востоке и взяли крепость Санта-Тереса.
В этих напряженных условиях Артигас, как и прежде, руководил всеми текущими делами провинции. Он часто писал в Кабильдо, беспокоясь о различных административных проблемах. Ни одна из них не оставалась для него чуждой. В самый разгар военных приготовлений, во время майских праздников 1816 года, была торжественно открыта Публичная библиотека Монтевидео. Вступительную речь произнес священник Ларраньяга, который (в последний раз!) не поскупился на восторженные слова в адрес Артигаса. Он назвал его «вождем, который достойно ведет вперед граждан своей страны, и чей патриотический подвиг заслуживает бессмертной славы и вечных лавров». Ларраньяга отметил также, что, «испытывая нужду в самом необходимом, он не жалеет средств на те дела, которые идут на благо его соотечественников». Во время этих празднеств Артигас провозгласил: «Пусть жители Восточной провинции будут столь же образованны, как и мужественны».
Не забывал Артигас и о своих сыновних обязанностях. Его отец, дон Мартин Хосе, уже глубокий старик, был до революции весьма состоятельным землевладельцем. Согласно новым порядкам его земли были у него отобраны, и ему буквально не на что было существовать. Он сообщил об этом сыну.
«Мне в высшей степени больно читать жалобы моего отца, которого я люблю и уважаю, — пишет Артигас в Кабильдо 18 июня. — Я только что получил от него известие о том, в сколь нищенском состоянии он оказался: он крайне нуждается хотя бы в самом небольшом количестве скота для поддержания своего хозяйства и семьи». Хотя Артигас мог помочь отцу, воспользовавшись бесхозным скотом, он предпочел действовать официальным путем, надеясь, что Кабильдо решит это дело по справедливости и предоставит его отцу то, о чем он просит.
Когда замыслы португальских интервентов стали ясны Артигасу, он выработал свой план, состоявший в том, чтобы задержать продвижение войск врага и не дать им занять Ангостуру и Серро-Ларго. Для этой цели он выделил отряды Риверы и Оторгеса, а сам направился в Сан-Диего, чтобы нанести врагу фронтальный удар. Андресито, перебравшись через реку Уругвай, с севера от Ибикуя должен был занять Мисионес и напасть на португальцев со стороны Сан-Борхаса. Войска Сотело тоже должны были перейти реку Уругвай, но по направлению к Япейу; Вердуну надлежало, выйдя из Арройо-де-ла-Чина, занять португальскую территорию на севере реки Арапей.
Этот общий план Артигас сообщил Андресито; он дал ему множество практических рекомендаций, начиная от совета по поводу того, как уберечь лодки во время форсирования реки, в кончая указанием об организации доставки скота и использования при этом стариков, которые уже не могли участвовать в военных действиях. Свое письмо от 3 июля Артигас кончал словами: «Необходимо, чтобы все было подготовлено для решающего и искусного удара, ибо от него будет зависеть судьба нашей свободы».
Обстановка была тяжелой. План Артигаса, достойный большого полководца, сводился к следующему: приостановить наступление врага контратаками и затем вести борьбу против захватчика на его собственной территории. Этот план, восхищавший даже врагов, был тем более величествен, что должен был разворачиваться на огромном плацдарме: около трехсот легв разделяло крайние его точки; местность была пересеченной, по ней протекали большие и труднопроходимые реки, а связь и доставка ресурсов были очень затруднены. Главное же заключалось в том, чтобы перейти в контрнаступление против многочисленного и сильного противника и вести операции на таком обширном плацдарме. У Артигаса было лишь восьмитысячное войско, примитивно вооруженное, плохо дисциплинированное и находившееся под командованием офицеров, достоинство которых состояло лишь в одном — в их храбрости. Но Артигас ни секунды не колебался, его решение было окончательным. Обращаясь к тем, кто мог оказаться слабыми духом, он сказал: «Немало крови придется пролить, чтобы осуществить этот план».
Через семнадцать дней после получения указаний от Артигаса Андресито начал поход на север. Его штаб состоял из одних индейцев — Тирапаре, Маракаху, Арапоти и Гира-Вера. У Андресито было тысяча копий и вдвое меньше ружей. Португальцы попытались помешать войску Андресито пересечь Уругвай; тогда индейцы, составлявшие это войско, рассыпались, поодиночке переправились через реку и, соединившись на другом берегу, вооруженные лишь копьями, сумели подавить огонь португальских мушкетеров. Это была первая битва, принесшая успех патриотам. Индейцы напали на авангард бригадира Чагаса и одержали победу в Ринкон-де-ла-Крус Чагас нашел убежище в Сан-Борхасе. Укрепив стены этого города, расположенного на холме, он решил отсидеться здесь в ожидании подкрепления. 20 сентября Андресито начал осаду Сан-Ворхаса — города, где он родился тридцать восемь лет назад.
