Теперь или никогда

периодических изданий существовало целых три!) о том, что действительно происходит.

Идбер объявил всеобщую мобилизацию и стягивает войска к северо-западной границе. В северных провинциях Империи Синтаф вспыхнул мятеж. А на полуостров Эскизар – центр восстания – высадился восьмитысячный Экспедиционный корпус генерал-фельдмаршала лорда Эвейна эрн-Рэймси.

– …Ролфийская оккупация Эскизара!!! – взвизгнули почти у самого уха Грэйн.

Эрна Кэдвен открыла глаза и поморщилась.

В прогрессивном Эббо газетами торговали не только на перекрестках, но еще и с лодок.

– Может быть, закрыть окно? – предложил Удаз и глянул исподлобья, с сомнением. Видно, гадал про себя: фраза ролфийки насчет его грядущей смерти – это шутка или издевка?

– …На кого точит зубы ролфийская волчица?!! – надрывался разносчик.

Грэйн навострила уши и жестом остановила уже потянувшегося к раме Апэйна.

– Ну-ка, ну-ка… – прищурилась эрна Кэдвен. – Погоди, не закрывай! Купи-ка свежатинки, почитаем.

– Эй, малый!

Бывший тив все-таки не удержался от подозрительного взгляда за спину и через подоконник перегнулся с некоторой опаской. А уж разгибался и вовсе очень резво. Грэйн покачала головой. Право, если б она всерьез захотела избавиться от Удаза, то уж точно не стала бы сталкивать его в канал пинком под зад. Есть способы и понадежней. Кстати, пришла пора о них подумать.

– Вот, – буркнул подопечный эрны Кэдвен и шлепнул на стол добычу.

– Еще тепленькая, – мурлыкнула ролфийка и развернула газету. – О! Ты только глянь! Похожа?

Конечно, на взгляд любого знакомого с Грэйн лично человека, дурно отпечатанная зарисовка на газетном листе имела очень мало общего с оригиналом, но такое внимание к ее персоне ролфийке даже отчасти польстило. Это означало, что «жучки» эрна Оринэйра честно отрабатывают свои оули. Маховик скандала раскручивался именно так, как задумано. И антиролфийские настроения, прямо-таки истерия, вызванная высадкой на берегах Синтафа корпуса Рэймси, пришлись очень кстати. Под шумок никого не удивит, что скандально известная «в определенных кругах» женщина-офицер будет избрана мишенью для вражеских нападок и под их градом отозвана из посольства на родину…

«Двух кроликов одним выстрелом, эрна Кэдвен, – удовлетворенно потирал руки эрн Оринэйр, обсуждая с Грэйн план кампании. – Вы исчезнете из Эббо, и никто не свяжет ваше отбытие с предстоящими событиями в Ициаре… Я развязываю руки не только вам, но и себе. Толпе перепуганных обывателей необходимо пугало. Чтобы с перепугу не разглядели больше, чем им положено видеть, хе-хе…»

Грэйн готова была подписаться под каждым словом атташе. Право же, Оринэйр знал, о чем говорил.

Легко сказать: «Едем в Идбер!» – гораздо сложнее туда попасть – и не попасться «коллегам», и хорошо, если именно им. Ролфийским манускриптом интересовались в первую очередь эмиссары Эсмонд-Круга, в Идбере не менее влиятельного, чем в самом Синтафе. Следовательно, прятаться предстоит не только от идберранской контрразведки, где отнюдь не наивные мальчики служат, но и от острых когтей и зорких глаз сычей тива Алезандеза, ближайшего сподвижника тива Хереварда, который в Конфедерации занимал положение ненамного ниже, чем его старший товарищ – в Империи. Эрна Кэдвен в очередной раз порадовалась, что ей все-таки удалось найти общий язык с бывшим тивом Удазом. Сведения, которыми счел нужным поделиться со своей Гончей лорд Конри, были, как всегда, самоубийственно скудны, и если б не синтафский изгнанник, а ныне – «денщик» лейтенанта эрн-Кэдвен, нипочем бы ей не разобраться в хитросплетениях внутриэсмондской иерархии.

Грэйн и ее подопечный – а может, уже и соратник? – не просто так сидели в Индаре. Ждали – и документов, и «окна», чтобы без особых помех пересечь границу Эббо и Идбера. И дождались.

Идбер начал мобилизацию! Давно пора. Пусть Локка почаще улыбается эрну Рэймси – его десант оказался очень кстати. Теперь самое время второй помощнице военного атташе ролфийского посольства покинуть гостеприимные земли Конфедерации – со скандалом, да погромче! А бывшему преподобному Удазу Апэйну пора умереть. И очень желательно, чтобы тоже – громко и заметно.

