– Не совсем, – вздохнул господин Путин. – Вы еще не все посмотрели.
Господин Путин решил показать господину Бушу свой первый «Запорожец», который в свое время родители Владимира Путина выиграли в лотерею.
– Моя первая машина, – с плохо скрываемыми чувствами произнес господин Путин.
– Не может быть! – воскликнул президент США – очевидно, вспомнив о своей первой машине.
Между министром промышленности России Виктором Христенко и министром топлива и энергетики Украины господином Плачковым состоялся содержательный разговор. Речь шла, как я понял, о ценах на транзит российского газа в Европу.
– Надо ее считать и считать, – говорил господин Плачков. – У нас формула для расчетов есть. Будем считать по формуле!
– Ну нельзя считать транзит по формуле! – объяснял ему господин Христенко.
– Ну можно! – настаивал господин Плачков.
– Ну нет! – отвечал ему российский министр.
– Ну да! – возражал господин Плачков.
– Ну нет! – повторял господин Христенко.
– Ну ладно! – вдруг согласился господин Плачков.
Возле министра науки и образования Андрея Фурсенко стоял один из губернаторов и просил довести до конца историю с вузами. Надо было, как я понял, решить проблему вузовской собственности.
– Так вы делайте хоть что-то сами, – говорил ему господин Фурсенко. – Готовьте документы.
– Так а собственность-то чья? – спрашивал губернатор.
– Государственная, – терпеливо отвечал ему министр.
– Так а государство-то кто? – радовался губернатор. – Вы!
– Как же я люблю губернаторов! – морщился господин Фурсенко.
Президент Молдавии Владимир Воронин решил поговорить с президентом России на злобу дня, но когда сказал, что «вот что хотел бы узнать», господин Путин неожиданно перебил его:
– Погода-то у вас какая?
Владимир Воронин оторопел. Он совершенно, кажется, не ожидал, что президента России заинтересует этот вопрос.
– Нормальная, – пробормотал он. – Когда уезжал, дождь был. Он понял, что господин Путин не хочет обсуждать с ним насущное.
– Я, кстати, только что встречался с Илюмжиновым… – беззаботно продолжил господин Путин и, увидев замешательство Владимира Воронина, добавил: – Ну, это у нас президент Калмыкии. Так вот, там у них уже 47!
– Так это же сгореть может все, – кажется, машинально поддерживал разговор президент Молдавии.
– Так уже и горит! – по-моему, обрадовался президент России.
В городе Воронеже и Воронежской области, считай, военное положение. Идет война с грибами. Грибы побеждают. Их запрещено собирать и продавать. Распоряжениями руководства города и области установлены наказания за хранение, употребление и распространение грибов.
Но вот гражданина Денисова наряд милиции задержал с поличным прямо в Центральном парке. И вроде ему деваться некуда: пакет с грибами в руках. У него проверяют документы. Оказывается, это не просто Денисов, а сотрудник станции защиты растений. Ему говорят:
– Как же так, нехорошо, гражданин, вы же лучше других должны понимать, какая обстановка в городе…
А он встает в позу обидевшегося человека:
– Да я всю жизнь эти грибы собираю и собирать буду! Потому что я не только грибник, а и человек, и у меня тоже есть права.
Тогда милиционеры на ходу меняют тактику и говорят:
– Вот мы вам их сейчас и зачитаем. Итак, гражданин, пройдемте в отделение, составимте протокольчик…
Денисов тут бледнеет, как поганка, потому что не хочет провести ночь в КПЗ даже из-за любви к грибам, и тоже тогда меняет тактику:
– Значит, так. Я эти грибы не собирал.
– Как это? – деланно удивляются милиционеры.
– Я их… нашел!
Тут уж милиционеры по-настоящему удивляются. Они чувствуют подвох, но не могут его обнаружить.
– А разница-то какая? – честно спрашивают.
– Такая! – с торжеством говорит Денисов. – Нашел всю кучу прямо в пакете, поднял, чтобы посмотреть, нет ли в ней ложных опят и бледных поганок, а тут вы!
– Не хитрите, гражданин, – облегченно говорят ему милиционеры, поняв, наконец, смысл этой уловки. – Вас взяли с поличным.
И тогда Денисов в полном отчаянии решается на крайнюю меру.
– Нет, не взяли. Мне их подбросили, эти ваши грибы!
– Кто?
– Вы!
– Когда?
– Только что! Я сам видел…
К нам с ветераном-десантником Александром Анатольевичем Булановым подходит еще один братан, чтобы поздравить старика с праздником. На ногах, как и все остальные, он держится с трудом. Но ему ведь это и требуется.
– Я, конечно, пьяный, – говорит он старику, тряся ему руку, – ты меня извини, но ведь праздник у нас.
– Погоди-ка, друг, – всматривается в него Буланов, – да ведь у тебя тельник-то не наш, а морской.
– Ну да, – соглашается, – я моряк. У нас праздник в воскресенье тут, в парке, начался. Сегодня что?
– Среда, – подсказываю я.
– Ну вот! – оживляется он.
– Ты что, отсюда так три дня и не уходил? – недоверчиво спрашивает Буланов.
– Нет. А зачем? – резонно переспрашивает его моряк.
Внизу, под билбордом с изображениями Руслана Аушева и Алихана Амирханова, стояли две милицейские машины. Дежурили два автоматчика.
– Брат, – спросил мой водитель одного из них, открыв окошко машины, – скажи, зачем ты тут стоишь?
– Президента охраняю, – с достоинством сказал автоматчик.
– И не надоело? Это же не живой президент. Это же картина, фотография. Ты же фотокарточку охраняешь, брат!
– Да что там я… – расстроенно промолвил автоматчик. – Там дальше майоры и подполковники стоят.
– Вы председателя правительства-то поздравили с днем рождения? – негромко спросил господин Путин.
Алексей Кудрин не торопился с ответом.
– Да, – медленно ответил он, обдумывая каждое слово. – Он сегодня принимал поздравления.
– Нет, а вы-то его поздравили? – уточнил господин Путин.
– Я-то? Конечно! – кивнул господин Кудрин. – Заочно, конечно… Его же нет сейчас, в отъезде же он…
– То есть не поздравили, – мстительно констатировал президент. Министр финансов не моргая смотрел
