Едва за Джеем захлопнулась дверь, я вновь прижала к груди огромного медведя, ткнулась лицом в странно пахнущую шкуру с длинным щекочущим ворсом и блаженно закрыла глаза. Думается, мне стоит почаще болеть, вон сразу сколько внимания!
Чувствовала я себя расчудесно, особенно учитывая явно пошедшие на пользу ласки, поэтому о вчерашнем дне старалась не вспоминать. На данный момент мне и без того хватает тем для размышления. Я знала, куда и зачем пошел Майнер, прочитала это в его взгляде, но даже представить боялась, чем все может закончиться. Быть может, не стоило рассказывать своему парню о том, что случилось? Однако я и помыслить не могла солгать ему. Это неправильно, глупо, а еще очень опасно. Ведь в следующий раз Лео причинил бы боль моей лучшей подруге или другому близкому мне человеку. Что же их с Джеем связывает? Вероятно, прошлое. Вопрос, насколько давнее, ведь я до сих пор почти ничего не знаю о своем вампире. Ни возраста, ни…
— А вот и наша непослушная мисс Уоррен, — сладко пропела появившаяся в палате женщина в снежно-белом халате. — Как самочувствие, дорогая? Что беспокоит?
Мм, дайте-ка пораскинуть мозгами? Наличие в нашем мире бессмертных?!
— Все хорошо, доктор Ормонд, — с улыбкой возвестила я, выглядывая из-за плюшевого гиганта. — Ничего не болит, все в норме!
— Какая прелесть! — всплеснула руками врач, потрепав Тедди по большой физиономии. — Я только что разговаривала с твоими родителями, они хотят забрать тебя домой.
— О, я согласна! — живо вставила я, не собираясь дослушивать до конца наставления, однако мисс Ормонд посчитала необходимым закончить свой небольшой монолог.
— Но для начала мне нужно выяснить, что произошло на самом деле, Астрид, — сурово возвестила она, присаживаясь на край постели. — Откуда на твоем теле синяки? Дома тебя обижают? Или проблемы в школе? Мне стоит позвать психолога или ты согласна побеседовать со мной? Дорогая, сейчас тебе абсолютно нечего бояться, ты в полной безопасности. Нам важно знать, хорошо ли с тобой обращаются. Мы друзья и хотим помочь, — невозмутимо вещала служительница Гиппократа, в то время как я пыталась выпасть из недоуменного состояния.
Подбирая каждое слово, я уверила чрезмерно обеспокоенную женщину, что никогда не была жертвой насилия в семье, что перешла в новую школу совсем недавно и даже имен одноклассников не знаю, не говоря уж о наличии сложных коллективных отношений, что отличаюсь редкостной неуклюжестью и щеголяю кровоподтеками триста шестьдесят пять дней в году, и что с огромным удовольствием прямо сейчас кинусь домой.
— Будь по-твоему, — ласково улыбнулась мне заботливая тетушка. — Я выпишу освобождение на два месяца от физических нагрузок и пропишу кое-какие успокаивающие препараты на основе трав. Перед сном советую пить ромашковый чай, а еще лучше перед этим принять ванну с тремя-четырьмя каплями лавандового масла. Если вдруг почувствуешь недомогание, будь то головокружение, тошнота, резкие боли, потеря сознания, сразу же обращайся к врачу. С давлением, моя дорогая, не шутят. Твой организм перенес сильный стресс, и в течение следующей недели я хотела бы предостеречь тебя от ярких эмоций. Побольше гуляй, старайся соблюдать режим дня и кушай от пуза, уж больно ты худенькая, — со смехом добавила доктор, материнским жестом приглаживая волосы у меня на макушке.
После ее ухода в палату вошла мама с пакетом сменной одежды, и разговор закрутился вокруг Джея. Она восторгалась его воспитанием, манерой речи и, конечно же, красотой, а затем как бы невзначай спросила, успела ли я уже влюбиться или нет. Кажется, мое слишком быстрое: 'Ну что ты, нет!', прозвучало неубедительно.
— Звездочка, родная моя, я тебя не осуждаю, — обняла она меня за плечи. — Это вполне естественное чувство для молодой и полной жизни девушки. Разумеется, я хотела бы видеть возле тебя мальчика, а не взрослого мужчину, но использованные краски не воротишь. Мы поговорили с папой, взвесили все 'за' и 'против' и решили поддерживать тебя во всем. Джей может приходить к нам в гости в любой день. Комендантский час остается в силе, прогулки, учитывая начало учебного года, до десяти. В выходные на два часа больше, если не будет нареканий по поводу успеваемости. Вас это устраивает, юная леди?
