Мартын одобрительно посмотрел на него. Вроде бы не острого ума парень, а иногда такие умные вещи говорит, что диву даешься. Стволы бы им не помешали. Со стволами они любую банду разогнали бы. Любую, у которой не будет железа…
Действительно, со стволами было бы здорово. Московские две сотни бойцов подгонят, с дубинами, а у знаменских всего несколько десятков. Но у них стволы, и столичные разбегаются со страху… Если бы да кабы…
– И нам стволы нужны, – Мартын провел пальцами по лбу, будто для того, чтобы разгладить морщины.
– А где их взять?
– Где, где… Я в охотничий магазин недавно заходил, там ружья помповые завезли. Сила. Но деньги нужны…
– И деньги, – кивнул Гобой. – И охотничий билет. У тебя есть?
– Ну, за деньги можно и билет купить.
– Тебе хорошо говорить, у тебя судимости нет…
– За деньги все решается.
– А деньги где взять?
– У торгашей… Но это замкнутый круг. Сначала рынок нужно взять, а потом его доить. А стволы нам завтра нужны… Придется без них обойтись, – развел руками Мартын.
– А на будущее? – снова удивил его Бабай.
– Ну, если завтра выживем… Есть еще вариант. Я оружейные склады под Саратовом охранял. Большие склады, мобилизационные, там даже автоматы есть… Ну, сам не видел, но говорят…
– И что, можно подломить склад?
– Тут ты, Бабай, не прав. Хотя ход мысли неплохой. Только там такая охрана, что лучше не соваться. И колючка, и сигнализация. Но если братва поможет, то можно и склад подломить…
– Какая братва?
– Ну, наша, солдатская… Понятное дело, я там никого уже не знаю, три года как дембельнулся, но коны можно набить. Опять же деньги нужны, задаром никто не купится, тут без интереса никак…
– Тогда о чем базар? – усмехнулся Гобой.
– А что, помечтать нельзя? – Мартын дружелюбно хлопнул его по плечу. – Завтра рынок отобьем, заживем как сыр в масле. Деньги будут, упакуемся, лично я куртку кожаную возьму, цепь золотую, чтобы круче яиц ходить. Стволы достанем, я себе «ТТ» возьму, весь такой из себя…
Мартын показал, как с небрежностью бывалого ковбоя достает из кобуры пистолет, крутит его на пальце, а затем прикуривает от него, как будто это всего лишь зажигалка.
– Круто! – завороженно протянул Бабай.
– Людей наймем, кафе достроим, на втором этаже у нас номера будут, баньку построим, девчонок водить будем… Не жизнь, а малина! Или лучше консерваторию построим, а, Бабай?
– Какую еще консерваторию?
– Ну, нормальную консерваторию. Чтобы культуру в массы двигать. И пулемет на крышу поставим. Угрюм у нас пулеметчиком будет.
– А пулемет зачем?
– Ну, ты, в натуре, темный, Бабай! Если пулемет не поставить, то все консервы растащат! А какая культура на голодный желудок? Усек?
– Не напрягай пацана, – усмехнулся Гобой. – А то спать ночью не сможет.
– Чего не смогу? – возмутился Бабай. – Я что, по-твоему, совсем тупой? Думаешь, не понимаю? Рынок у нас будет, понял! Большой рынок. И шмотками торговать будем, и консервами. Потому и нужна нам консерватория!
– Понятно? – Подмигнув Гобою, Мартын легонько постучал себя кулаком по голове. – Кстати, а не послать ли нам гонца в ближайшую консерваторию? Кафе у нас уже есть, накроем поляну, вмажем граммов по сто, чтобы лучше спалось…
Идея понравилась всем. Ночь будет холодная, условий никаких, а водка и кровь согреет, и тяготы полевой жизни сгладит.
Мартын не верил своим глазам. На пустырь перед рынком вырулил тот самый автобус с фанерным окном на задней двери, на котором в Репчино на днях приехала знаменская братва. Но сейчас из автобуса выходили пацаны из Княжевска. Узколобый Дрын во главе, исполинского роста тяжеловесный Холодец, плоскоголовый Барабан…
– Может, это мне снится? – Гобой закрыл один глаз и потер его пальцем.
Мартын собрал пацанов на пустыре, чтобы достойно встретить толпу московских. Утром к ним на рынок прибыл гонец, сказал, чтобы к полудню ждали гостей, но вместо столичных братков появилась княжевская шпана. Один десяток… Второй… Третий… Толпа приличная, и если с ней сойтись стенкой на стенку, то на московских просто не останется сил.
– Что за хрень?
Мартын тряхнул головой, но наваждение не исчезало. Княжевские сбились в кучу, направились к ним. Палки в толпе мелькают, монтировки, цепи, молотки.
– Может, кто-то объяснит мне, что здесь происходит? – оторопело протянул Угрюм.
– Бред какой-то.
Знаменских не надо было поворачивать лицом к своим извечным врагам, они сами выстроились в линию против них. Опять кого-то покалечат, а может, и убьют. Все уже давно привыкли, что всякое столкновение с княжевскими заканчивается жестокой дракой.
Княжевские остановились, от толпы отделились Дрын, Холодец и Барабан. Выглядела эта троица не так внушительно, как вчерашние московские авторитеты, но лучше иметь дело с теми, чем с этими. С московскими он вчера мог миром договориться, все к этому шло. А с княжевскими договориться не получится, да и гордость не позволит идти на мировую.
– Я не понял, вы чо, ухи поели? – вышел вперед Мартын.
Он не должен был забывать, что взвалил на себя тяжелую ношу центрового. Даже Гобой, похоже, признал его право быть первым, и сейчас было никак нельзя ударить в грязь лицом.
– Я тебе сейчас эту уху в глотку залью! – заорал на него Дрын.
Он развел руки в стороны, как будто Холодец и Барабан должны были схватить его и удерживать, чтобы он не лез в драку. Хотя они и не думали этого делать. Было видно, что у Холодца и Барабана тоже кулаки чешутся.
– Сначала из своей глотки ее вынь!
– Дрын, я тебе давно башку мечтаю проломить! – встрял в разговор Гобой. – Но пока она у тебя целая, скажи, каким ветром вас сюда занесло?
– А это наш рынок, понял?!
– Ничего себе заявы! – ошалел от такой наглости Мартын. – Откуда ты вообще про него узнал?
– А вот узнал! Думаете, слиняли от нас, так можете спокойно Москву бомбить? А фигли! Мы вас везде достанем!
– Так я не понял, тебе рынок нужен или просто нас достать хочешь?
– Я тебе щас пасть порву, чмо ты позорное!
Все, это был предел, дальше только драка, смертный бой. Но между Мартыном и Дрыном встал вдруг Спартак. Откуда он взялся, непонятно. Может, это призрак его?
– Дрын, тебе сколько лет? – спокойно, без напряжения голосовых связок спросил бригадир.
Когда-то он сам бился смертным боем с Дрыном, и тот почему-то всегда от него получал. Может, поэтому княжевский авторитет и растерялся, нос к носу столкнувшись со Спартаком. И Холодец слегка стушевался, и Барабан. В свое время Спартак сумел вбить им уважение к собственной персоне. Ненавидели они его, но побаивались. Хотя вряд ли это повлияет на ход событий. Напряжение между двумя «стенками» такое, что воздух уже трещит от проскакивающих в нем искр. Вот-вот должна была ударить молния.
– Двадцать четыре. А что?
Но, похоже, Спартак сумел разрядить обстановку. Гроза еще не миновала и гром запросто может грянуть, но все же дышать стало легче.