26 сентября в Ибирапиту-Чико войска маршала Курадо столкнулись с авангардом Артигаса, под командованием его племянника Гателла, обнаружившего качества настоящего героя. Казалось, что вот-вот будет одержана победа. Однако тактика удлинения флангов полукруга (именно так всегда воевали индейцы в пампе), несмотря на то, что ею в свое время пользовались Ганнибал и Наполеон, в данном случае при незначительном количестве войск, к тому же недостаточно обученных, в условиях, когда противник противостоял сомкнутым квадратом, привела к поражению.
Солдаты, с большим успехом воевавшие в партизанских отрядах, здесь, на открытом поле сражения, не могли достичь такого успеха.
Артигас не терял присутствия духа и пытался извлечь урок из допущенных ошибок. Он писал своему секретарю Баррейро для передачи Ривере, желая, чтобы тот не повторил тех же промахов:
«Враги нанесли нам немало ущерба своей кавалерией, им всегда удавалось разбивать наши фланги и линию пехоты, которые были слишком примитивными». Артигас советовал серьезно подготовиться к следующим сражениям, так как предвидел, что в дальнейшем война будет становиться еще более трудной. К тому же португальцы были безжалостны и отказывали в помощи даже раненым.
Между тем Андресито слишком долго осаждал Сан-Борхас, теряя время на посылку ультиматумов Чагасу, который ждал подхода подкрепления. 3 октября, когда Чагас уже начал думать о капитуляции, к городу подошли войска полковника Абреу. Андресито пришлось выдержать отчаянное сражение в Паламар-де-Сан-Борхас, завершившееся полным разгромом его войск и потерей всего северного района.
Когда весь север оказался во власти португальцев, Курадо решил напасть на Вердуна, продвинувшегося до Пунтос-де-Ибирокай. 19 октября Мено Баррето, которому была поручена эта операция, разгромил Вердуна. Таким образом, на севере оставались только те войска патриотов, которыми командовал сам Артигас; он находился в Рио-Гранде и пытался со своими гаучо продолжать борьбу с португальцами и хотя бы частично реализовать свой план.
Штаб Артигаса был расположен на вершине горного хребта Корумбе, над рекой Куарейм. В его распоряжении были тысяча всадников и пятьсот пехотинцев. Это были плохо вооруженные добровольцы- гаучо. Несмотря на тактическое поражение в Санта-Ане, Артигас повторил тот же маневр и совершил те же самые ошибки, от которых он предостерегал Риверу. Португальские войска во главе с бригадиром Оливейра Альваресом 27 октября разбили армию Артигаса. В итоге тридцати шести дней войны и этого последнего поражения все войска Восточной провинции на севере были ликвидированы; преимущество вражеских войск, хорошо обученных, прекрасно вооруженных, во главе которых стояли опытные офицеры, было очевидным. Военные действия были быстрыми и решительными; португальцы полностью разбили все планы Артигаса, чьи солдаты, как говорил Мена Баррето, «сражались отчаянно».
И все же Артигас не был полностью разбит, и португальцы не могли еще считать себя победителями. После того как португальцы заняли Санта-Тересу, ключевую позицию Восточной провинции, они начали бой против войск Риверы, который пытался сопротивляться продвижению Лекора. В ноябре Ривера был разбит в Чафалоте. Убедившись в необходимости достигнуть большей маневренности своих соединений, он сам возглавил быстрый марш и наутро оказался в арьергарде португальцев в Игероне, на реке Индиа-Муэрта, где место было болотистое. Здесь он ждал прихода передовых сил армии Лекора под командованием генерала Пинто де Араухо.
Как рассказывал один из офицеров Риверы, «уже издали португальские войска выглядели величественно». К несчастью, Ривера вновь повторил прежние ошибки: кавалерия, которая располагалась на флангах, напоминала молот, а пехота растянулась на большую дистанцию и была похожа скорее на партизанских стрелков, чем на дисциплинированную армию.
Если бы линия войск не была так расположена, успех мог бы сопутствовать Ривере, который сумел дважды обойти вражеские войска. Однако пассивность некоторых батальонов и явное преимущество португальцев в людях и вооружении обеспечили им победу в этом сражении, продолжавшемся три часа