– Эрн Оринэйр все устроит, – небрежно пролистав газету, Грэйн успокаивающе улыбнулась ир- Апэйну. – Полагаю, ты умрешь через несколько дней после моего отъезда. Так, чтобы ни у кого не возникло сомнений. Документы для тебя уже готовы. Здесь, в Индаре, тебя убьют, опознают тело, заявят властям официальный протест. Думаю, удастся извлечь из убийства ролфийского подданного немало других выгод…

Нажим на слово «умрешь» Удазу не понравился. Прозвучало как-то очень двусмысленно.

– Я же еще не подданный!

– Но станешь, – пожала плечами ролфийка. – Когти Локки, да не переживай ты так! Думаешь, устраивать такие фокусы – это так уж ново для эрна Оринэйра? – Она нахмурилась, а потом, вдруг догадавшись, коротко хохотнула: – А! Я поняла! Скогти тебя Локка, желтоглазый, разве я не сказала, что отвечаю за тебя? Ты будешь нужен мне в Идбере. Так что ты не только умрешь, но и воскреснешь.

Удаз недоверчиво хмыкнул. Ему ли, столько лет служившему верой и правдой Эсмонд-Кругу, не понимать, что толку от засвеченного агента никакого, и по всем писаным и неписаным законам тайных служб такого полагается… ну, скажем, отпускать «поплавать в канал».

Грэйн прищурилась и бросила по-настоящему зло:

– Знаешь, желтоглазый, мне уже надоело постоянно доказывать какому-то паршивому смеску, что посвященная Локки владетельная эрна Кэдвен – не только добрая, но еще и честная! Либо ты веришь мне, либо нет.

– А, так у меня есть выбор?

«Выбор – штука обоюдоострая, – подумал Удаз. – Я тебе верю, а ты мне? Я считаю, что достоин твоего доверия, а ты тоже так считаешь?»

– Нет, – мрачно ухмыльнулась она, кое-что припомнив, – но должна же я дать тебе иллюзию свободы выбора, а? Короче. Достань карту. Кстати, ты не забываешь как следует ее изучать?

Бывший тив вздохнул, но промолчал.

– Воскресать будешь вот здесь, – коротко стриженный ноготь эрны Кэдвен царапнул название городка в полудне пути от Индары. – И дальше отправишься уже как… – ролфи порылась в потайном кармане мундира и достала потрепанный, но выглядевший вполне настоящим паспорт гражданина Свободной Республики Базил и заглянула в него, – господин Урден Дигим, служащий торгового дома «Кимерц и сыновья». Путешествуешь, соответственно, по торговым делам. Доберешься до селения… – Грэйн прищурилась, склонившись над картой, – Ибэора. Остановишься в гостинице и будешь ждать меня.

– А что я там делать буду? – спросил мужчина и представил себя тоскующим возле занавешенного окна, с грустью всматривающимся в даль – а не едет ли прекрасная ролфийская дева? Забавненько.

– Ну… – ролфи задумчиво выпятила губу. – Местность там болотистая, река постоянно разливается. Вот и изучишь пока местные ирригационные сооружения. А еще там рис вроде как выращивают – или что там растет в болотах? Кровь Морайг, Удаз, у тебя полно времени, чтобы это выяснить и придумать себе «легенду»! Ты что, щенок-первогодок? И в своем Эсмонд-Круге кадфу жрецам подносил? – Она сморщила нос в оскале: – Разве тебя послали бы тогда за мной и графиней, если б ты был полным дураком и неумехой? Я же помню! Так что изменилось?

– Я.

«Это если вкратце, а на самом деле изменилось почти все. Но тебе, посвященная, это понять сложно. Ты даже по безнравственной, распущенной Индаре ходишь в мундире».

– Ты меняешься, – поправила Грэйн, остывая. – Не богиня тебя меняет, нет. Я ведь думала об этом, даже хотела спросить Ее – но не ответит. Пока – не ответит. Хотя мне кажется, что я догадываюсь. По тому пути, который мы, ролфи, проходим от рождения, Локка гонит тебя вскачь, да еще и подстегивает.

– А что в конце?

Спросил как бы между делом, чтобы не выдать дрожи нетерпения. Превращение получалось слишком уж мучительным для простого смертного.

– Пути? – Она вздрогнула и оглянулась на окно, на веселую солнечную Индару. – В конце – огонь… и в