Антоний последний раз видел царицу, – период, который для такой короткой памяти, как у Антония, представлял собой пробел в этой конкретной любовной истории. Такой в действительности незначительной была его привязанность к ней в это время, что, говоря о близнецах, которых она ему подарила, Антоний сказал знаменитую фразу – которая уже цитировалась – о том, что он не намерен ограничивать свои надежды на потомство какой-то одной женщиной, а, подобно своему предку Геркулесу, рассчитывает на то, что природа в его случае проявит сама себя. Ведь лучший способ распространения голубой крови в мире состоял в том, чтобы стать родоначальником нового рода царей в каждой стране. Несомненно, Антоний с юношеским волнением ожидал возобновления отношений с царицей, и в какой-то степени может быть правдой то, что он с радостью вырвался из мягких и по этой причине раздражавших уз семейной жизни. Но на деле его целью – ввиду политических причин – было заключение брачного союза с Клеопатрой, и неразумно предполагать, что в это время в его веселом сердце горело какое-то пламя неукротимой страсти.
Со стороны Клеопатры дела обстояли несколько иначе. Стресс от сильного эмоционального потрясения лишил ее того легкомысленного отношения к жизни, которое в предыдущие годы было ее заметной отличительной чертой. Она больше не могла ни играть своей судьбой, ни веселиться все дни напролет, как это бывало раньше. Антоний, которого она по-своему любила, жестоко бросил ее, а теперь просил, чтобы она снова обратила на него свою благосклонность. Могла ли она поверить (ведь, без сомнения, таковы были его аргументы в свое оправдание), что долгая разлука с ней и женитьба на другой женщине являлись чисто политическими маневрами Антония, которые никоим образом не повлияли на неизменность его любви к ней? Могла ли она довериться ему во второй раз? Могла ли она, с другой стороны, справиться со своими сложными делами без него? Очевидно, теперь он стал всемогущим на Востоке; можно было ожидать, что Парфия падет перед ним, а темную фигуру Октавиана уже почти полностью затмил этот новый Дионис, разве что только не в самой Италии. Есть ли надежда расширить ее владения, сохранив те из них, которые она уже имеет, без его помощи? Такие вопросы могли иметь лишь один ответ. Клеопатра должна была прийти с Антонием к абсолютно определенному взаимопониманию и заключить с ним соглашение-обязательство. Одним словом, если он хочет какого-то возобновления их отношений, он должен жениться на ней. Больше не должно быть никакого дипломатического маневрирования, которое для нее означало быть брошенной, страдать и испытывать мучительную тревогу. Антоний должен открыто стать врагом Октавиана и с ее помощью нацелиться на завоевание и безграничного Востока, и всего Запада. Во всем он должен действовать как преемник божественного Юлия Цезаря, а наследником их общего государства должен стать сын Цезаря, маленький Цезарион, которому на тот момент было уже больше десяти лет.
Полная такой решимости, Клеопатра приняла приглашение, переданное ей Фонтеем Капитоном, и отплыла в Сирию. Через несколько недель, к концу 37 г. до н. э. она встретилась с Антонием в Антиохии (совр. Антакья) и сразу же приступила к исполнению своего решения. История умалчивает о том, что произошло между ними во время их первых бесед, но можно предположить, что Антоний объяснил свое предшествующее их встрече поведение политическими причинами и дал царице ясно понять, что теперь он хочет определенного и долгого союза с ней; в то же время Клеопатра, со своей стороны, поставила его в известность о своем желании соединиться с ним при условии, что этот договор будет узаконен и обязателен для обеих сторон.
Тот факт, что Клеопатра получила согласие Антония на заключение договора, который во всех смыслах был ей выгоден, не только показывает, как высоко оценивал Антоний дружбу с Египтом в то время, но и доказывает, насколько велика была сила убеждения Клеопатры. Следует помнить, что Клеопатра в течение более трех лет была обманутой женщиной, брошенной своим возлюбленным, отчаявшейся когда-либо получить признание притязаний своего сына на Рим и почти не имевшей надежды даже на то, чтобы сохранить независимость Египта. Теперь она набралась смелости потребовать от него еще больше прав и привилегий, а также подтверждения всех своих династических надежд. И, к ее огромной радости, Антоний согласился с ее желаниями. Я уже писал, что он в действительности не любил ее так глубоко и страстно, чтобы трезвый голос его рассудка был этим заглушен, так что это соглашение следует приписать больше прозорливости царицы и ее вполне понятному беспокойству о том, чтобы еще раз не оказаться одураченной своим ненадежным возлюбленным. Вероятно, Клеопатра воздействовала на чувства Антония, рассказывая ему о своих неподдельных страданиях, и в то же время она должна была ненавязчиво подтверждать значимую роль Египта для Антония в сложившейся ситуации.
