«вездехода» фирмы «Дженерал моторе» не были заперты.
— Куда едем? — спросил Гудли, опускаясь на водительское сиденье.
— Пентагон, к входу со стороны Потомака — и побыстрее.
— В чём дело?
Торпеда нацелилась куда-то, описала несколько кругов, но не взорвалась, и тут у неё кончилось топливо.
— Масса цели оказалась недостаточной, чтобы привести в действие магнитный детонатор, и слишком маленькой для прямого попадания… По-видимому, ложная цель, — сказал Дубинин. — Где перехваченная нами первая радиограмма? — Матрос передал ему текст. — «При столкновении повреждён винт». Черт побери! Мы всё время преследовали подлодку с неисправным двигателем, а не с повреждённым винтом! — Капитан с силой ударил по прокладочному столику кулаком.
— Курс на север, включить активный гидролокатор!
— Черт побери, мостик, говорит акустик, нас подвергают активной гидролокации на низких частотах, пеленг один-девять-ноль.
— Приготовить торпеды!
— Сэр, если мы выдвинем вспомогательный двигатель за пределы корпуса, то сумеем прибавить два или три узла, — заметил Клаггетт.
— Он слишком шумный! — резко бросил Рикс.
— Сэр, мы находимся в зоне поверхностных шумов. Высокочастотный шум вспомогательного двигателя не будет здесь особенно слышен. У русских гидролокатор работает в активном режиме, на низких частотах, и они обнаружат нас в любом случае, будет шуметь вспомогательный двигатель или нет. Нам нужно сейчас оторваться подальше, сэр. Если русские подойдут к нам слишком близко, «Орион» не сможет оказать нам никакой поддержки.
— Мы должны потопить их.
— Это неудачный ход, сэр. Сейчас мы находимся в самой высокой степени боевой готовности, в режиме «ОТСЧЁТА». Произведя залп, мы примем на себя большую ответственность. Задействовав же вспомогательный двигатель, мы сможем осмотреться. Капитан, нам нужно оторваться от активного гидролокатора! Не стоит рисковать.
— Нет! Командир торпедной части, приготовиться к залпу!
— Слушаюсь, сэр.
— Центр связи, передайте «Ориону», чтобы обеспечил прикрытие.
— Это последняя, товарищ полковник.
— Быстро у вас получается, — заметил командир полка.
— Ребята приобретают сноровку, — отозвался майор. В Алейске с ракеты СС-18 снимали десятую и последнюю самонаводящуюся боеголовку.
— Осторожнее, сержант.
Виной происшедшего оказался лёд. Несколькими минутами раньше над шахтой пронёсся снежный вихрь. Сапоги техников, что суетились вокруг боеголовки, размесили выпавший снег, превратив его в мокрую жижу, которую прихватило морозом. Сержант, спускаясь по ступенькам помоста, поскользнулся, и гаечный ключ выпал из его руки. Сержант попытался схватить его, но ключ ударился о металлическую ограду и стремительно полетел в шахту.
— Бежим! — крикнул полковник. Сержант не нуждался в приказе. Старшина, сидевший в кабине подъёмного крана, отвёл в сторону боеголовку и спрыгнул с сиденья. Все побежали в наветренную сторону от шахты запуска — учения не пропали даром, они знали, куда бежать.
Гаечный ключ пролетел почти до самого дна, не коснувшись корпуса ракеты, но затем ударился о внутреннюю часть арматуры, отскочил от неё и в двух местах пробил обшивку первой ступени. Обшивка одновременно служила корпусом как топливного бака, так и бака для окислителя, и в результате на свободу выбросило оба компонента. Оба химических вещества образовали крошечные облачка — вырвалось всего по несколько граммов топлива и окислителя, — но вещества эти были самовоспламеняющимися. Соединившись, они взорвались. Это произошло через две минуты после того, как гаечный ключ исчез в жерле шахты.
