холода.
— Нет, — сказала она. — Я его сохраню.
Сложив письмо, она убрала его в карман платья. Потом повернулась, чтобы идти, и остановилась в дверях.
— Еще одно, — добавила она. — Вам известен нынешний адрес миссис Гленарм?
— Неужто вы собираетесь к госпоже Гленарм?
— Это вас не касается. Если не желаете, можете мне не отвечать.
— Э-э, барышня! Вижу, нрав у вас переменился, теперь не то, что в прежние времена в гостинице. Ну да ладно! Ладно! Вы мне дали деньги, и я их отработаю сполна. Госпожа Гленарм скрывается в уединении — как говорится, инкогнито — у брата Джеффри Деламейна в Суонхейвен-Лодже. На эти сведения можете положиться, а добыть их, кстати, было нелегко. Они-то думают, что это тайна для всего мира. Хе-хе! Отпрыск Тэмми Пенникуика, третий с конца по старшинству, прислуживает в доме, где гостила эта дама, на окраина Перта. Попробуй сохрани что-нибудь в тайне от домашней прислуги — у них всегда ушки на макушке! Эх! Ушла и словечка на прощанье не сказала! — воскликнул он, когда Анна безо всяких церемоний вышла из комнаты прямо посреди тирады о тайнах и ушах прислуги. — Похоже, я отправился за шерстью, а обстригли меня самого, — добавил он, мрачно размышляя о катастрофе, какая постигла его столь обещающее предприятие. — Эхма! Когда эта мадам сцапала меня своими пальчиками, мне оставалось только одно — проскользнуть между ними как можно ловчее. Но какая ей разница, женится Джеффри или не женится? — задумался он, возвращаясь к вопросу, который Анна задала ему перед уходом. — И какой прок ей было ехать сюда, если она замыслила добраться до госпожи Гленарм?
Какой бы ни был прок, но следующим своим шагом Анна доказала, что замыслила именно это. Передохнув два дня, она выехала из Перта первым утренним поездом в направлении Суонхейвен- Лоджа.
СЦЕНА ДЕВЯТАЯ. МУЗЫКАЛЬНАЯ КОМНАТА
ДЖУЛИУС НАБЕДОКУРИЛ
Джулиус Деламейн был один; со скрипкой в руке он праздно похаживал взад-вперед по террасе в Суонхейвен-Лодже.
С неба уже лился мягкий вечерний свет. Подходил к концу день, когда Анна Сильвестр выехала из Перта.
Несколько часов назад Джулиус принес себя в жертву своим политическим обязанностям — их навязал ему его отец. Он подчинился жестокой необходимости выступить с речью на встрече с избирателями в соседнем городке Киркандрю. Дыши омерзительнейшей атмосферой; выступай перед разнузданной аудиторией; усмиряй нахальную оппозицию; отвечай на дурацкие вопросы; терпи, когда тебя грубо прерывают; успокаивай алчных просителей; пожимай грязные руки — таковы этапы, которые честолюбивый английский джентльмен принужден преодолеть на пути, ведущем его от скромной безвестности личной жизни к громкой публичной славе палаты представителей. Джулиус снес все предварительные и неизбежные — свобода нравов! — тяготы, связанные с первым появлением на политической арене, проявив должное терпение; и вернулся в родную спасительную обитель еще более равнодушный, если такое возможно, ко всем прелестям и выгодам службы в парламенте, чем когда отправлялся в путь. Какофония, производимая орущим «народом» (до сих пор стоящая у него в ушах), лишь заострила его всегдашнюю восприимчивость к поэзии звука, столь явственной в сочинениях Моцарта, столь очевидной в дуэте фортепьяно и скрипки. Захватив с собой любимый инструмент, он вышел на террасу насладиться вечерней прохладой и поджидал прихода слуги, которого он вызвал колокольчиком. Вскоре из музыкальной комнаты через стеклянную дверь явился слуга и доложил, в ответ на вопрос хозяина, что миссис Деламейн уехала с визитами и едва ли вернется ранее, чем через час.
Джулиус мысленно застонал. Изящнейшая музыка, написанная Моцартом для скрипки, требует подыгрыша на фортепьяно! И без поддержки жены муж обречен на немоту. На минуту погрузившись в раздумье, Джулиус вдруг набрел на мысль, которая обещала до некоторой степени восполнить сей незадачливый пробел, вызванный отсутствием миссис Деламейн.
— А миссис Гленарм тоже уехала? — спросил он.
— Нет, сэр.
— Вот и чудесно. Не согласится ли она, если у нее нет других дел, заглянуть ко мне в музыкальную комнату?
Слуга удалился выполнять поручение. Джулиус сел на одну из скамеек и стал подстраивать скрипку.
Миссис Гленарм, — как справедливо сообщил Бишопригс, тайком укрывшаяся от своего анонимного корреспондента в Суонхейнвен-Лодже, — была, если говорить о музыкальной стороне дела, весьма слабой заменой миссис Деламейн. В лице жены он имел одну из тех немногих музицирующих на фортепьяно дам, под чьим искусным прикосновением этот ограниченный и бездушный инструмент становится на диво выразительным и производит музыку вместо шума. Миссис Гленарм не обладала внутренней утонченностью, способной произвести это чудо. Она получила добротное музыкальное образование; можно было не сомневаться, что свою партию она проведет без ошибок, — но не более того. Но Джулиус, изголодавшийся по музыке, смирился с обстоятельствами и ничего другого сейчас не требовал.
Вернулся с ответом слуга. Миссис Гленарм будет в музыкальной комнате через десять минут.
Джулиус, довольный, поднялся и возобновил свое праздное хождение; помурлыкав что-то себе под нос, он остановился возле цветов на террасе — как восхищались его глаза их красой, с какой нежностью гладила их лепестки его рука! Увидь его в эту минуту имперский парламент, это почтенное учреждение не преминуло бы задать вопрос его прославленному отцу: возможно ли, о милорд, что сей необыкновенный парламентарий произведен на свет вами?
Джулиус остановился на минутку подтянуть струну, а когда поднял голову от инструмента, не без удивления увидел, что по террасе к нему идет дама. Сделав несколько шагов ей навстречу и поняв, что видит ее впервые в жизни, он решил, что это, скорее всего, какая-то посетительница к его жене.
— Имею ли я честь говорить с подругой миссис Деламейн? — спросил он. — Увы, жены нет дома.
— С миссис Деламейн я не знакома, — ответила дама. — Слуга сказал мне, что она уехала и что здесь я найду мистера Деламейна.
Джулиус поклонился — и ждал, что последует дальше.
— Пожалуйста, извините меня за вторжение, — продолжала незнакомка. — Я хочу испросить у вас разрешения встретиться с дамой, которая, как мне известно, сейчас гостит в вашем доме.
Чрезмерная официальность просьбы слегка озадачила Джулиуса.
— Вы имеете в виду миссис Гленарм? — спросил он.
— Да.
— Почему вам пришло на ум, что требуется какое-то разрешение? Подруга миссис Гленарм в этом доме будет желанной гостьей.
— Я не подруга миссис Гленарм. Мы с ней никогда не встречались.
Теперь, во всяком случае, стало ясно, почему свою просьбу дама облекла в столь церемонные формы, но причина, побудившая даму искать встречи с миссис Гленарм, пока оставалась в тумане. Джулиус вежливо ждал, что она продолжит и даст объяснение. Но, судя по всему, объясниться было не так просто. Незнакомка опустила глаза. В ней шла какая-то мучительная борьба.
— Мое имя… если я его назову, — решилась она, не поднимая головы, — возможно, скажет вам… —
