Завещание Фродо

плавучих сооружений, на борту которых стояли похожие на невысокликов существа в синих сутанах. - Уклисты пожаловали - горховские прислужники. Значит, и сам он где-то неподалеку, змей. А это - 'круглый огонь', - пояснил Олли Ланстрону Бьоргу. Невысоклик уже спустился вниз и стоял на стене рядом с командиром пограничников. - Прикажите приготовить побольше воды и песка. Тушить придется. - Проклятье! И так начинает припекать. Солнце прямо в глаза, - Бьорг поправил очки. - Ты молодчина, чародей, вовремя додумался. Хоть и неудобно, но зато видеть можно. - Смотрите! Да вон он! - Рыжий Эрл указал мечом. - Не надо знать, чтобы признать! Олли не сразу понял, на кого показывает ратник. Но, глянув в ту сторону, увидел Горха. Издалека 'Заморский чародей' представлялся яркой козявкой на столе. Облаченный в малиновую мантию, высокий и худой хойб прохаживался по палубе большого плоскодонного корабля, быстро нагоняющего лодки морков. Корабль волокли похожие на драконов чудища, уродливые головы которых торчали из воды. Олли таких никогда не видел, но предположил: 'Наверное, какие-нибудь родственники Обжоры Глока'. 'Карета' Горха остановилась у плавучего шатра Зруюка. Мазлус перешел на плот и скрылся за пологом из шкур. А сразу после этого рядом на воду села пара альбатросов. Виндибур сплюнул. - Горховские приспешники тут как тут! Видно, весть принесли. Хорошо бы, если плохую. Но альбатросы прилетели сообщить, что морки, посланные сушей в обход, через Столбовые холмы, сбросили пограничников с перевала у Сахарной головы и вышли к Норному поселку. Дымы, появившиеся там, говорили, что хапос для пяти сотен чудовищ уже начался. Впрочем, все жители - новохойбилонцы, успели покинуть жилища и укрыться в крепости. Места здесь хватило на всех, но легче от этого никому не стало. Избежав жуткой смерти в собственных домах, мирные переселенцы стали заложниками крепостного штурма. НЕВЫСОКЛИКИ ИЛИ ЗАВЕЩАНИЕ ФРОДО (ПЕРВАЯ и ВТОРАЯ ЧАСТИ ПОЛНОСТЬЮ) ЭЛЕКТРОННАЯ КНИГИ за WM ИЛИ ЗА ЯНДЕКС-ДЕНЬГИ МЕНЬШЕ 22-х РУБ.!!! СКАЧАТЬ: http://www.plati.ru/asp/seller_goods.asp?id_s=29360 СКОРО ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ!!! Глава 4. Рыцарь Большой клизмы Дельфы принесли Репейнику странную весть. Якобы, доктор Четырбок обрел дар ясновидения и собирается стать вождем на острове зеленобородых. Зеленобородые объявили о своей независимости сразу после бегства Горха с Эль-Бурегаса. С тех пор о делах островитян мало что слышали. Говорили, правда, что их предводитель Малина куда-то делся во время штурма Ласиоты, но это тоже была полуправда, так как на острове его незримое присутствие чувствовалось. Вроде бы он, даже, пару раз принародно появлялся. В чем заключалась пресловутая независимость хойбов с зелеными бородами, доподлинно не знал никто, даже они сами. Главной была идея неподчинения избранному правителю. Хотя Дерг пока и не требовал ничего особенного от строптивых бородачей. Он только предлагал договариваться, например, о торговле, хотя и для нее поводов почти не находилось. Комментируя новости, доставленные дельфами, Пит заметил: - Совсем рехнулся эскулап. Интересно, а его енот, часом, не отрастил себе зеленую бороду? Но надо было отправляться и разбираться во всем на месте. Вот только Пину стоило разыскать. Пит уже привык к тому, что он в этих краях - лицо ответственное и обладающее немалой властью. Невысоклик, бороздящий на быстроходном паруснике море и имеющий в своем распоряжении все военные средства -существо солидное. И все-таки, без Пины он чувствовал себя не в своей тарелке, хотя виду не подавал. Капитан 'Чертополоха' иногда одним только лихим видом наводил порядок в умах местного населения. Несколько раз, правда, приходилось пригрозить применением силы некоторым зарвавшимся островным вождям. Особенно донимали 'махаоны' своим безразличием к любым правилам. 'Пожиратели поганок, колоти их тунец! - ругался Репейник. - Сегодня они отравили всю рыбу вокруг острова, а завтра перережут соседей из-за вкусовых пристрастий!' 