Себастьян сделал большой глоток бренди и ничего не сказал.
– Спрашивала о тебе, – не унимался хирург. – Хотела знать, как ты.
– И что ты ответил?
– Соврал. Заверил, что у тебя все хорошо.
Себастьян сделал еще глоток:
– Она больше не мисс Болейн.
– Но ведь Кэт по-прежнему выступает на сцене по этим именем.
Конечно, это было так. Но Себастьян старался не позволять себе думать о ней, как о мисс Болейн.
– Я сообщил ей, что ты снова расследуешь убийство, – добавил Гибсон.
Раньше Кэт это не понравилось бы, подумал Себастьян. В прошлом ее всегда беспокоило его участие в поисках убийц. С другой стороны, может, теперь Кэт уже не тревожится. Или тревожится, но по-другому… как сестра, а не как возлюбленная, которой была когда-то.
К облегчению виконта, друг сменил тему.
– Полагаешь, за преступлением может стоять этот хозяин борделя, Кейн?
Себастьян протяжно выдохнул. Он даже не осознавал, что задержал дыхание.
– По-моему, он более чем способен на это. Загвоздка в том, что не вижу ни одной причины, зачем бы ему уничтожать приют Магдалины.
– Но ведь Роза Флетчер сбежала? Судя по всему, она была ценным товаром.
– Ценным – пожалуй. Но не редкостным. В этом городе полно женщин, готовых торговать собой, чтобы выжить. Кейн мог повесить на нее долг, но можешь быть уверен, он никогда не позволил бы этому долгу стать запредельным.
– Беглянку могли убить в назидание остальным, – предположил Гибсон.
– Могли, – согласился Себастьян. – Но лишить жизни семерых, только чтобы добраться до одной? – покачал он головой. – Нет, думаю, тот, кто сделал это, был доведен до отчаяния.
– Либо очень зол, – добавил доктор. – А как ты собираешься искать пылкого О’Брайана?
Девлин допил бренди:
– Завтра поручу это Тому.
Гибсон, покачнувшись, поднялся на ноги и забрал у друга пустой стакан.
– Как могла эта барышня – образованная, знатного рода – как она могла прийти к такому концу?
– Кто-то предал ее, – ответил виконт, – и я не про того, кто ее застрелил. Ее предали гораздо раньше те люди, чьим долгом было опекать девушку и заботиться о ней.
– Интересно, знает ли семья Розы-Рейчел о том, что она мертва?
Себастьян поднял взгляд на свиной зародыш на каминной полке.
– Я бы сказал, это зависит от того, не они ли ее убили.
ГЛАВА 15
Себастьян стоял у окна своей спальни, пристально вглядываясь в еще спящие городские улицы, блестящие от росы булыжники мостовой и голубей, перепархивающих на коньке ближайшей крыши. В бледном румянце раннего утра густо чернели дымоходы лондонских домов, шпили церквей пронзали медленно светлеющее небо. Шаткая пора между ночью и днем, когда время словно приостанавливается, и, если позволишь себе, можно затеряться в прошлом.
Взявшись за раму, виконт распахнул окно и позволил ледяному воздуху уходящей ночи обжечь обнаженное тело. Мужчину согнали с постели видения, которые по-прежнему часто подкрадывались в часы беззащитного сна. Днем еще удавалось управлять своими мыслями, подавлять обуревавшие до сих пор неистовые желания. Однако сон делал его уязвимым. Вот почему Себастьян старался всячески его избегать.
Некоторые проводят всю жизнь в смутной дымке алкогольного опьянения, косясь в карты пустым, затуманенным взглядом. Выигрыш или проигрыш – в душе одинаковое безразличие. Но Себастьян убедился, что и ощущение внутреннего омертвения, и успокаивающая дымка – всего лишь иллюзия. Уловка, которой можно обмануть единственно самого себя.
Больше никого не одурачишь.
* * * * *
День выдался теплым и солнечным, благодатно сулящим долгожданную весну. Рано позавтракав, виконт вызвал в библиотеку своего юного грума.
Том вошел, волоча ноги.
– Я не нарочно! – с порога выпалил он.
Подняв голову от отчета управляющего имением, Себастьян нахмурился:
– Ты не нарочно что?
Повесив голову, мальчишка мял в руках кепку.
– Простите меня, хозяин. Честно, прям всем нутром раскаиваюсь.
– Если ты снова поджег Морею фалды его фрака…
– Нет! – вскинул голову Том.
– Благодарение Богу хоть за это.
Несмотря на все проявления неодобрения некоторыми поступками господина, Морей руководил довольно беспорядочным хозяйством лорда Девлина с умением и расторопностью бывшего сержанта артиллерии, и виконту было бы затруднительно его заменить.
– Тогда выкладывай, – велел Себастьян, не сводя глаз с провинившегося. – Что ты натворил?
– Я на кухне был, понимаете? С Адамом, который новый лакей. Мы маленько дурачились, а…
Тут и виконт услышал поднимающееся из нижней части дома волнение, возмущенные возгласы мадам Леклер, перемежаемые успокаивающими репликами Калхоуна.
– Ладно, потом объяснишь. Надо, чтобы ты отыскал кое-кого. Мужчину по имени Люк О’Брайан.
У Тома загорелись глаза от предвкушения.
– Думаете, он может быть замешан в убийстве?
– Думаю, может.
– А что за птица?
– Понятия не имею. Все, что я знаю об этом человеке – он частенько захаживал в бордель под названием «Академия на Орчард-стрит» возле Портман-сквер.
Грум нахлобучил кепку на голову.
– Будьте спокойны, найду голубчика.
– И еще, Том…
Мальчик обернулся в дверях.
– Будь осторожен.
Том блеснул щербатой улыбкой и убежал.
Шум из кухни нарастал. Отложив отчет управляющего, виконт поднялся. Он уже направлялся к холлу, когда услышал звук останавливающегося у входа экипажа. Выглянув в окно библиотеки, Девлин увидел в открытой дверце кареты модно одетую молодую даму.
Она была высокой и яркой: блестящие темные волосы, большой смеющийся рот. Красавица на мгновение замерла, солнечный свет мягко осветил милое лицо, и от одного ее вида у виконта перехватило дыхание. Себастьян смотрел, как гостья протягивает руку, элегантно обтянутую желтой лайковой перчаткой, и опирается на лакея, помогающего сойти. Девлина захлестнула волна стыда от воспоминаний о видениях прошедшей ночи, от воспоминаний и желаний, в который раз согнавших его с постели и до сих пор не дающих покоя.
Вот уже восемь месяцев, как эта женщина именовала себя миссис Рассел Йейтс. Но когда-то она прославилась как Кэт Болейн и была любовью всей Себастьяновой жизни.
