Ну что ж, рано или поздно он все равно узнает, поэтому лгать или уходить от ответа не имеет смысла. Кроме того, правда может стереть самодовольную улыбочку с его губ или, по крайней мере, заставит отвести взгляд от ее груди.
Симпатичная официантка принесла кофе, и Эйвери пришлось ждать, когда она отойдет.
– Чего-нибудь еще, Кристиан? – спросила красивая девушка, глядя на хозяина «Харлоу Букс» с нескрываемым обожанием.
– Нет, большое спасибо, – рассеянно ответил тот.
– Какая милая девушка и. похоже, тебя хорошо знает. Даже обращается по имени, – заметила Эйвери, глядя вслед официантке.
– Я здесь частый посетитель, что неудивительно, сама понимаешь.
– Да, конечно. – Эйвери обрадовалась, что отвечать не придется. Но не тут-то было.
– Однако вернемся к нашему разговору, – сказал Кристиан, наливая ей кофе и протягивая сахарницу.
Надо же, помнит, что она любит сладкое. Или просто так предложил, из вежливости?
– Большое спасибо. Но я пью кофе и чай без сахара. Ты не слышал, что сахар – это белая смерть?
– То же самое говорят про соль. Но неужели эти глупости важны, даже когда ты празднуешь? Так все- таки, что именно ты празднуешь? Или это секрет?
– Уже нет. Я пригласила Брэндана Салмона пообедать, чтобы отметить заключение сделки.
– Какой?
Эйвери слышала явное снисхождение в его тоне, но решила не обращать внимания.
– Деловой, естественно.
Кристиан недоуменно нахмурился. Казалось, он вряд ли удивился бы больше, узнав, что она решила баллотироваться в президенты.
– Хочешь сказать, что нашла здесь работу?
– Казалось бы, очевидное и столько же неправильное заключение! Отныне я работаю только на себя. Сама себе хозяйка!
– Вот как! И чем же ты собираешься заняться? – полюбопытствовал Кристиан.
Эйвери выдержала паузу и торжественно объявила:
– Открываю книжный магазин!
– Где?
– Да здесь, в Мэйтауне.
Вот этого Кристиан не ожидал. Тот же бизнес, в том же городе… Это никак не может быть простым совпадением, Так что же ею движет?
Желание отомстить за случившееся девять лет назад? Или все еще проще… и интереснее? Может быть, та ночь тоже не дает ей покоя и она жаждет все исправить?
Кристиан снова почувствовал возбуждение. Что, если… что, если Эйвери хочет «переиграть» их последнюю ночь – к обоюдному удовлетворению?
– Мне даже трудно представить, как ты сумела накопить такие деньжищи, откладывая понемножку из заработка уборщицы… или горничной.
Если он хотел ее разозлить, то почти добился своего.
– А я похожа на уборщицу?
Эйвери выглядела потрясающе – настоящая светская дама – и прекрасно знала об этом.
– Ну так как?
– Честно говоря, нет. Но когда мы виделись в последний раз, ты была именно уборщицей. Как же ты сумела достичь такого материального благополучия, что открываешь собственный магазин?
– А ты как думаешь?… Нет, не отвечай, я знаю, что ты скажешь. Но ты ошибаешься. Я работала как вол с тех самых пор, как ты выставил меня за порог!
– Ну-ну, не стоит делать из меня чудовище. Я дал тебе щедрое выходное пособие и подыскал неплохое местечко в Миннеаполисе. Именно ты от него отказалась.
– Я не хотела принимать подачек!
– Твое право, – пожал плечами Кристиан. – Но мне не импонирует роль бесчувственного мерзавца, так что не надо рассказывать сказки.
– В любом случае, я прекрасно справилась сама. Сначала поехала в Нью-Йорк, работала в барах Манхэттена, потом в книжных магазинах там же, только уже не уборщицей, а продавщицей, так что теперь неплохо разбираюсь в деле, которым решила заняться. Я экономила каждый цент, и…
– Но, должно быть, тебе помогли какие-нибудь особенные обстоятельства, – предположил Кристиан.
– Этого ты никогда не узнаешь! – отрезала молодая женщина, выжидающе глядя на него: должен же он хоть как-то отреагировать на ее слова. Но, увы, молодой бизнесмен остался абсолютно спокоен.
– Ну что ж, начать новое дело довольно трудно. Постоянно приходится видеть, как терпят крах только
