На мостике «Каймана» появился радист и вручил листок командиру корабля. Он быстро пробежал по тексту глазами и передал полковнику Адамсу.
— Русские бомбят эфир открытым текстом, — сообщил командир. — Они просят помощи у Москвы!
— Ха-ха! — сказал Хортен-старший. — Москва далеко, мой мальчик… А мы рядом. Напугайте их как следует! Пусть русский капитан наложит в штаны…
Валентин Васильевич так и не сдвинулся со своего места, которое занял у машинного телеграфа.
Владимир Ткаченко держался в стороне и поодаль, стараясь не привлекать к себе внимания, не мешать морякам в этой экстремальной ситуации.
Но капитан Устинов помнил о нем. Валентин Васильевич повернулся, нашел глазами Ткаченко, усмехнулся и подмигнул ему.
— Ишь, как вы их раскочегарили, Владимир Николаевич, — сказал он. — Не на шутку взбесились…
Майор Ткаченко сдержанно улыбнулся, промолчал.
Вбежал в рулевую рубку начальник рации.
— Москва дала подтверждение! — закричал Юшков. — Просит не волноваться…
— А кто здесь волнуется? — спросил капитан и обвел взглядом всех собравшихся в рубке: вахтенного штурмана, помполита Чеснокова, «деда», рулевого за штурвалом, Владимира Ткаченко. — Разве что вы, Михаил Юрьевич…
Радист смущенно одернул форменную тужурку.
— Слушайте Москву, «маркони», — сказал Валентин Васильевич. — Сейчас все зависит от связи.
В кабинете Главнокомандующего ВМФ сидел за столом человек с погонами Адмирала флота Советского Союза. Он говорил по телефону:
— Да, я уже обо всем знаю, мне доложили. Уже связался с адмиралом Гайдуком.
Его собеседником был министр морского флота.
— На «Калининграде» восемьсот иностранных туристов, товарищ Главком. Вы понимаете всю щекотливость нашего положения…
— Конечно, понимаю. И эта щекотливость не только в этом… Но вы не беспокойтесь. Все будет в полном порядке. Как всегда. Да-да… Я сам позвоню вам позднее.
— Товарищ капитан! — крикнул вахтенный штурман. — Пират вышел на наш курс и застопорил ход!
— Вижу, — отозвался Устинов. — Так держать!
«Хотите испытать у кого крепче нервы, голубчик? — весело подумал Валентин Васильевич. — Давайте попробуем…»
«Кайман» застопорил ход и удерживался на линии курса, которым должен был пройти пассажирский лайнер.
— Попугайте этих упрямых русских, — распорядился Хортен-старший. — Ведь у них на борту туристы… Капитан не захочет рисковать.
Матросы у пулеметов изготовились к стрельбе.
— Огонь! — крикнул командир «Каймана».
Длинные трассирующие очереди понеслись навстречу теплоходу и прошли справа и слева вдоль его бортов.
На мостике «Калининграда» капитан Устинов ухватился за ручку машинного телеграфа, готовый маневрировать двигателями, если возникнет в этом необходимость.
Рулевой матрос напряженно смотрел в картушку ренитера гирокомпаса, удерживая «Калининград» на заданном курсе.
Теплоход шел полным ходом вперед.
Из рулевой рубки было видно, как сорвались с пиратского корабля пулеметные трассы. Казалось, что крупнокалиберные пули ударят сейчас в лобовые стекла.
— Пугают, паршивцы, — сквозь зубы процедил капитан и стиснул рукоятку телеграфа. — Идите прежним курсом!
Адмирал флота Советского Союза закончил разговор с министром, положил трубку телефона-«вертушки» и нажал кнопку на панели селекторной связи.
— Зайдите ко мне, — сказал он.
В дверях возник порученец Главкома, молодой и подтянутый капитан первого ранга.
— Адмирал Гайдук? — спросил Главком.
— На проводе, — доложил порученец. — Ждет вызова.
Главком удовлетворенно кивнул, развернулся вместе с креслом вполоборота, лицом к большому экрану справа от письменного стола.
По экрану пробежали полосы, слегка зарябило, затем появился командующий эскадрой, одетый в легкую летнюю форму контр-адмирала.
Он стоял на палубе ракетного крейсера, на котором держал свой флаг.
— Ну, что там у вас, Александр Александрович? — спросил Адмирал флота.
— Уже полный порядок, товарищ Главнокомандующий, — улыбнулся Гайдук. — Необходимые меры приняты.
— Действуйте без промедления! — приказал Главком ВМФ.
С мостика «Каймана» его командир с тревогой смотрел, как теплоход «Калининград» полным ходом шел прямо на шпионский корабль, загородивший ему курс.
— Русские раздавят нас, как муху! — закричал командир-пират, повернувшись к полковнику Адамсу.
— Полный ход! — распорядился глава резидентуры. — Сойдите с курса, развернитесь и дайте им как следует!
Из рулевой рубки «Калининграда» было видно, как наглый «Кайман» сошел с курса, развил скорость.
— Они удирают, товарищ капитан! — крикнул вахтенный штурман.
Валентин Васильевич поджал губы и с сомнением покачал головой, поднял к глазам бинокль.
Корабль-оборотень отошел в сторону, затем резко повернулся. Капитан Устинов увидел в бинокль, как матросы «Каймана» разворачивают ракетную установку и будто услышал резкий приказ командира:
— Залп!
Ракеты с воем рванулись к теплоходу.
Люди, находившиеся на мостике теплохода, вздрогнули и инстинктивно пригнули головы, когда ракетный залп ударил поверх рубки.
Капитан Устинов рванул рукоятку телеграфа к отметке «Стоп машина!», и старший механик уже собрался было выполнить приказ. Но Валентин Васильевич пересилил мгновенную слабость, скорее, острый приступ беспокойства за судьбу пассажиров, команды, судна, резко опустил рукоятку на сектор «Полный вперед!».
— Курс прежний! — крикнул капитан Устинов рулевому.
На палубе рядом с бассейном безмятежно загорали Билл Ричардсон и Элен Резерфорд.
Когда над их головами промчались с воем ракеты «Каймана», Билл вздрогнул и стал беспокойно оглядываться.
— Новый русский сюрприз? — спросила Элен. — Право, они не дают нам соскучиться. Развлечения сыпятся на нас, как из рога изобилия.
