Райан пропустил два следующих абзаца.
— А вам разве не все равно? — спросил Райан, обращаясь к передовой статье завтрашнего номера «Нью-Йорк таймс».
— Они знают его и не знают тебя, — ответил Арни. И тут зазвонил телефон.
— Слушаю.
— Звонит мистер Фоули, господин президент. Он говорит, что у него важный вопрос.
— О'кей… Эд? Я переключаю тебя на динамик. — Джек нажал на соответствующую кнопку и положил трубку. — У меня в кабинете Арни.
— Получены надёжные сведения. Иран вступает в игру, быстро и решительно. У меня есть отрывок телевизионной передачи, если хочешь посмотреть.
— Включай. — Джек знал, как это делать. В его кабинете, как и в других, стояли телевизоры, соединённые с Пентагоном и другими федеральными департаментами, защищёнными оптиковолоконными кабелями. Он достал из ящика стола пульт дистанционного управления и включил телевизор. «Шоу» продолжалось всего пятнадцать секунд, затем повторилось, и потом Райан начал смотреть его по отдельным кадрам.
— Кто они? — спросил Джек.
Фоули прочитал имена. Два из них Джек слышал раньше.
— Советники Дарейи, среднего и высшего уровня. Они в Багдаде, и кто-то решил объявить об этом. Итак, мы знаем, что высшие иракские чины улетают из страны. Теперь мы видим, как пять имамов говорят по национальному телевидению Ирака о восстановлении знаменитой мечети. Завтра они будут говорить уже громче, — пообещал исполняющий обязанности директора ЦРУ.
— Есть что-нибудь от наших людей в том регионе?
— Нет, — признался Фоули. — Сейчас я свяжусь с начальником станции в Эр-Рияде, чтобы он пробрался туда и поговорил с кем-нибудь, но к тому времени, когда он окажется там, говорить будет не с кем.
— Этот немного больше, — произнёс офицер на борту несущего вахту АВАКСа. Он считал знаки с буквенно-цифрового дисплея. — Полковник, — обратился он по командной связи, — я вижу самолёт, похожий на чартерный «Боинг-737», летящий из Мехрабада в Багдад, курс два-два-ноль, скорость четыре-пять-ноль узлов, высота двадцать тысяч футов. Из «Пальмы» поступило сообщение о том, что с того направления ведутся шифрованные голосовые переговоры с Багдадом.
Командир самолёта, находящийся в хвостовой его части, проверил дисплей. Лейтенант, сидящий перед экраном в носу, был прав. Полковник включил радио, чтобы доложить об этом в командный пункт, расположенный в военном городке короля Халеда.
Остальные генералы прибыли одновременно. Им бы лучше подождать, подумал Бадрейн, и приехать в аэропорт, когда самолёт уже совершит посадку, чтобы… но нет, они спешат.
Он с улыбкой посмотрел на них, этих вчера ещё могущественных людей. Неделю назад они важно расхаживали повсюду, уверенные в своём положении и своей власти, их мундиры цвета хаки украшены наградными планками, говорившими о многочисленных героических подвигах владельцев. Это было несправедливо. Некоторые из них действительно раз-другой вели своих солдат в бой. Может быть, один или два генерала и впрямь убивали врагов. Иранцев. Тех самых людей, которым сейчас они доверили свою безопасность, потому что боялись соотечественников ещё больше. И вот теперь они стояли маленькими группами, испуганные люди, не решающиеся доверять даже своим телохранителям. Особенно им. У телохранителей было оружие, и они стояли рядом, и генералы не оказались бы в столь сложном положении, если бы на телохранителей можно было положиться.
Хотя и его жизнь находилась в опасности, Бадрейн счёл это забавным. Он потратил всю свою жизнь на то, чтобы приблизить вот такой момент. Сколько раз он мечтал, как увидит высокопоставленных израильских офицеров, стоящих в аэропорту подобно вот этим генералам, улетающими в другие страны, оставляя позади свой народ, который ждёт неопределённая судьба, побеждённых его… но ирония судьбы вовсе не столь забавна, правда? Прошло больше тридцати лет, и ему удалось добиться лишь одного — уничтожить арабскую страну. Израиль по-прежнему существует, Америка все ещё защищает его, а он занимается тем, что меняет центры власти вокруг Персидского залива.
Он бежит точно так же, как вот эти генералы, подумал Бадрейн. Потерпев неудачу в деле всей своей жизни, он сумел успешно выполнять работу наёмника, и что дальше? У генералов хотя бы есть деньги, и впереди у них шикарная жизнь. У него нет впереди ничего, а позади одни неудачи. Подумав об этом, Бадрейн выругался, откинулся на спинку кресла и тут же увидел тёмную тень, промчавшуюся по ближней посадочной дорожке, замедляя свой бег. Телохранитель в комнате дал знак генералам. Через две минуты все увидели «Боинг-737». Дозаправки не требовалось. Механический трап поехал к самолёту и остановился одновременно с ним. Когда дверь открылась, трап был уже на месте, и генералы со своими семьями в сопровождении телохранителей, а некоторые и любовниц, поспешно вышли из здания терминала под только что начавшийся холодный моросящий дождь. Бадрейн вышел последним. Даже ему пришлось ждать. Иракцы подошли к трапу толпой, толкая друг друга, забыв о своей важности и достоинстве в стремлении как можно быстрее подняться на борт самолёта. На верхней площадке трапа стоял член экипажа в мундире иранского лётчика, механически улыбаясь людям, которых ненавидел. Али подождал, пока трап опустел, прежде чем поднялся сам. На маленькой площадке перед входом в самолёт он остановился и оглянулся назад. Вообще-то в такой спешке не было надобности. Не было никаких приближающихся зелёных грузовиков, полных солдат. Оказалось, вполне можно было подождать ещё час. Но ещё немного, и они приедут сюда и не найдут ничего, кроме пустого терминала. Бадрейн покачал головой и вошёл внутрь самолёта. Член экипажа закрыл за ним дверь.
В кокпите пилоты связались с башней управления полётами и запросили разрешения на рулёжку. Оно поступило автоматически. Авиадиспетчеры уже передали по телефону имеющуюся у них информацию, но, не получив никаких инструкций, просто делали свою работу. У них на глазах самолёт вырулил на взлётную полосу, двигатели его взревели, он промчался по дорожке и исчез в темноте, в которую скоро погрузится вся их страна.
Глава 19
Средства
— Прошло немало времени, мистер Кларк.
— Это верно, мистер Хольцман, — согласился Джон. Они сидели в той же кабинке, что и в прошлый раз, в самом конце зала, рядом с музыкальным автоматом. «Эстебан» по-прежнему был хорошим семейным рестораном рядом с Висконсин-авеню и по-прежнему оставался популярным среди студентов и преподавателей Джорджтаунского университета, расположенного поблизости. Кларк отметил, что никогда не называл журналисту своего имени.
— Где ваш друг?
— Он сегодня занят, — ответил Кларк. Вообще-то Динг пораньше уехал с работы и направился в
