к столу и взяла двумя пальцами пучок с зеленью.
– Ароматно, – произнесла она и сделала шаг назад, боясь испачкать платье о край стола. В таком месте, где и дышать-то нечем, не трудно испачкаться.
Дверное кольцо глухо стукнуло, и Кэри увидела Эттвуда. Жилет из черного атласного шелка, облегающий фигуру, и светлые брюки смотрелись на нем излишне парадно, что особенно бросалось в глаза в такой обстановке. Люси только вчера удалось увидеть графа близко, и после этого она не могла ни есть, ни пить. Такое сногсшибательное впечатление произвел на нее «самый красивый, самый мужественный, самый удивительный и самый бесподобный граф Корфилд! Эх, мисс, какая же вы везучая, что можете разговаривать с ним каждый день!». Именно это вспомнила Кэри, когда граф спустился по высоким ступенькам и поздоровался.
Ребекка слишком торопливо отправила пучок зелени обратно на стол, что не укрылось от взгляда Джульетты Дмитриевны. Графиня чуть подняла голову и прищурилась. Она издала «хм», но услышала это недовольство только Кэри, стоящая рядом.
– Я не мог тебя найти, а когда такое происходит, – улыбнулся Эттвуд, – я сразу понимаю, что нужно идти в кухню.
– Я бы на твоем месте всегда бы начинала искать именно с кухни.
– Видимо, мне хочется растягивать удовольствие. – Он улыбнулся, сначала посмотрел на Кэри, а затем на Ребекку.
Джульетта Дмитриевна танцующей походкой подошла к навесным полкам, взяла маленькую баночку, повертела в руке, поставила обратно и ответила:
– Я знакомила девочек с этим миром. – Ее взгляд поплыл по комнате, перепрыгивая с глиняного горшка на деревянную лопатку, с кастрюли на сковородку, с помидоров на лимоны. – И у меня родилась одна идея... – Ее карие глаза сверкнули в сторону Ребекки.
– Твои гениальные идеи обычно требуют еще несколько полок, сковороду больше размером, чем предыдущая, и заморский фрукт, достать который может лишь волшебник. Или волшебница.
– Мне нравится быть волшебницей.
– Я знаю. Так что ты придумала на этот раз?
– О, никому не придется пересекать океан! Колдовать мы будем здесь. Ребекка, Кэролайн, я хочу предложить вам игру... Мы устроим кулинарное состязание. Каждая из вас приготовит блюдо, а я его попробую и оценю. Победительница получит одно из моих фамильных украшений, и, конечно, почет и уважение. Как вы на это смотрите?
– Но... – Ребекка на это смотрела явно плохо. На ее лице появилась тень изумления. Поверить, что предложение серьезно, она категорически не могла.
Кэри понятия не имела, как приготовить что-нибудь сытное и вкусное. Намазать хлеб маслом, полить овсянку растопленным джемом – просто, но как изобретаются и появляются паштеты, рулеты, сахарные булочки и многое другое?.. Неизвестно! А хотела бы она это узнать? Если бы она сейчас находилась у себя дома, то... То вряд ли. Но здесь, рядом с этими колбами, кореньями, сиропами, неизвестными щами и посыпающей мукой шар теста Барбарой...
– Я согласна, – услышала Кэри свой голос и почему-то посмотрела не на Джульетту Дмитриевну, а на Уолтера Эттвуда. И она поймала его взгляд, потому что он тоже смотрел на нее. И показалось, что этот взгляд теплый.
– Прекрасно! – воскликнула графиня, игнорируя замешательство Ребекки. – Состязание должно проходить честно, а значит, я должна оговорить условия. Та-а-ак, – протянула она, обняв себя за плечи, – блюдо должно быть приготовлено из рыбы. Помогать может только горничная, с которой каждая из вас приехала. А предоставит вам все необходимое – Барбара. Отлично! Два дня на то, чтобы определиться с рецептом... Да, вполне достаточно... Кулинарные книги есть здесь и немного в библиотеке. Вы можете сколько угодно приходить сюда и тренироваться. Мне кажется, – она наклонила голову набок, – это удивительно интересно – открывать что-то новое для себя. Я вам по-доброму завидую. Кстати, Барбара мне потом расскажет, как много сделали вы сами, а что за вас сделали горничные. Надеюсь, меня не постигнет горькое разочарование... – Она многозначительно помолчала, а затем повернулась к Эттвуду. – Уолтер, вот видишь, на этот раз меня не в чем упрекнуть, никаких дополнительных полок и заморских фруктов не понадобится.
– Я могу попросить тебя об одолжении, Джульетта?
– О каком?
