мягкая, теплая…
— Лео, — на подступи к безудержным рыданиям завопила я, — замолчи, а!
Хоть перед смертью послушаю тишину, я ведь всегда любила одиночество. До той поры, пока в моей жизни не появился Джей. Мой любимый, дорогой и милый вампир! Боюсь, я не успею сказать тебе этого лично, уж чересчур паршиво себя чувствую, но хочу чтобы ты знал, что всегда, я всегда буду любить только тебя! Каждый день и час, покуда жива моя душа! И пусть сейчас тебя нет рядом, это неважно, огромный кусочек моего трепетно колотящегося сердца все равно с тобой, изо всех сил жмется к тебе, требуя внимания, теплоты и ласки. Совсем как я, когда мы вместе!
— А если Рейчел или Джей увидят нас, — вдруг решила поразмышлять я вслух, испуганно округляя глаза от посетившей голову догадки. — Ой, Лео, поторопись, пожалуйста!
— Успокойся, — зарубил он на корню любые мои попытки подняться. — Кому какое до нас дело? Полежи еще немного, я обо всем позабочусь.
Последняя его реплика меня несколько взбодрила и даже вызвала усталую улыбку, однако следующий виток ни с чем не сравнимой муки полностью выбил из колеи. Я бы закричала, но отсутствие физических сил лишило меня столь красочной возможности излить душу своему истязателю, поэтому пришлось схватиться рукой за спинку дивана и чуть приподнять спину, в надежде стряхнуть с ноги зверские зубы. Что же ты делаешь, а?
— Потерпи, зайка, потерпи, — на миг оторвался парень от яростного процесса смертоубийства несчастной Астрид, доверившей свою бесценную жизнь в лапы отъявленного негодяя. — Я заканчиваю. Скоро.
Столь выразительная неопределенность разорвала мое хворое сердце на миллион неаккуратных кусочков. Я не могла больше выносить эти бесчеловечные страдания! 'Пусть все закончится', - мысленно заламывала я руки, скуля о пощаде. 'Я хочу умереть. Лео, пожалуйста! Быстро и эффективно, ладно? Просто убей'.
Однако поддержка пришла с другой стороны. Смаргивая удушающие слезы, я с удивлением узрела стоящий у дивана черный силуэт и после недолгого узнавания различила столь нежно любимые черты лица Майнера. Господи, дорогой мой, как же я устала ждать тебя!
Пытаясь приподнять руки вверх, дабы обнять размеренно подходящего ближе мужчину, я быстро смирилась с неудачей, молниеносно состряпала в уме осчастливленную улыбку, чтобы только не испугать своим состоянием Джея, и тут воочию столкнулась, правильнее даже сказать, схлестнулась с ним взглядами. Ненависть, злоба, вражда, отвращение, неприязнь, брезгливость, омерзение, гнев, ярость, желчность, ожесточение. Все это я скорее почувствовала, нежели увидела в помертвевших глазах.
— Ах ты ж сука, — поспешно уводя взор в сторону, мелодично пропел он, в то время как голос звучал будто издалека и казался абсолютно неродным, чуждым, загрубелым, очерствевшим.
Я не успела и пикнуть, не говоря уж об обстоятельных разъяснениях, как в занесенной над головой руке блеснуло острие ножа, готовое вонзиться в податливо теплую плоть в любой момент. И мир словно рухнул на меня во второй раз за день, когда подметивший первые признаки отчаянных неприятностей Лео оторвался от своего благородного занятия и, играючись, заехал моему парню кулаком по лицу, отправив последнего в затяжной нокаут.
— Да что ты творишь?! — искренне возмутилась я, порываясь подняться с дивана, дабы припасть всем телом к распростертой на ковре фигуре. — Он же ничего не понял!
— Понял! Он очень даже хорошо все понял, — живо остудил мой пыл вампир, ощутимым хлопком по груди возвращая мою спину в горизонтальное положение. — И если ты не заметила, пытался порешить нас обоих с помощью вот этого, — Леандр с неприязнью отпихнул ногой некий предмет, шумно врезавшийся в ножку ближайшей тумбы. — А теперь лежи и не дергайся, скоро этот недоделанный Рэмбо очнется и устроит всем ту еще первую кровь! Зажми что-нибудь в зубах, легче будет, ладно?
