В Скале англо-норвежско-испанский с редкими вкраплениями других наций контингент разместился не хуже, чем наши знакомые карпатские чехи. В природных доках со стороны моря стояли два драккара, а сами жилые помещения располагались в глубине скалы. Я даже удивился, до чего основательно они тут устроились. Нам без слов предоставили небольшую (так теплее в холодные зимние ветра), но даже обставленную комнату. и все, кажется, были искренне рады — даже незнакомые ребята и девчонки. Я бы, наверное, хотел тут остаться. Но… не хотел. А Танюшка просто молча согласилась с решением плыть на Азорские острова.
Шторм продолжал бушевать, и мы оказались как бы не у дел. Я, правда, фехтовал с местными ребятами и обменивался с ними обычным слегка хвастливым трёпом о приключениях. А вот Танюшка не нашла с местными девчонками общего языка. Я, если честно, тоже всё время помнил, что большинство из них — это испанки, первых парней которых убили пришельцы с Севера. Видел я, кстати, и Изабель — девчонку Свена. Она была действительно красива и неожиданно замкнута для испанки…
Так или иначе, но Танька большую часть времени с явным удовольствием валялась в постели и читала. Вернее, разбирала по словечку тексты в шести испанских книжках, попавших сюда невесть когда, пытаясь самоучкой освоить этот язык. Не знаю, какие уж у неё были успехи, но названия она мне перевела. Это были неизменный 'Дон Кихот' Сервантеса, сборник комедий Лопе де Веги, 'Остров' некоего Гойтисоло, толстенный и затрёпанный сборник детективов, 'Талисман' Стивена Кинга (того самого, повесть которого 'Туман' меня так напугала в 'Вокруг Света' — как раз весной 87-го года; не знал я тогда, чего надо бояться!) и (чёрт его знает, с какой стати!) большеформатный альбом чёрно-белых фотографий с заснятыми на фоне очень красивых пейзажей голыми мальчишками и девчонками. Я ей даже завидовал, потому что сам давным-давно ничего не читал. Раньше я думал, что и дня не смогу прожить без книги, а вот под ж ты…
Но и я, если честно, много бездельничал. В основном — дрых, и это было великолепное чувство — вот так спать в постели, в совершенной безопасности. И это чувство в немалой степени укрепляло моё намерение уйти подальше от этого бурного мира, туда, где можно без страха ложиться спать, не вздрагивать от шорохов в ночи и не думать за всех о невыносимо сложных, кровавых вещах.
А ещё… ещё я пытался вспомнить, о чём говорил со мной в том сне Арагорн. Временами мне это казалось очень важным. Но мир этот вычерпал мою любознательность почти до дна. Я устал. Только это теперь и имело смысл…
…Мы гостили в Скале уже шестые сутки, и как раз наступило седьмое утро. Было совсем рано. Лаури разбудил нас сам.
— Подъём, — сказал он, и я, открыв глаза, увидел, что Лаури одет полностью. — Шторм прекратился. Драккар спускают на воду, Олег. Мы отправляемся на запад через полчаса.
Гребцы снова пели на вёслах. Песню перемежали звонкие удары гонга. После долгого шторма пришло полное безветрие, но, похоже, грести парням было в удовольствие.
Мы с Танькой сидели на корме, возле Лаури, лично правившего веслом, расстелив на тёплой палубе меховой плащ. Драккар резал океанскую гладь, рождая двойную волну, медленно разбегавшуюся в стороны и угасавшую вдали.
— Да, это уже океан, — сказал я вслух.
— Океан, — Лаури легко довернул весло, ловко сменив ногу на палубе.
