— Ходилъ, угрюмо отв?тилъ Леонъ.
— Ну, и какъ же они приняли наши грамоты?
— Въ Терешковской волости пов?рили, волнуются….
— За усп?хъ! крикнулъ Бронскій, поднимая бокалъ.
— Погодите радоваться-то! Въ другихъ стоятъ на своемъ, а изъ одной нашъ посланецъ на силу ноги унесъ.
— Что на вздоръ! сказалъ графъ, стукнувъ бокалъ объ столъ такъ неосторожно, что ножка отскочила и пор?зала ему руку. — Не ум?ютъ взяться, продолжалъ онъ, слизывая кровь;- нужно добиться во что бы то ни стало. Я и не такимъ народомъ верчу какъ п?шками, а тутъ чтобъ не сладить съ этимъ
— Попробуйте, говорилъ Леонъ.
Онъ сталъ опоражнивать стаканъ за стаканомъ, и все угрюм?й д?лалось красивое лицо.
— Вамъ не сл?дуетъ пить, сказалъ графъ, вставая изъ-за стола:- васъ вино не веселитъ!
— Старая моралъ, зам?тилъ Леонъ, — и гораздо хуже вашего венгерскаго.
Спустя часъ графъ ужь спалъ, беззаботно раскинувшись на постели; одна рука лежала на груди, будто прислушиваясь къ ровному біенію сердца. Курчавые волосы разметались на подушк?, на губахъ бродила улыбка. Леонъ, охм?л?въ еще за ужиномъ, стоялъ надъ нимъ въ одной изъ т?хъ думъ, которыя обыкновенно развязываетъ вино.
'Счастливецъ, думалось ему, можетъ-быть его завтра схватятъ; онъ гордо выйдетъ на судъ. Кто вы такой? Званіе, имя, фамилія? Графъ Владиславъ Бронскій. Какого в?роиспов?данія? Никакого. Не д?йствовали ли вы противъ правительства? д?йствовалъ. Знаете ли вы, чему вы подв?ргаетесь? Знаетъ, и спитъ покойно. Онъ в?ритъ, в?ритъ!'
Леонъ спустился нев?рною походкой по витой л?стниц? въ нижній этажъ, и пошелъ черезъ огромную залу, б?лую подъ мраморъ, ув?шанную фамильными портретами. М?сяцъ слабо осв?щалъ ее сквозь стеклянныя двери и окна оранжереи. Шаги его съ трескучимъ эхомъ отдавались въ зал?. Онъ безц?льно остановился передъ портретомъ какого-то рыцаря въ латахъ.
'Убійца!' проговорилъ онъ глухимъ голосомъ: 'убійца!' повторилъ онъ передъ другимъ портретомъ, вышелъ въ садъ и зашагалъ по темнымъ аллеямъ. На воздух? вино еще больше бросилось ему въ голову; онъ разстегнулъ воротъ рубашки и слонялся по песчанымъ дорожкамъ, шатаясь по сторонам, хватаясь руками за колючую акацію.
Онъ повалился на траву, и тяжело заснулъ.
Спустя два или три часа онъ проснулся и огляд?лся съ изумленіемъ. На восток? красн?ли сумерки, будто уходили за сплоченную массу мелкихъ барашковъ; чешуйчатая броня ихъ зарумянилась по краямъ; золотистая полоска прор?зала тучу; того и гляди выйдетъ солнце.
Леонъ подошелъ къ берегу р?чки, огибавшей садъ. Будто дымъ отъ выстр?ла въ сырую погоду, стлался туманъ по изливамъ воды. Куличокъ съ громкимъ свистомъ потянулъ изъ подъ ногъ Леона. Онъ сталъ осв?жать голову холодной водой. Стая утокъ просвистала р?звыми крыльями надъ нимъ; онъ проводилъ ее глазами и пошелъ въ поле разминать т?ло, утомленное возліяніями, безсонницей и разгоряченнымъ воображеніемъ. Когда онъ вернулся къ дому, солнце ужь было высоко. На двор? графъ разговаривалъ съ незнакомымъ ему господиномъ, садясь въ коляску. Леонъ спрятался отъ нихъ за уголъ.
— Экое утро! проговорилъ Русановъ, прищуриваясь отъ блеснувшихъ прямо въ лицо теплыхъ лучей.
— Да, восторженный бюрократъ: св?жее какъ огурецъ, покойное какъ лежачія рессоры!
— Такъ, такъ! проговорилъ Русановъ:- в?чное глумленье! Челов?къ такъ устроенъ, что ему надо чему-нибудь кланяться, генераламъ сов?стно ужь, такъ давай духу времени.