Я послушно зажевала край подушки и приготовилась к худшему, тогда как обуявшее меня изнутри цунами невыносимых страданий меркло перед самыми извращенными пытками древности. В какую-то секунду мне вдруг стало казаться, будто все это время Лео занимался утомительной щекоткой, а сейчас по-настоящему вгрызся зубами в ногу на манер выдрессированного добермана и прилагает все усилия к тому, чтобы отнести добычу к себе в будку. Уж как остервенело он рвал мою кожу, как отталкивался от подлокотника руками, как причмокивал губами…
— Черт! Дьявол! Сатана ненаглядный! Бес окаянный! Вытащил! — застрочил без продыху вампир, сплевывая на ладонь иезуитский подарок Северина. — Такое чувство, знаешь, будто…а-а, ладно! Ты как, воробышек? Трепещешь еще крылышками?
Он поднялся, зачем-то вытянул из брюк ремень, крепко затянул его на окончательно онемевшей ноге и взволнованно присел рядом с моей головой.
— Прости, что так долго, — бережно отлепил парень прилипшую к взмокшей щеке прядку волос. — Я боялся сделать хуже. Ты ведь нужна мне…нам, нужна нам живая. Можешь поспать немного, я перевяжу тебя и отнесу наверх. Габсбург придет в сознание, получит объяснения и переоденет тебя, а я приберу гостиную. Только, чур, обещай больше не срываться на мне, хорошо? Это я так культурно в друзья набиваюсь.
— Набивайся, — растрогано прошептала я, обессилено опуская веки. 'С этой минуты точно будешь принят', - хотела было добавить я, но язык отказался повиноваться. Через секунду отключился слух, и я застыла в блаженном отсутствии гравитации, радостно паря под потолком от небывалой легкости во всем теле.
К сожалению, достаточно долго это состояние продлиться не могло. Вялотекущий тонус мышц моментально пришел в действие, когда бдительный внутренний разум распознал едва уловимые попытки поднять меня на руки. Стараясь выказать взглядом предельную самостоятельность, я два раза предупредительно хлопнула вампира по бессовестным ладошкам и, всеми способами закрываясь от кромсающего нервные клетки скрежета в голове, одурманено присела на краешек дивана. Тряхнула спутанными волосами, восстанавливая мозговое кровообращение, и сделала над собой титаническое усилие, когда отважно оперлась ступнями о дрожащие половицы. Хотя, конечно, непослушанием страдали мои ноги, но суть происходящего от этого претерпевала микроскопические изменения.
— Джей? — вопросительно покосилась я на Лео. — Он еще не приходил?
— Да-а, голуба, дела у тебя с памятью обстоят паршиво, — беспечно подметил он, держа на подхвате поразительно сильные руки, которые не позволили бы мне позорно обрушиться на пол. — Давай я отнесу тебя в кроватку, а после поговорим. Честно, ты паршиво смотришься, не спорь со взрослым дядей.
— Лучше помоги добраться своим ходом, — тихо пролепетала я, радостно наваливаясь всем телом на подставленное плечо. — Отличный, кстати, день рождения вышел. Никто не праздновал, а я меж тем успела напиться до отключки. Плохо, что вы не умеете стирать воспоминания, сегодня я бы многое отдала за…
Мы как раз обогнули спинку монструозного мебельного гиганта, направляясь к тяжкому испытанию под видом многоступенчатой лестницы, когда я чуть было не споткнулась о кожаные ботинки, вальяжно развалившееся посреди гостиной. Металлические носы, заклепки, цепочки и прочая исконно рокерская 'красотища' быстро освежили дневные события, добавляя мне понимания ситуации. Я перекинула взгляд выше, касаясь им отсутствующего лица с изломленной засохшей струйкой крови, огибающей щеку, и с воем бросилась обнимать Майнера. Аккуратно растирала дрожащими пальцами впалые щеки, наводила румянец на лишенные цвета губы и в страхе прижималась ухом к якобы неподвижной груди. Чертов остолоп, кретин, маньяк! Ну неужели трудно держать мерзкие кулаки при себе?!
— Астрид, глупая, отойди, — выдерживая размеренно спокойные интонации, вещал парень. — Дай мне самому во всем разобраться. Не дури! И подменись с колен, начнешь напрягать ногу, только навредишь себе…
Я лишь отмахнулась от назойливого жужжания. Советы раздавать все мастера, а передо мной вообще-то лежит бесчувственное тело любимого мужчины! И плевать я хотела на последствия! Ну же, миленький, открой глаза, утешь надсадно бьющееся в горле сердце!
Вняв моим бестолковым мольбам, Джей трижды сожмурил посиневшие веки, забавно подвигал носом, очевидно, и принявшим на себя удар недоделанного боксера, и неистово сжал мое запястье.
— Убери. От. Меня. Руки, — с животной ненавистью отфильтровал он каждое слово, резко
