Нет, Сам, раз уж мы здесь, надо действовать.
– Я здесь не останусь, – упрямо повторила Саммер.
– Давай, по крайней мере, дождемся Нормана и посмотрим, что он скажет, – с досадой возразила Тина. – Мы же приехали, так? Значит, он нам должен заплатить.
– Но раздеваться я все равно не буду, – сказала Саммер, чувствуя, что еще немного, и она заплачет.
– И не надо, – ответила Тина, подводя Саммер к ближайшему дивану. Здесь было немного свободного места, и они с трудом втиснулись между поручнем и рыжеволосой толстушкой, которая нюхала кокаин, рассыпанный прямо по стеклянной столешнице кофейного столика.
– Хотите потащиться? – приветливо спросила рыжая, не сделав, впрочем, ни малейшей попытки подвинуться. – Угощайтесь, это бесплатно.
– С удовольствием, – кивнула Тина.
– Что ты делаешь? – прошипела Саммер, когда Тина, свернув трубочкой какую-то бумажку, стала втягивать носом мелкий белый порошок.
– Как – что? Нюхаю, не видишь, что ли?.. – шепотом ответила Тина. – Кстати, тебе бы тоже не помешало причаститься, ты что-то слишком напряжена. Расслабься, Саммер…
– Я не хочу здесь оставаться! – почти простонала Саммер. – Честное слово, мне здесь не нравится.
– Только не хнычь, ради бога! – с досадой воскликнула Тина. – Ты сама мне все уши прожужжала, как тебе не терпится увидеть его, а теперь, значит, в кусты?
– Все правильно, только я не думала, что все будет так…
Через несколько минут из спальни вышел Норман. На нем не было ничего, кроме матерчатых шортов в красную полоску. Он довольно жмурился, словно кот, нализавшийся сметаны. На каждой его руке висело по голой девице.
– Клуни! – крикнул он. – Мне нужны еще деньги!
– Ты сегодня разошелся вовсю, милый! – откликнулась Клуни и, порывшись в своей сумочке, достала оттуда пухлую пачку стодолларовых купюр. – Ничто тебя не остановит!
Саммер вскочила.
– Я немедленно ухожу отсюда, – заявила она. – Это омерзительно?
– Не будь дурой!.. – злобно прошипела Тина, но Саммер ее не слушала.
– Дай мне ключи, – потребовала она.
– Какие ключи?
– От твоей квартиры. Я пойду домой.
– Тебе там нечего делать. Мне не нужна подруга, которая способна бросить меня в самый ответственный момент.
– Ну пожалуйста!
– Эй, Норм! – окликнула Клуни Бартона. – Не хочешь ли взглянуть, какие очаровательные пташки залетели к нам на огонек, пока тебя не было? Совсем молоденькие, но вполне в твоем вкусе. Особенно хороша блондиночка. Можно я попробую ее, Норм? Ну пожалуйста?
– Валяй, я тебе ее дарю, – отозвался Норман Бартон, даже не взглянув в сторону Саммер. Судя по его виду, актер явно был после хорошей дозы: с губ Нормана не сходила бессмысленная клоунская усмешка, глаза смотрели в разные стороны, а движения не отличались четкостью. Пожалуй, в таком состоянии он вряд ли был способен сосредоточиться на чем бы то ни было.
– Я ухожу немедленно, – твердо сказала Саммер и стала пробираться к двери. Внутри у нее все кипело.
– Уходи! – крикнула ей вслед Тина. – Ко мне можешь больше не приходить – без тебя обойдемся!
– Отлично! – огрызнулась Саммер, чувствуя, что еще немного – и она расплачется по-настоящему. – Свои вещи я заберу завтра!
Справившись с замком, она выскочила в коридор и, захлопнув за собой дверь, прислонилась к ней спиной. Она так надеялась на этот визит, а Норман Бартон даже не посмотрел на нее.
Глава 63
По радио передавали концерт Мервина Гэя. Джоуи слушал. его всю дорогу, пока ехал в студию. Задумчивый «соул» успокаивал его и помогал расслабиться. Впрочем, Мервин всегда нравился Джоуи; у него был поистине волшебный голос и – что всегда считалось еще более важным – свой собственный, неповторимый стиль.
Джоуи хорошо помнил, что, когда он был маленьким, его мать часто заводила пластинки Отиса Реддинга и Тедди Пендерграсса. Она тоже очень любила «соул». Впрочем, кроме музыки, Аделаида любила еще многое другое.
На мгновение он представил свою мать танцующей в гостиной под звуки проигрывателя. Она была настоящей красавицей – черноволосой, черноглазой, очень стройной, и свою внешность Джоуи во многом унаследовал от нее.
Уже на подъезде к зданию студии Джоуи услышал доносящуюся изнутри музыку. Он сразу узнал мелодию – это был «Рок двадцать четыре часа в сутки» Билла Хейли – и слегка удивился, но потом вспомнил: сегодняшняя вечеринка задумывалась как некое подобие костюмированного бала в стиле пятидесятых годов. Джоуи тоже должен был надеть какой-то допотопный наряд, но он напрочь об этом забыл и вспомнил только сейчас.
