Он попытался избавиться от желания поцеловать Сэди.
— Мне нравится то, чем я занимаюсь. — Майкл надеялся, что Сэди спрашивает его о работе.
— Я видела заметку о доме, который ты восстановил. Он такой красивый.
Еще лучше. Значит, она уже знает…
— Спасибо. А как ты наткнулась на статью? Я хочу сказать, что «Наследие» — далеко не самый популярный журнал в стране.
Этот разговор доказывает, что человек вполне может думать о нескольких вещах одновременно. Потому что я все еще прикидываю, как бы мне поцеловать Сэди, представляю себе, каковы на вкус ее губы, и пытаюсь сообразить, как бы стянуть с нее футболку…
— Мне прислала статью Кейт. — Сэди очаровательно покраснела. Может, она тоже думает о том, как бы снять с себя одной рукой эту дурацкую футболку? — невольно задался вопросом Майкл, глядя на нее. А она тем временем продолжала: — Мне кажется, моя подруга просто решила, что такая новость может меня заинтересовать. Ведь это Кейт познакомила нас с тобой. Ну, помнишь, то свидание, на которое я пошла вместо нее?..
— Да, помню. — Майкл помолчал. — А второе свидание мне понравилось больше. Не на танцульках. А в парке, когда мы запускали змея.
— Мне тоже, — согласилась Сэди. — Раньше я никогда не запускала змеев. — Она поерзала и подвинулась чуть ближе к Майклу.
— Я знаю. Ты мне говорила. — Он тоже немного придвинулся к ней.
Они не касались друг друга, но Майкл ощущал ее тепло. Жестокий урок самодисциплины!
— У тебя такой замечательный смех, Сэди Макги, — мягко сказал Майкл. — Надеюсь, ты часто будешь смеяться.
— Ну, знаешь, — смущенно проговорила она. — Жизнь…
Майкл почувствовал смутную тревогу. Какого черта! Что она имеет в виду? Что почти не смеется? Что ей не до смеха? Неужели она и этот ее лощеный адвокат говорят только об акциях, вместо того чтобы гоняться друг за другом по спальне, пока один из них не сдастся и не рухнет на кровать, изнемогая от хохота и счастья — счастья быть вдвоем?
Майкл размышлял о том, удобно ли спросить, спит ли Сэди со своим другом? Наверное, она опять ударит меня, хотя и не очень сильно.
— Расскажи мне о своей жизни, — попросил он.
— По правде говоря, это довольно скучно.
Скучно? У Сэди? У девушки, которая могла бы спрыгнуть с самолета без парашюта?
— Ну ладно, о скучном не рассказывай. Сразу переходи к веселому, к тому, из-за чего ты смеешься, от чего быстрее бьется твое сердце, розовеют щеки и поднимается настроение. Например, какой у тебя самый любимый в мире запах?
— Мне стыдно сказать, но смех у меня вызывают соленые простонародные шутки.
— Ну и что? Меня они тоже смешат.
— Кевин считает, что они грубые и вульгарные.
Кевин. Вот оно что, с мрачным удовлетворением подумал Майкл. Я на шаг приблизился к тому, о чем хотел узнать.
— А что Кевин находит смешным? — словно невзначай поинтересовался Майкл. Так долго отсутствовавший брат расспрашивает о жизни любимую сестрицу.
— Ну…
Сэди замялась, и замешательство ее длилось так долго, что Майкл понял: ей просто нечего сказать.
— Ему нравится английский юмор… — наконец в отчаянии выпалила она.
— О, как мистеру Бину?
— Думаю, да.
Майкл не сомневался, что Сэди не узнала бы мистера Бина, даже если бы тот переехал ее на своей желтой малолитражке.
Сэди явно стремилась сменить тему разговора:
— А запах… Больше всего на свете я люблю запах свежеиспеченного хлеба. А ты?
Аромат, щекотавший ноздри Майклу прямо сейчас, вполне мог бы занять в списке мистера О'Брайена самую верхнюю строчку.
— Дерева, — торопливо ответил молодой человек. — Мне нравится запах дерева, с которым я работаю.
Майкл не взглянул на Сэди. А она не посмотрела на него. Они лежали в кровати так, словно их разделяла незримая стена.
— Ты пропустила то, от чего у тебя быстрее бьется сердце, — мягко напомнил Сэди Майкл.
— О, я не знаю. От страха, наверное.
— Правда? — со значением переспросил молодой человек. — А как насчет того мужчины, чье кольцо болтается сейчас в брюхе пони?
— Кевин? — Сэди произнесла это с таким неподдельным удивлением, что Майкл получил ответ на свой вопрос, даже не успев толком задать его.
Значит, Сэди не спит со своим женихом.
— У нас не романтические отношения. Наша привязанность основана скорее на взаимном уважении.
Майкл едва не расхохотался. Тогда какого черта она решила выйти за него замуж? Но я не буду спрашивать ее об этом. Я и так все понимаю. Сэди думает, что должна стать человеком, который что-то из себя представляет, словно она не самая яркая личность из всех, кого я знаю. Она полагает, что брак с этим скучным адвокатом окажется свидетельством ее респектабельности.
Но захочет ли она жить с человеком, который никогда не заставит трепетать ее сердце? Тем более, что она уже познала сладкое безумие любви… Уже растворялась в муках страсти… Так сможет ли она теперь бросить свою жизнь к ногам этого Напыщенного Осла?
— А от чего у тебя начинает быстрее биться сердце? — с опаской спросила девушка.
Майкл улыбнулся, стараясь не казаться большим злым волком, готовым слопать маленькую невинную Красную Шапочку. Смешно, что ты об этом спрашиваешь, дорогая, подумал он.
— Вот сейчас, например, оно колотится у меня как сумасшедшее.
— Не надо, Майкл.
Значит, она понимает. И чувствует, что раз поддается искушению, то никогда не будет счастлива с тем занудой. Даже в мыслях Майкл не хотел называть его Кевином.
— Ты очень красивая, — хрипло произнес он.
— Неправда, Майкл, не надо.
— А он не считает тебя красивой?
— Майкл…
— Ты первая начала.
— Уж конечно, не я!
— Ты хотела поцеловать меня.
— Тогда у меня с головой было не в порядке!
— Что ж, большое тебе спасибо.
— Я ничего не имею против тебя.
— Разумеется, нет.
— И ценю то, что ты не воспользовался моим нынешним состоянием.
Не означает ли это, что она собирается демонстрировать мне столь же исключительную сдержанность, подумал Майкл.
Возможно, все сведется к выяснению преимуществ ее положения, по крайней мере официально.
А неофициально мы могли бы позволить себе небольшой поцелуй. Хотя бы ради того, чтобы сердце Сэди забилось быстрее.
— Похоже, это ты вовсю пользуешься своим состоянием, — тихо сказал Майкл.
