Алешиному уху и говорить коротко и отрывисто:
— Здравствуй еще раз, Алеша! Ты в субботу обещал эскиз помнишь? Конечно, ничего не сделал?
— Почему ты так думаешь? В телогрейке, во внутреннем кармане. Возьми!
Клава развернула Алешину телогрейку, запустила руку в карман, вытащила зарисовку, расправила бумагу и, прислонившись к ширме, погрузилась в изучение чертежа.
Это был набросок задуманной Алешей новой модели крышки домкрата с расширенными питателями. Дело в том, что в литейном цехе недавно организовали так называемую площадку брака. После завершающей контрольной операции в одном из углов очистного пролета выставляли на всеобщее обозрение выявленные за сутки бракованные отливки. Как-то Алеша зашел сюда и увидел целую кучу негодных крышек домкрата. На одной из них была приклеена карточка с надписью: «Крышка домкрата. Брак — 12 процентов. Причина — заливка холодным металлом. Виновник — начальник плавильного пролета тов. Халатов».
Алеша задумался. 12 процентов. Подсчитал — получилось, что более полусотни заформованных им опок уходило в брак. Он работал над ними совершенно бесполезно, его труд пропал зря. Да что его труд, только ли в нем дело! Впустую трудились земледелы, зря работали стерженщицы, напрасно старались очистники! Сколько испортили материалов! Сколько истратили электроэнергии, чтобы привести в движение все механизмы в цехе! Сколько сожгли топлива, чтобы расплавить такую массу чугуна! И все только потому, что не нагретый как следует металл не успевал заполнять форму, застывал в пути. Ну, и народ, эти плавильщики! Как они могут допустить такое?..
Бессмысленная гибель отливок возмутила Алешу, и он решил придумать какой-нибудь выход. После долгих размышлений Алеша пришел к такому выводу: раз металл холоден, плохо растекается по форме, надо расширить ему путь, сделать питатели более широкими. Тогда чугун будет проникать внутрь опоки более сильным потоком, и брак исчезнет.
Он посоветовался с Клавой. Та отрицательно покачала головой и даже рассердилась: вот еще новости! Плавильщики нарушают технологию, льют холодный металл, а мы должны им потворствовать, расширить питатели! Ну, нет, лучше заставить плавильщиков держать нужную температуру в чугуне. Никаких расширенных питателей!
Алеша горячо возразил:
— Так, так! Вот и будем ждать, когда наладятся плавильщики. А тем временем сотни тонн чугуна — на переплавку, в вагранку. Государственные деньги на ветер летят, коллектив работает впустую. Зато мы спокойно живем, сидим у моря и ждем погоды... Так, что ли?
Он был так убежден в правильности своей мысли, что Клава заколебалась. Может быть, допустить расширенные питатели? Как временную меру, пока наладятся дела в плавильном пролете? Ведь вреда от этого никакого, а польза очевидна.
— Хорошо, уговорил! Делай эскиз!
Теперь эскиз был у нее в руках.
Алеша искоса ревниво наблюдал за Клавой. Вот насупилась, закусила губу: чего-то не понимает... Алеша хотел уже приостановить работу, чтобы пояснить Клаве, но, видимо, разобралась сама, морщинки на ее лбу разгладились, она удовлетворенно кивнула головой.
Вот брови у нее приподнялись, она вопросительно пожала плечами: с чем-то несогласна, что-то сделано неправильно. Интересно знать, что ей пришлось не по вкусу?
Тут Алеша заметил, что Клава не подбривает брови. Они у нее растут широкими, ровными, будто бархатными полосками и почти сходятся на переносице. Это ему понравилось. Не по душе были девчата, сделавшие из своих бровей какие-то неестественные жиденькие ниточки. Подумаешь, красоту нашли — брови, как бороду, брить!..
Тем временем Клава перестала водить глазами по чертежу, задумалась, затем, взглянув на него еще раз, сказала:
— Хорошо! Прежде всего, поговорю в техчасти...
— Хорошенько поговори! Честное слово, пусть только сделают новую модель, не пожалеют денег, — она себя в месяц оправдает...
— Хорошо, хорошо! Если техчасть не поддержит — к Николаю Матвеевичу пойду. Он обещал комсомолу помогать, сам говорил: проявляйте инициативу. Вот и пусть поддерживает!
Она постояла, как будто собиралась еще что-то сказать, но не решалась. Помолчав, она спросила:
— Сашка стихи пишет?
— Рифмы у него того... Разбежались!
— Я ему разбегусь! Так и передай: чтобы в субботу были! Обещал!
Алеша кивнул и начал набивать опоку. Клава наблюдала за ним, поэтому он постарался работать с особенной непринужденной четкостью. Открыв бункер и ожидая, пока посыплется земля, он крикнул:
— Клавдия Афанасьевна! А когда же педаль на бункер поставят?
Клава молчала. Во-первых, у нее нехватило бы голоса перекричать весь этот шум на таком расстоянии. Во-вторых, было досадно, что каждый день приходилось отвечать одно и то же. Про себя она пробормотала:
— Педаль, педаль! Ох, уж эти мне механики!
Речь шла о педали под левую ногу, с помощью которой формовщик должен был открывать бункер. Теперь формовщики открывали его, дергая рукоятку, и затем ждали, когда в опоку насыплется земля. Открыв бункер ногой, формовщик мог бы сразу; начать обеими руками выравнивать и уплотнять землю в опоке. Это дало бы несколько секунд экономии времени. Алеша выставил опоку на конвейер, подошел поближе и наклонился к Клаве, чтобы лучше слышать.
— Сейчас иду к слесарям в механический, — говорила Клава. — Обещали педаль для твоего станка сегодня закончить. Может быть, сегодня и поставят...
— В субботу ты то же самое говорила... Понимаешь, без педали и сифона мне тысячи опок не дать. Надо механизацию.
— Сама знаю, что не дать. Алеша, да разве я не стараюсь? Ох, уж эти мне механики! Хоть кол на голове теши!
Но Алеша уже не слышал: дробно застучал его станок, утрясая землю. Переворачивая опоку, склонившись в сторону Клавы, Алеша крикнул:
— А сифона-то ведь тоже нет!..
Клава опять ничего не могла возразить. Конечно, Алеша прав. И педаль и сифон нужны ему дозарезу. Сколько времени он тратит сейчас на обдувание и обрызгивание формы этим древним, дедовским способом — просто ужасно! Секунд десять, а то и все пятнадцать! Надо взять банку с мазутом, надо приставить воздухопровод, надо нажать рычажок, пустить воздух, потом надо все это снаряжение положить обратно. Был бы установлен рядом с опокой точно нацеленный сифон — совсем другое дело. Один нажим на кнопку — и все готово!
Какие вредные эти механики! Сколько ночей не спала Клава, пока разрабатывала конструкцию автоматического сифона; сколько хлопотала, чтобы разрешили сделать один опытный образец. Теперь конструкция готова, чертежи сданы, заказ сделан, а сифона нет, как нет. Все обещают и все завтра, завтра, завтра!
Алеша оглянулся и улыбнулся ей. Клава поймала себя на