На мой взгляд, условия этого соглашения были следующими.
Во-первых, по-видимому, между ними была достигнута договоренность о том, что их законное бракосочетание должно состояться согласно обычаям Египта. Мы уже видели, как за много лет до этого Юлий Цезарь одобрил закон, предназначенный легализовать его предполагаемый брак с Клеопатрой, согласно положениям которого он получал возможность брать в жены более чем одну женщину. И отношение Антония теперь, видимо, основывалось на в чем-то похожем понимании ситуации. Об этом браке не будет объявлено римскому сенату, так как он больше не имел намерения считать себя обязанным соблюдать римские законы в таких вопросах. Но в Египте брак будет считаться законным земным подтверждением так называемого божественного союза с 40 г. до н. э.
Во-вторых, они условились о том, что Антоний не должен принимать титул царя Египта, а должен называться «автократор», то есть «самовластный правитель» всего Востока. Понятие «автократор» было греческим эквивалентом римского «император», титула, который – не следует об этом забывать – стал наследственным в интересах Юлия Цезаря и которому Антоний, вероятно, собирался впоследствии придать значение монарха. Антоний не должен был принимать титул царя, который всегда был неприятен для римских ушей. Слово «император» тоже не было достаточно выдающимся, потому что так называли главнокомандующих римскими армиями. А титул «автократор» означал «всемогущий». Антоний также пока сохранял свой титул триумвира.
В-третьих, Антоний, вероятно, пообещал считать Цезариона, сына Клеопатры и Юлия Цезаря, законным наследником трона и согласился дать своим собственным детям, рожденным царицей, небольшие царства в пределах их империи.
В-четвертых, Антоний, видимо, пообещал возродить власть Египта на том уровне, который существовал полторы тысячи лет назад, во времена могущественных фараонов 18-й династии (XVI – XIV вв. до н. э.). Поэтому Антоний отдал царице Синай; Аравию, включая, вероятно, скальный город Петру; восточное побережье Мертвого моря; часть долины реки Иордан и город Иерихон; возможно, часть Самарии и Галилеи; финикийское побережье, за исключением городов Тира и Сидона; Ливан; возможно, северное побережье Сирии; часть Киликии, включая, быть может, Тарс; остров Кипр и часть Крита. Таким образом, вассальное царство Иудея, которым правил Ирод, оказалось окруженным владениями Клеопатры. Но вычет этих ценных земель из сферы влияния Египта был компенсирован присоединением территории Киликии, которая всегда находилась за пределами египетских границ даже во времена великих фараонов.
А взамен всего этого Клеопатра, вероятно, гарантировала предоставление всех финансовых и военных ресурсов Египта в распоряжение Антония, когда бы они ему ни понадобились.
Как только этот договор был составлен, я думаю, не может быть сомнений в том, что Антоний и Клеопатра тихо поженились, а в память об этом событии были отчеканены монеты, на которых изображены их головы и написаны их имена; на них она названа царицей, а он – автократором. К тому же в честь этого события Клеопатра начала новое летосчисление своего правления; и на монетах, выпущенных шестью годами позже, рядом с головами Антония и царицы есть надпись: «В правление царицы Клеопатры, в 21-й, который также есть 6-й год богини». Следует помнить, что Клеопатра взошла на престол летом 51 г. до н. э., и поэтому 21-й год ее правления начинался после лета 31 г. до н. э., и он также являлся завершением 6-го года, прошедшего со времени заключения этого брачного союза в Антиохии в конце 37 г. до н. э. Таким образом, эти монеты, вероятно, были отчеканены осенью 31 г. до н. э., когда начало 21-го года правления Клеопатры в качестве царицы Египта совпало с концом 6-го года ее правления вместе с Антонием. Разумеется, можно выдвинуть много аргументов против того, что теперь Клеопатра была определенно замужем. Но ввиду того, что их головы теперь появились на монетах, что Антоний передал Клеопатре огромную территорию, что она начала новый отсчет лет своего правления, что Антоний с тех пор жил с ней и что, как мы знаем из его письма к Октавиану, он говорил о ней как о своей
