принципа вытекало два следствия: во-первых, чтобы укрепить аристократию, нужно ее очистить, свести ее к трем или четырем первым классам чинов; остальные дворяне могут называть себя дворянами, но они должны иметь не больше прав, чем весь остальной народ; во-вторых, чтобы поддержать положение и богатство знатных фамилий, следовало восстановить право первородства (это возврат к майорату Петра Великого).
Возможно, что под некоторым воздействием идей Тюрго о иерархии муниципалитетов или Сийеса — о иерархии советов, установленной французской конституцией VIII года, Сперанский, исходя из территориального деления империи на волости, уезды и губернии, устанавливает в политическом устройстве выборную думу для волости, уезда, губернии. Каждая из этих дум имеет право выбирать депутатов в думу, стоящую непосредственно над ней, назначать судей в различные судебные учреждения, ведать делами и финансами своего округа и т. д. На вершине иерархии дум он предлагает поставить государственную думу, т. е. избранное народом национальное собрание. В отношении этого собрания Сперанский предоставляет русскому императору приблизительно те же права, какими Наполеон обладал в отношении Законодательного корпуса.
В судебном устройстве предположено было создать волостной суд, функции которого состоят главным образом в примирении тяжущихся; в уездном городе — суд первой инстанции, с присоединением суда присяжных для уголовных дел. Та же система устанавливается и для губернского города. Эту систему венчает сенат, являющийся верховным судом.
Такая же иерархия устанавливается и для административных органов: в волости — волостное правление, в уездном городе — вице-губернатор и уездное правление, в губернском городе — губернатор и губернское правление. Во главе всей администрации — восемь министерств.
Итак, в сфере законодательства новая система увенчивается национальным собранием, в сфере правосудия — сенатом, в сфере управления — министерствами. Но над этими тремя верховными учреждениями еще высится государственный совет.
Этот обширный план реформ не мог быть осуществлен сразу. Александр опять впал в обычную свою нерешительность. Поэтому Сперанский предложил ему не вводить разом все преобразования полностью, а осуществлять их по частям, рискуя, что эти частичные реформы будут пеправильно поняты теми, кто не знал общего плана, известного одному только императору и его министру.
На деле из всего того, что наметил Сперанский, были осуществлены только три реформы: Государственного совета, министерств и Сената. К этому следует прибавить проект гражданского уложения и план упорядочения финансов.
Преобразование основных учреждений. Государственный совет, министерства, Сенат. Государственный совет впервые подвергся преобразованию в 1801 году[59] , но у него не было узаконенных возможностей воздействия и никакого законного способа ограничить самодержавие. Для того чтобы Совет мог выполнить эту миссию, необходимо было наделить его государственной властью. Реформа Совета была тем более необходима, что Сперанский (так как учреждение законодательного собрания было отложено) нуждался в его поддержке для составления Уложения и проведения плана упорядочения финансов. В январе 1811 года состоялось торжественное заседание этого Совета. Александр произнес речь, в которой настаивал на необходимости «ограничить произвол нашего правления». Таким образом, Государственный сосет был торжественно введен в свои новые обязанности.
Круг компетенции каждого из учрежденных в 1802 году министерств еще не был точно определен: еще царило то смешение, которое парализовало деятельность приказов времен Иоанна Грозного и коллегий Петра Великого. Два акта, изданных — один в июле 1810, другой — в июле 1811 года, произвели реформу в этом отношении. Однако министры по-прежнему не несли ответственности, а следовательно, и не обладали подлинной властью. Она сосредоточивалась в руках царя.
Проект гражданского уложения. Финансовое хозяйство. Университетские степени. Проект гражданского уложения также обсуждался в Государственном совете, но безрезультатно. Противники Сперанского упрекали его в том, что он презрительно относится к национальному законодательству, считает его варварским, не считается с русскими нравами и обычаями и ограничивается рабским подражанием Кодексу Наполеона. Против этих обвинений Сперанский защищается в письме, написанном императору Александру позже, в январе 1813 года, из Перми и являющемся вообще оправданием всей его системы. Впрочем, долгое время Россия не имела еще кодекса, так как Свод законов, изданный при Николае I, принадлежит к законодательным сборникам типа юстиниановых «Дигест».
В 1809 году Сперанскому было поручено начать разработку плана финансов. План обсуждался Государственным советом и был принят значительным большинством голосов. В дальнейшем, испытывая противодействие всех, даже министра финансов, Сперанский смог осуществить его лишь частично. Он предложил сократить выпуск ассигнаций (они рассматривались как скрытый налог, и лучше было открыто увеличить налоги), повысить таможенные пошлины (мы увидим последствия применения его тарифа к французским товарам), публиковать государственный бюджет, учредить государственный банк (идея, заимствованная от наполеоновского Французского банка), извлечь прибыль от перечеканки монеты, продавать крестьянам государственные земли и т. д. В письме из Перми он напоминал царю, что даже частичное выполнение его плака имело следствием в 1812 году увеличение государственных доходов с 125 миллионов до 300 миллионов рублей. Когда Сперанского упрекали в том, что он вызвал недовольство народа, он отвечал: «Этого следовало ожидать; было бы странно, если бы народ выражал одну только благодарность».
Отметим указ 1809 года, постановивший, что университетские степени дают получившим их преимущество перед всеми другими должностными лицами в получении разных чинов.
Наконец, чтобы подготовить умы к освобождению крестьян, Сперанский оказал содействие графу Стройновскому в издании его брошюры О соглашениях помещиков с крестьянами.
Борьба против Сперанского (1812). Сперанский, как не— когда Тюрго, восстановил против себя множество людей и затронул множество частных интересов; против него были:
1) «паркетные шаркуны», как их называл Александр, т. е. генералы, околачивавшиеся больше по приемным, и придворные, раздраженные указом об университетском образовании;
2) дворяне-помещики, обеспокоенные проектами освобождения крестьян;
3) сенаторы, обиженные раздроблением Сената и перспективой служебной ссылки в Киев или Казань;
4) высшая аристократия, которая презирала Сперанского как выскочку, «поповича»;
5) мелкое дворянство — потому что он хотел принести его в жертву крупному дворянству;
6) народ — из-за повышения налогов;
7) патриоты, становившиеся, по мере приближения войны с французами, все более пылкими, объявившие изменой заимствование французских учреждений (их взгляды и чаяния выразил Карамзин в своей Записке о древней и новой России);
8) министры: Балашов (полиции), Гурьев (финансов), Аракчеев (военный) и т. д., которые завидовали своему коллеге;
9) двор вдовствующей императрицы— очаг яростной оппозиции французскому влиянию;
10) круги французской и иностранной эмиграции, и т. д.
В октябре 1811 года, встревоженный и павший духом Сперанский предложил царю отставить его от всех его должностей и предоставить ему заниматься исключительно работой по составлению свода законов. Александр отказал ему в этом.
Вскоре нападки и доносы на Сперанского умножились, беспрерывно воздействуя на слабовольного и нерешительного Александра. Министра обвиняли в связи с кружками франкмасонов и иллюминатов, в сговоре с поляками и французами, в полной преданности Наполеону, в неустанном поношений русских старых учреждений, в оскорбительном сравнении военных талантов своего государя и французского Цезаря и т. д.
Опала Сперанского. Видя такое ожесточение, Александр боялся накануне войны поколебать свою популярность. К тому же вольные разговоры Сперанского, более или менее точно переданные ему полицией, оскорбили его. Он вообразил, что Сперанский «подрывал самодержавие, которое он, Александр, обязан передать нетронутым своим преемникам». Любопытные мемуары Санглена показывают нам Александра