Взрыв оказался исключительно мощным. Ударная волна сбила с ног полковника, который успел отбежать метров на двести от шахты. Инстинктивно он откатился за толстый сосновый ствол, укрывшись от сокрушительной взрывной волны, промчавшейся над ним. Через мгновение он выглянул из-за дерева и увидел, как над шахтой поднялся столб пламени. Все его подчинённые успели спастись, что само по себе было чудом, подумал он. Затем у него в голове мелькнула забавная мысль — так нередко бывает после спасения от неминуемой гибели: вот и американцам теперь беспокойства на одну ракету меньше.
Спутник Министерства обороны США уже нацелил свои датчики на русскую ракетную базу. Он однозначно зарегистрировал выброс энергии. Сигнал был послан в Элис-Спрингс в Австралии, затем передан на спутник связи ВВС США, который ретранслировал его в Северную Америку. На всё это потребовалось чуть больше половины секунды.
— Вероятный запуск — вероятный запуск в Алейске! В это мгновение всё изменилось для генерал- майора Джо Борштейна. Его взгляд не отрывался от дисплея, работающего в режиме реального времени, и его первой мыслью было — вот оно, началось, несмотря на все, на все перемены, на весь прогресс в отношениях, на все договоры, каким-то образом это произошло, и он следил за происходящим и будет следить до того самого момента, пока баллистическая ракета СС-18 не врежется в гору Шайенн. Это тебе не сбрасывать бомбы на мост Пауля Доумера или вести воздушные бои над Германией. Это — конец света. Голос Борштейна хрипел как наждачная бумага.
— Я вижу лишь один… где «птица»?
— «Птицы» нет, «птицы» нет, «птицы» нет, — сообщала женщина-капитан. — Вспышка слишком велика, больше походит на взрыв. «Птицы» нет, «птицы» нет. Это не запуск ракеты, повторяю — не запуск.
Борштейн почувствовал, как дрожат его руки. Такого с ним не случалось с того времени, как его сбили, или с момента аварии при посадке на базе Эдварде, или с тех пор, как он летал на самолётах в погоду, с которой не сравнить даже бурю с градом. Он повернул голову, посмотрел на своих подчинённых и увидел на их лицах тот же страх, который испытывал сам. Это походило на ужасный, пугающий кинофильм — доходило до этого самого момента, но теперь это был не фильм… Он поднял трубку телефона, соединяющего его со штабом стратегической авиации, и отключил канал «золотого телефона» убежища в Кэмп-Дэвиде.
— Пит, ты видел это?
— Конечно, Джо.
— Знаешь, Пит, нам лучше… лучше принять какие-то меры. Президент теряет контроль над ситуацией.
Командующий стратегической авиацией помолчал, прежде чем ответить.
— Я тоже едва не утратил контроль над собой, но тут же взял себя в руки.
— Понимаю тебя, Пит.
— Так что у них произошло, черт побери?
Борштейн снова включил канал связи с Кэмп-Дэвидом.
— Господин президент, по нашему мнению, на ракетном полигоне в Алейске произошёл взрыв. Мы, э-э… на мгновение изрядно перепугались, но запуска не произошло — повторяю, господин президент, сейчас в воздухе «птицы» нет. Это, без сомнения, была ложная тревога.
— Что это значит?
— Сэр, мне трудно сказать. Может быть, они проводили регламентные работы и произошёл несчастный случай. Такое бывало и раньше — у нас случалось подобное с «Титаном-II».
— Генерал Борштейн прав, — послышался спокойный и трезвый голос командующего стратегической авиацией. — Именно поэтому мы и сняли «Титан-II» с вооружения… Господин президент?
— Да, генерал?
— Сэр, я бы посоветовал спокойнее относиться к происходящему.
— Это каким же образом? — поинтересовался Фаулер. — А если этот взрыв имеет отношение к их повышенной боеготовности?
Поездка по шоссе Джорджа Вашингтона прошла спокойно. Несмотря на то что