О, еще как! Я кинулась на шею маме, оглушая ее осчастливленным писком, и затараторила о том, как безумно люблю родителей, какие они замечательные и как мне с ними повезло!
У машины меня ждал приятный сюрприз в лице оживленно жестикулирующего папы, разговаривающего с Майнером. Их громкие возгласы, ежеминутные похлопывания друг друга по плечу и яростные взмахи рук, имитирующие удар бейсбольной битой по мячу, повергли меня в шок. Еще один ярый фанат софтбола?
— Привет, Цветочек, — на секунду отвлекся от собеседника отец, чмокая меня в лоб. — А мы как раз обсуждали последний матч по софтболу между Грецией и США. Джей, оказывается, такой же болельщик, как и я!
— Я заметила, — пробормотала я, не спуская восхищенного взгляда со своего парня. Всего пара часов и оба моих предка уже без ума от него. Ну как такое возможно?
— Давайте вы потом поделитесь впечатлениями, — взмолилась уставшая мама. — А сейчас по машинам. Астрид, мы с отцом возьмем на себя магазин, а вы заскочите по пути в аптеку, вот список и деньги, — вручила она мне небольшой листок с перечислением необходимых лекарств и кошелек. — Или я ошибаюсь, и ты хочешь поехать с нами? Вот и славно. Джей, если не имеете планов на день, то приглашаю вас к нам на обед. Что скажете?
— Почту за честь, мэм, — без запинки отрапортовал парень, вызывая тем самым у мамы ностальгические чувства по временам, описанным в романах нежно любимой ею Джейн Остин. Надо будет взять у него несколько уроков этой замысловатой речи. — У тебя очень деликатные родители, — заметил он по пути к припаркованному в стороне Кадиллаку, забирая у меня из рук медведя. — Если честно, я тебе даже завидую. Меня воспитывали в строгости. Нет, на отсутствие любви мне грех жаловаться, и мать, и отец в нас с сестрой души не чаяли. Просто время было другое, более сухое, что ли. Чувства не принято было выражать так открыто, как это делается сейчас.
Я замерла у распахнутой дверцы и с интересом воззрилась на Джея, пытаясь понять, сколько же ему лет на самом деле. По речи, интонациям и поведению казалось, будто больше века, но глаза…Такое чувство, что его душе довелось пережить настоящую боль, какую-то трагедию, множественную потерю. Он видел смерть, притом неоднократно, и она оставила в его сердце свой черный след.
Так, что-то я запуталась с подсчетами, но спросить не решалась. Мне хотелось, чтобы он сам рассказал о себе, своих тайнах, переживаниях и горестях, когда сумеет это сделать, когда поймет, что может мне безоговорочно доверять.
— Астрид, ты в порядке? — обеспокоенно уточнил парень, устав ждать, пока я сяду в машину. — Плохо себя почувствовала?
— Нет, просто задумалась, — живо очухалась я, плюхаясь на кожаное сидение. — На тебе сейчас другая рубашка, заезжал домой?
— Да, — слишком быстро ответил он для того, чтобы это было правдой. — Принял душ и переоделся. Я ведь за этим отпрашивался у тебя.
Я не стала терзать его подозрениями, потому что знала о бестолковости подобных мер. Просто закрыла глаза, склонила голову Майнеру на плечо и позволила тихому шелесту двигателя убаюкивать расслабленное сознание. Мне было так спокойно и тепло, что глубокий сон не заставил себя долго ждать. Я нашла свое место в жизни и человека, который наполнил его самыми яркими природными красками. А что еще надо для счастья?
Проснулась я в своей постели и, не открывая глаз, пошарила рукой в пространстве в поисках мерно вздымающейся от вдохов груди. Нащупав нечто отдаленно напоминающее лежащего рядом мужчину, я перевернулась на другой бок и ткнулась носом во что-то гладкое, оказавшееся при ближайшем рассмотрении мордой улыбчивого медведя. Внимание тут же привлек легкий шелестящий звук, доносящийся из-за спины, вслед за которым послышалось бодрое:
— Добрый день, разговорчивая соня!
