Кряхтя и ругаясь, старик вернулся в будку. Через минуту шлагбаум стал медленно подниматься.
– Иди, чего ждешь? – ворчливо прикрикнули на Ваню из будки, и он, словно опомнившись, быстро зашагал по дороге.
Пропуск старик оставил у себя.
Ваня не успел отойти и десяти шагов, как вдруг старик вновь его окликнул. Иван обернулся: старик семенящей походкой его догонял.
– Совсем забыл, – голос старичка стал куда как менее суровым, – тут такое дело… Проводить тебя надобно, а у меня дел невпроворот… Я тебе вот что, внучку дам в помощь. Совсем из головы вылетело… О тебе ж словечко-то замолвили… Ты погоди.
Ваня покорно остановился, раздумывая над словами старика. И кто мог о нем просить? Проводник? Но, судя по всему, тот был не более чем человек, хорошо выполняющий свою работу. Быть может, та самая дама из бюро пропусков? Кто знает…
– Эй, дяденька!
Ваня встрепенулся. За рукав его дергала девчушка лет десяти на вид, в алом платье с белым горошком и такой же косынке.
– Внучка моя, – пробурчал подошедший старичок, – Настенька. До тетки моей доведет, та подскажет, что дальше делать. Смотри, Настасья, – тут уже старик обернулся к девочке, – проводишь – и назад. Чтобы до ночи дома была!
– Поняла, дедушка, – звонким голоском почти пропела Настя и, засмеявшись, схватила Ивана за руку. – Пойдем, что ли?
Ваня кивнул, попрощался со старичком, но вдруг вспомнил про всадников.
– А скажи, дедушка, что за люди меня обогнали, пока сюда шел? Красный на красном коне и белый на белом…
– Это не люди, – старик пожевал губами, – это Заря-Зорюшка – Красно Солнышко да День Белый, оба слуги мои верные. Не обидели, чай?
– Нет. – Иван покачал головой.
– То-то же, – согласно кивнул старик. – Да только бы тебе до ночи дойти и с Темной Ноченькой не встретиться… А то сгубит тебя или конь его черный копытами затопчет… Ну, прощай, не скоро свидимся.
Старик погрозил еще раз внучке пальцем и вернулся в будку.
Иван с Настей вместе зашагали по дороге. Ваня молчал, девочка поначалу тоже, но очень скоро не выдержала и первой начала беседу:
– Тебя Ваня зовут?
– Ваня…
– А правда, что у вас по небу, как по земле, ходят?
– Не ходят… летают. – Он уж и не знал, что отвечать.
Девчушка смотрела на Ивана широко раскрытыми глазенками и верила и не верила. Наконец расхохоталась, легонько шлепнула его по руке, отбежала на пару шагов и уже почти закричала, требовательно и с напускной грубостью:
– А правда, что у вас в море синем у самого дна плавают?
Ваня медлил с ответом, и Настя вся так и подобралась, задрожала от нетерпения.
– Так правда?
– Правда, – и даже не стал уточнять, как именно.
Девчонка засмеялась, да так весело, будто услышала что-то необычайно забавное.
– А правда, что у вас могут жить брат с сестрой, как муж с женой?
Тут уж даже многоопытный Иван не нашелся, что сказать, и решил сам выступить в роли вопрошающего:
– А кто ж его знает… Ты мне лучше скажи, Настенька, куда мы идем?
Девочка была явно не удовлетворена таким ответом, но тут же хитро улыбнулась:
– Как куда? К бабушке моей.
– К бабушке? А кто она?
Настя подошла к Ване вплотную и пытливо заглянула в глаза:
– А то ты не знаешь…
– Не знаю.
– Она, – девочка откинула голову назад, – она такая… такая… Она может все!
Ничего путного от нее Ваня так и не добился, но зашагал почему-то более уверенно. Настя и минуты не могла прошагать спокойно рядом, то убегала куда-то в сторону, то возвращалась назад, собирала цветы и на ходу плела венок.
– Это тебе! – Она со счастливой улыбкой увенчала шею Ивана цветочной гирляндой.
