Джек. Он должен знать: если он решит все–таки порвать с Люси, я готова упасть в его объятья.
– Эй, а откуда мне было знать правду? – с вызовом спросила Люси. – Я тебя сто раз спрашивала, а ты так ничего и не ответила!
Я поверить не могла, что Люси взялась обсуждать мои личные дела в присутствии Джека. Хотя, правда, она же не знает, что я в него влюблена…
– Потому что это тебя не касается! – заорала я. – Ты же не рассказываешь мне все про вас с Джеком!
– Попалась! – торжествующе воскликнула Люси. – Я знала! Вы встречаетесь!
– Нет, – удивилась я. – Я этого не говорила!
– Только что ты сама призналась! Ты сказала про нас с Джеком, а это значит, что вы встречаетесь – так же, как и мы!
– Ничего это не значит! – возмутилась я.
Нас прервала Тереза: она положила на стол пакет.
– Это тебе. Посылка из Белого дома.
– Вот видишь! – Люси уже никто не смог бы разубедить. – Это от Дэвида. Я же говорила, что вы встречаетесь.
– Это не от Дэвида, – возразила я. – И мы НЕ встречаемся.
В посылке оказались буклеты и письма с описанием моих обязанностей в качестве посла ООН.
Люси разочарованно взяла отложенный было журнал, но Джек страшно заинтересовался.
– Смотри–ка! – сказал он. – Тут говорится о международном конкурсе рисунка под названием «Из моего окна». Так… Участие могут принимать юные художники, нужно нарисовать вид из своего окна.
Ребекка оторвалась от тетради и спросила:
– Эй, а что будет с теми подростками, у которых нет окон? Которые живут в подвалах? Это же нечестно!
Как всегда, никто не отреагировал.
– Слушай, – заволновался вдруг Джек. – Слушай, я подам заявку. И ты, Сэм, тоже должна. Тут написано, что лучшие работы будут выставлены в здании ООН в Нью–Йорке!
Я читала пояснительное письмо.
– Нет, Джек, – медленно произнесла я. – Я не могу участвовать – я, оказывается, судья.
– Судья?! – закричал Джек. – Это же вообще отлично! Ты отдашь первое место моей картине, и я попаду в Нью–Йорк!
Ребекка недоуменно уставилась на Джека:
– Так нельзя, это же нечестно!
– Очень даже честно, – парировал Джек. – Потому что моя картина будет лучшей.
– А что если нет? – ехидно поинтересовалась Люси. Нет, ну как можно настолько не ценить парня, которого любишь!
– Будет, – уверенно заключил Джек.
И я знала, что он прав: его картины всегда оказывались самыми лучшими и побеждали на всех конкурсах. Я даже не сомневалась в том, ' что, несмотря на плохие оценки, Джек поступит в один из лучших художественных университетов страны.
И мое мнение никак не связано с тем, что я до безумия в него влюблена.
Я уже почти забыла о Дэвиде и корпела над заданием по немецкому, как вдруг позвонила Катрина.
– Ну что, – спросила она. – Ты пойдешь на вечеринку Крис?
– Никогда.
– Почему?
– Хм, интересный вопрос, – удивилась я. – Наверное, потому, что Крис Паркс – злобная испорченная девица. Можно подумать, ты этого не знаешь.
Катрина замолчала.
– Знаю, – сказала она наконец. – Но я всегда мечтала как–нибудь попасть к ней на вечеринку.
Наверное, я ослышалась. Наверное, это помехи на телефонной линии. Я отстранила трубку от уха и с интересом на нее посмотрела.
– Кэт, что ты такое говоришь? Вспомни, как она над тобой издевалась!
– Я знаю, – грустно согласилась Катрина. – Но, говорят, на ее вечеринках так здорово! Она меня тоже позвала, но я пойду, только если ты пойдешь.
– Так вот – я не пойду, – отрезала я. – Даже если Лари Вэйн Роджерс сломает мне вторую руку и заставит пять миллионов раз прослушать «Соседскую девчонку».
Катрина опять помолчала и вдруг сказала тихо, но настойчиво:
– Знаешь, а мне очень хочется пойти.
Я просто лишилась дара речи. Наверное, если бы Катрина объявила, что собирается побриться наголо и вступить в секту кришнаитов, это поразило бы меня меньше.
– Ты хочешь пойти на вечеринку Крис Паркс? – повторила я так громко, что Манэ проснулся и стал тревожно озираться по сторонам. – Катрина, ты что, снова рисовала маркерами с фруктовым запахом? Я же тебе говорила, что они…
– Сэм, я серьезно, – отозвалась Катрина. – Мы же никогда не делаем то, что делают нормальные подростки.
– Чушь! – фыркнула я. – Может, ты забыла, но на прошлой неделе мы смотрели школьную театральную постановку.
– Да, и были единственными в зале, кто не имел никакого отношения к спектаклю. Сэм, я хочу раз в жизни почувствовать, как это – быть в компании школьной элиты. Неужели тебе неинтересно?
– Кэт, я это и так знаю, я живу с Люси. Поверь, это совсем неинтересно.
– Ты понимаешь, что другого шанса у меня может не быть? – тихо сказала Катрина.
– Господи, Кэт! Крис Паркс в жизни не сказала тебе доброго слова, и вдруг ты хочешь пойти на ее вечеринку! Это же просто…
– Сэм, – еще тише проговорила вдруг Катрина. – Я встретила мальчика.
Я чуть не уронила трубку:
– Что ты сделала? Кого ты встретила?
– Мальчика, – быстро зашептала моя лучшая подруга. – Ты его не знаешь, он учится в другой школе. Его зовут Пол, наши родители вместе ходят в воскресную школу, а он часто играет в бильярд с моими братьями. Он необыкновенный.
– А как же Хит Леджер? – не подумав, ляпнула я.
– Сэм, надо смотреть правде в глаза. Даже если я с ним когда–нибудь познакомлюсь, что маловероятно, он в жизни не станет встречаться со школьницей. Кроме того, он живет в Австралии. Как я поеду в Австралию, если родители меня в магазин–то с трудом отпускают?
Я никак не могла прийти в себя.
– А на свидание с Полом они тебя отпустят?
– Ну, – неуверенно протянула Катрина. – Если честно, он сам меня еще не приглашал, он слишком стеснительный. Поэтому я решила позвать его на вечеринку Крис.
– Кэт, где логика? Сходите в кино или в кафе, зачем тащить бедного парня на эту дурацкую тупую встречу?!
– Пол видел меня только в церкви и бильярдной, – совершенно неубедительно объяснила Катрина. – Он ничего про меня не знает и думает, будто я звезда школы.
И тут я сказала то, что должна была сказать. В конце концов, мы лучшие подруги.
– Кэт, а теперь представь себе; вы заходите домой к Крис Парке, и она с порога говорит тебе одну из своих обычных гадостей.
– Ничего она не скажет, – уверенно заявила Катрина.
– С чего ты взяла? – удивилась я. – Может, наша добрая староста волшебным образом изменилась, а я этого не заметила?
– Она не скажет, если ты тоже придешь, – вздохнула Катрина. – И возьмешь с собой Дэвида.