— Какой слогъ! Какая глубина! посм?ивался Бронскій. — Не будемъ ругаться, давайте лучше говорить о Фейербах?: это н?что нейтральное.
— Не надо?лъ онъ вамъ еще, пока литографировали? А кстати, графъ, вамъ ничего, а тамъ в?дь кое- кто посид?лъ на эту прод?лку.
— Что, небось, жалко стало? Фарисеи всегда заботятся о мят?, рут?, а л?са истребляютъ безъ зазр?нія.
— Что это, ваше сіятельство, на церковный гласъ зап?ли? Н?тъ, Христосъ не пропов?дывалъ р?зни. Онъ и плевелъ не вел?лъ дергать, чтобы пшеницы не сгубить.
— За то и привилось его ученье на кострахъ инквизиціи!
— Этакъ мы съ вами и на гордо другъ друга схватимъ, сказалъ Русановъ.
— Доказательство сильное! возразилъ Бронскій, завертываясь въ плащъ.
Часовъ въ дв?надцать до?хали до города. Русановъ пошелъ прямо на службу, а графъ вел?лъ остановиться у губернаторскаго дома, проворно взобрался по коврамъ л?стницы и вошелъ въ пріемную залу. Н?сколько просителей ожидали выхода его превосходительства. Дежурный чиновникъ расхаживалъ изъ угла въ уголъ, считая паркетныя кл?тки и стараясь попадать ногой въ темныя.
— Потрудитесь доложить его превосходительству: графъ Бронскій по д?лу не терпящему отлагательства.
— Его превосходительство заняты, не см?ю взять на себя вашего порученія.
— А возьмете вы на себя отв?тственность въ государственномъ преступленіи, если оно совершится, пока я буду ждать?
Чиновникъ поклонился, вошелъ въ кабинетъ и спустя н?сколько минутъ попросилъ графа пожаловать.
— А, очень радъ, проговорилъ губернаторъ, протягивая руку.
— Ваше превосходительство, сказалъ Бронскій, раскланиваясь:- я никакъ не осм?лился бы отвлекать васъ, еслибы не забота объ общественной безопасности.
— Что такое, графъ? Садитесь пожалуста!
— Мн? стало изв?стно, началъ Бронскій офиціяльнымъ тономъ: — что н?которые неблагонам?ренные люди смущаютъ крестьянъ, научаютъ ихъ неповиновенію властямъ и вс?ми силами стараются произвесть смуту въ нашемъ кра?.
— Скажите! Стало-быть правда? проговорилъ губернаторъ, бл?дн?я.
— Со дня на день должно вспыхнуть возмущеніе въ Терешковской волости. Не см?ю сов?товать….
— Говорите, графъ, говорите!
— Я полагалъ бы немедленно послать туда военную силу, для энергическаго вразумленія непокорныхъ.
— Разум?ется! большое вамъ спасибо, что вы вовремя прі?хали; представьте, въ какое затрудненіе я былъ поставленъ; все это хот?ли на васъ свалить. Я вчера получилъ на васъ доносъ. Не угодно ли полюбопытствовать? — Онъ указалъ графу листъ почтовой бумага, и тотъ взволнованнымъ голосомъ прочелъ: 'честь им?ю ув?домить ваше превосходительство, что графъ Бронскій, д?йствуя постоянно во вредъ законному правительству, распространяетъ ложные слухи и пагубныя идеи въ народ?. Не утруждая васъ изложеніемъ причинъ моего инкогнито, осм?ливаюсь просить, для блага вв?ренной вашему управленію губерніи, обратить особенное вниманіе ваше на возмутителя общественнаго спокойствія.'
— И только, оказалъ графъ съ презрительною усм?шкой, — но в?дь это анонимное письмо, и я над?юсь, ваше превосходительство ц?ните его какъ должно. Какая гнусность! Какое холопство!
— Успокойтесь, графъ.
— Да, сказалъ Бронскій, вздохнувъ, — у меня много враговъ.
'Русановъ, непрем?нно Русановъ,' верт?лось у него въ голов?.
— Много враговъ сл?дятъ за мною, продолжалъ онъ съ грустью:- они знаютъ, что пока я живъ, ни одинъ безд?льникъ….
— Но кто же эти безд?льники? перебилъ губернаторъ.
— Настоящіе д?ятели въ зд?шнемъ кра? неизв?стны мн?; а эти св?д?нія получилъ отъ преданныхъ людей, но им?ю сильное подозр?ніе на н?которыхъ….
— Зд?шнихъ?
— Ваше превосходительство, это д?ло очень щекотливое, пока подозр?ніе не оправдалось. По м?р?
