Новая фигура
На дежурном пограничном катере «Тайфун» двое краснофлотцев заканчивали партию в шахматы. Впрочем, если заядлые шахматисты говорят, что они кончают партию, то, пока они её действительно кончат, у бритого человека может вырасти борода.
Свободные от вахты краснофлотцы «Тайфуна» следили за интересной игрой. И если все понимали секреты шахматных ходов, то артиллерист Гревцов смотрел за игрой только так, ради компании.
Гревцов понимал в шахматах лишь то, что они сделаны из дерева и покрыты лаком и что это единственные короли и королевы, которые до сих пор терпимы в Советском Союзе.
Зато, когда дело касалось игры в футбол, в волейбол и в городки, или прогулок за город, или нырянья и прыжков в воду с головокружительной высоты, Гревцова трудно было опередить. За эту ловкость и живость Гревцова прозвали Живчиком.
Живчику надоело смотреть на нахмуренные лбы товарищей. Он поднял голову и вдруг чуть не упал за борт.
— Братцы, — вскрикнул Живчик, — к вам новая фигура с неба падает! Вот она вам сейчас устроит шах и мат!
Привыкнув к шуткам Живчика, краснофлотцы не подняли голов от доски.
Живчик и сам замолчал.
Он смотрел на небо с открытым ртом и лишь шевелил губами.
Игра продолжалась.
Может быть, только боевая тревога могла остановить её. Известно, что, если у шахматистов выдернуть стулья, они будут продолжать игру на корточках. Они будут продолжать свою молчаливую игру, если их поставить вверх ногами. Только бы были перед ними доска и фигуры.
Так было и с шахматистами «Тайфуна». Они опомнились лишь тогда, когда Егорка грохнулся на шахматную доску и всех шахматистов и самого Егорку накрыл парашют.
Тут уж ничего нельзя было понять! Накрытые парашютом барахтались, рычали, вскрикивали, пыхтели, фыркали, высыпая на железную палубу деревянных королев, королей, офицеров и пешки.
Живчик хохотал до того, что чуть не лопнул, как в сказке пузырь.
Наконец стало ясно, что к чему. Из-под парашюта по очереди выползли краснофлотцы. Все они были красные от смеха, кроме краснофлотца Юркова. Он был очень сердит за то, что у него вырвали из рук победу над соперником да вдобавок поцарапали нос и щёку. Но под парашютом что-то всё ещё ворчало и барахталось.
Живчик стащил полотнище — и краснофлотцы ахнули. На шахматной доске сидел живой медвежонок.
— Вот это действительно… фигура! — сказал Юрков и взялся за расцарапанную щёку.
Остальные бросились распутывать Егорку.
В этот момент вахтенный у ворот морской погранохраны звонил по телефону дежурному командиру:
— Товарищ лейтенант! Говорит пост номер два. Просятся пройти на базу краснофлотцы с линейного корабля «Маршал», с миноносца «Гневный» и с базы подводных лодок.
— Спросите, зачем, — ответил дежурный командир.
В трубку послышалось покашливание, потом удивлённый голос вахтенного:
— Говорят, что медведей получать пришли, товарищ лейтенант!
Дежурный командир был занят, и он рассердился на такой ответ вахтенного.
— Скажите им, пусть идут в зоологический сад! — сказал он и повесил трубку.
Вахтенный сказал краснофлотцам:
— Приказано передать, чтобы шли в зоологический сад. А что случилось, друзья?
Краснофлотцы, пришедшие за медвежонком, стали рассказывать обо всех приключениях Егорки, перебивая друг друга. Особенно кипятился Между Прочим. Он так и напирал на вахтенного и чуть не напоролся на штык его винтовки.
— Хватит, товарищи! — сказал вахтенный. — Прошу отойти от ворот.
Краснофлотцы вздохнули и пошли от ворот, думая о Егорке каждый по-своему.
Без пропуска
Вахтенный скоро сменился. Он прибежал на «Тайфун» и рассказал краснофлотцам всё, что услышал о медвежонке.
— Ура-а-а учёному медвежонку! — радовались пограничники. — Качать Егорку!
Но тут, как по команде, все крики и смех смолкли. К катеру шёл командир. Он был одет по-походному. Он взошёл на катер, поздоровался с краснофлотцами и приказал:
— Сниматься со швартовов! Боевая тревога!
Моторы катера вспенили за кормой воду, туго натянув стальные тросы. Через пять минут «Тайфун» ощетинился пулемётами. Сняв чехол со скорострелки и приготовив снаряды, Живчик и Юрков смирно стояли около своего орудия.
Красивым прыжком «Тайфун» вылетел из гавани, присел на корму, махнул кормовым зелёным флагом, и только его и видели.
В рубку к командиру поднялся старший помощник:
— Товарищ лейтенант, на борту пассажир.
— Разрешение штаба есть? Пропуск проверили? — спросил командир, прижимая к глазам бинокль.
Старший помощник улыбнулся:
— Он не спрашивал разрешения и не предъявил пропуска.
— Как же он прошёл?
— Он не прошёл, он прыгнул с неба!
— Без шуток, товарищ младший лейтенант!
— Без шуток, товарищ лейтенант. У нас на борту медвежонок. Звать Егорка. Попал к нам с праздника. Был сброшен с парашютом.
— Где он, что делает? — Командир отнял бинокль от глаз.
— В кубрике, уплетает хлеб с мёдом.
Командир почесал левую бровь и сказал, не спуская глаз с моря:
— Ведите катер. Курс вам известен.
— Есть вести катер! — ответил помощник.
Покачивая головой, командир спустился в кубрик к краснофлотцам.
— Пограничники! — сказал он. — Нашему командованию известно, что быстроходный катер с диверсантами прорывается к нашим берегам. Командующий флотом приказал: катер догнать, диверсантов взять на борт «Тайфуна». Если будут оказывать сопротивление, уничтожить!
— Есть! — ответили краснофлотцы. — Не в первый раз, товарищ командир!
— Итак, дело нам предстоит серьёзное, — продолжал командир. — На вражеском катере пулемёты и ручные гранаты. Успех будет зависеть от того, чьи моторы окажутся лучше. — наши или их; кто окажется выносливее — мы или они. Место предполагаемой высадки диверсантов нам известно. Но, если мы их не настигнем до ночи, они успеют выпустить жало. Приказываю: врага не щадить, но жизнью напрасно не
