провести медовый м?сяцъ въ Париж?…
— Разв? я теб? наскучила? Говорила Анна Михайловна:- мн? бы только порадоваться на васъ…
— Мы скоро вернемся, maman, право скоро… Какъ вы думаете, можетъ онъ къ в?нцу сд?лать мн? головной уборъ изъ золотыхъ розъ съ брилліантами вм?сто росы? Недурно в?дь?
— Какое-жь въ этомъ сомн?ніе!
— То-то. Я не хочу его раззорять…
Он? распрощались, но на порог? Анна Михайловна остановилась въ раздумьи.
— А ты, душечка, вотъ что еще. Ты напрасно Ишимова-то совс?мъ отпихнула. Хорошо, какъ Богъ дастъ графа, а то не ровенъ случай. Да и графъ приревнуетъ, и это лучше.
— Fi, maman!… Ишимовъ! сказала дочка, выставивъ губку. Она это переняла у Бронскаго.
На другой день графъ Бронскій и Русановъ опять встр?тились на хутор? Горобцовъ. Только спала жара, графскіе берейторы подвели лошадей къ крылечку. Графъ хлопоталъ около Юленьки, и усаживалъ ее на с?дло.
Русановъ подошелъ къ Инн?.
— Не трудитесь, beau chevaler, я сама сажусь на лошадь.
Она стала горячить воронаго коня, и поскакала впередъ.
Русановъ за ней, любуясь ловкостью и непринужденностью, съ какою она держалась на с?дл?: точно она всю жизнь ничего другаго и не д?лала….
— Васъ узнать нельзя, говорилъ онъ, едва посп?вая за ней:- вы сегодня такъ веселы, такъ оживлены!
— Забудьте мою брюзгливость, которая, я думаю, порядкомъ надо?ла вамъ! Вы ея больше не увидите…
— И давно такая перем?на?
— Да какъ вамъ сказать? съ того дня какъ мы съ вами распрощались….
— Какъ это понимать?
— Какъ хотите, такъ и понимайте!
И, поднявъ лошадь въ галопъ, она зап?ла:
— Будемъ жить и веселиться! крикнула она вдругъ, повертывая лошадь къ кавалькад?.
Они обогнули прудъ и, остановились у довольно широкой. канавы. Юленька проворно обскакала ее и стала вызывать графа обогнать ее до рощи, рисуясь и шаля, какъ дитя. Голубая амазонка такъ и волновалась въ кокетливыхъ движеніяхъ, раскрасн?вшееся лицо дышало веселымъ лукавствомъ, расширенныя ноздри и плутовскіе глазки такъ и поддразнивали….
— Усидите ли вы? говорилъ графъ, не спуская съ нея глазъ.
— Ловите жь! крикнула она, и, ударивъ лошадь хлыстомъ, съ хохотомъ понеслась по полю….
Графъ нагнулся, далъ шпоры, и перескочивъ канаву, пустился въ карьеръ за ней.
Инна хот?ла посл?довать его прим?ру, но, обернувшись, увидала Русанова, объ?зжавшаго канаву съ опущенною головой!..
— Что это вы такою п?ночкой? сказала она, подъ?хавъ къ нему.
— Я думалъ объ васъ, встрепенулся онъ.
— Можно узнать эту думу?
— Я боюсь, что вы попадете подъ вліяніе Бронскаго.
— А что? Разв? онъ брыкается?
— Вы не знаете что это за челов?къ….
— Н?тъ это вы не знаете! Разв? не правду говорилъ онъ вчера? поправилась она.
— Правду!
Она погляд?ла на Русанова сбоку.
— Вы, стало-быть, сознаетесь? Все на что онъ нападалъ дурно?
— Стало-быть.
Она подняла брови.
— Да в?дь это все одни слова, заговорилъ было Русанов…
— А чего жь вамъ еще? Неужели вы не видите, что пока возможны только слова, слова и слова! можно впрочемъ еще ждать….
— Чего-же?
— Пришествія того времени, когда первые будутъ посл?дними….
— Вы этому в?рите?
— О, какой вы глупый! Не пеняйте, сами напросились на дружбу!
— А онъ, я вамъ доложу, б?довый! Онъ ужь не одну молодую голову вскружилъ, онъ на это мастеръ…..
— Да в?дь тутъ есть ц?ль!
— Какая жь ц?ль? — Русановъ сорвалъ кленовый листъ, положилъ на ладонь и хлопнулъ. — Вотъ какъ д?ти забавляются: хлопнулъ одинъ, давай другой, это его т?шитъ….
— И вы съ нимъ росли, учились, были пріятелями…. Какъ вы его славно поняли!
— Мы никогда не были задушевными пріятелями: разв? вы не знаете, что поляки даже и въ университет? отд?льнымъ кружкомъ. Онъ, правда, былъ общительн?й, любилъ ходить ко мн? поспорить… Есть вещи, до которыхъ если дойдетъ, мы съ нимъ хоть на ножи… Что жь онъ по вашему?
— Баричъ, мечтатель! Признаться, я за то и люблю его, что онъ не такъ страшенъ, какъ самъ себя размалевываетъ. Поглядите-ка его въ обществ?: тамъ онъ и властямъ угождаетъ, и на вс? руки…
— Онъ другое д?ло!
— Это какъ же?
— Ишь какой любопытный. Ау! крикнула она на опушк?.
Изъ рощи не откликались.
— Я его прозвалъ изжогой…
— Что-о-о?
— Изжога посл? тридцатил?тняго поста.
— Говорите проще, я терп?ть не могу метафоръ.
— Ну вотъ какъ изъ темной комнаты выйдешь на св?тъ, долго еще щуришься; такъ и эти господа воображаютъ, что фронда ихъ современна…
— Хорошо, да в?дь до сихъ поръ и вы только отрицаете. Какой же вашъ-то идеалъ? Обрисуйте…
— Что за идеалъ? Хорошее встр?чается и въ д?йствительности.
— Кто жь это? спросила она насм?шливо, ожидая, что онъ или скажетъ ей комплиментъ, или замнется и тонко намекнетъ на себя. Въ посл?днемъ случа? она р?шилась взб?сить его.
— Вотъ наприм?ръ Доминовъ, сказалъ Владиміръ Ивановичъ.
— Доминовъ? Я и не подозр?вала.
— Да, заговорилъ Русановъ съ увлеченіемъ:- вотъ умный-то челов?къ. Св?тлый взглядъ, знанье д?ла…
Инна слушала съ улыбкой.
— А его юморъ? Я помню, недавно мы съ нимъ бродили въ городскомъ саду; онъ остановился у штамба георгинъ, наблюдая тлю… Вы никогда не видали? Это прелюбопытно! Кучка этой мелюзги обл?питъ стебель и сосетъ соки, и два три муравья суетятся и хлопочутъ около нихъ. Я, профанъ въ зоологіи, думалъ, что они ?дятъ тлю. Доминовъ обратилъ мое вниманіе на ихъ занятія и разъяснилъ фактъ. Муравей