'Махаонов' отлавливали и отсылали на исправительные работы, отнимая возможность дурманить свои мозги и поя бодрянкой. Но отравленную психику живой водичкой не возьмешь, и все возвращалось на круги своя. Пугай нашел Пину не сразу. Почему-то в ее привычки прочно вошло не объявлять о своих передвижениях. Если она считала, что делает важное дело, то ей было все равно, думает ли хоть кто-нибудь так же. Пина украшала жизнь. Она искренне верила в силу усмарила. Появляясь то тут, то там, 'фея' давала наставления, вводила какое-то очередное новшество и торжественно уезжала, оставляя жителям разбираться с плодами своих посещений. Это могли быть дворцы или бассейны с морскими обитателями, хрустальные фонтаны, парки или чудные агрегаты, предназначенные для обеспечения комфортного существования - все всегда общественное. Завороженные хойбы жадно внимали ее рассуждениям о достойной жизни. Она говорила, что любая работа должна быть в радость, тогда и жизнь превратится в праздник. Или наоборот. В общем, она и сама путала, что первое и где второе. В этот, прямо сказать, совсем не прохладный денек Пина угощала своих последователей мороженым и плавала в бассейне. Очередные наставления были розданы, разбит очередной цветник. Все находилось в полном порядке, и жизнь казалась прекрасной. Пугай влетел под ажурный свод купальни и уселся прямо на стол с лакомствами. - Катастр-рофа! Жар-ра! Голодный мор-р! Пока Пина сушила волосы, попугай попил из ее фужера, умял кисть винограда, нацеливаясь на мороженое. - Ну ладно, хватит! А то плохо станет, а доктор в отъезде, - наставительно произнесла она. - Выкладывай, чего хочет Питти? - В поход к зеленобор-родым! Дельфы сказали: Четырбок хочет стать вождем. Бр-ред! - Вот именно. - Доктор чокнулся - видит вещие сны! Катастр-рофа! Пина отмахнулась. - Да не ори ты... А доктора-то надо лечить. Передай адмиралу Репейнику, что я еду. - Кр-расота! - кивнул попугай, а сам в это время уже косился на Апельсинку. Попугаиха появилась сразу, как только в саду захлопали крылья любимого. На острове Зеленой бороды и впрямь творилось что-то неладное. Министр нездоровья, как шутил Репейник, прибыл туда с визитом, по приглашению, да так там и остался. В приглашении говорилось о какой-то необычной болезни, косившей островитян. Известно было только одно: сначала жителей преследовали галлюцинации, а потом у них самым постыдным образом рыжели бороды. Четырбок и его енот, после трех дней непрерывных обходов, валились с ног, но ничего так и не прояснялось. Симптомы представлялись весьма необычными. Хойбам 'снилось', что они живут послезавтра. Вскоре бороды несчастных рыжели, а действия принимали такой выверенный и вялый характер, что случайности и совпадения напрочь покинули их жизнь. И тогда островитян начала убивать тоска. А разве можно жить, зная расписание судьбы на ближайшие два дня, совершенно ни на что не надеясь и не имея возможности что-либо изменить? В невозможности изменить, как раз, заключался весь ужас. Это доктор Четырбок понял только на третий день. Мистическая болезнь не давала предпринять ни одного шага против предначертанного. Орудия валились из рук, огонь переставал гореть, силы в момент покидали решившегося. Хойб просто падал как подкошенный, делая наперекор судьбе 'неверный' шаг. Вскоре население острова превратилось в унылую толпу, отбывающую суровую повинность на этом свете. Заразился и Четырбок, только как-то по-особенному. Доктору как всегда ничего не снилось, но предсказывать будущее он стал аж на целую неделю вперед. Только не себе, а любому, кто пожелает. Возомнив, что обрел дар небесный, Четырбок поначалу наслаждался им, ставя точные диагнозы и предсказывая дни смерти, но затем случайно понял, что может, хоть и не без труда, изменить ситуацию. Достаточно лишь в нужный момент отказаться от 'запланированного' действия и выполнить противоположное, но только руками заболевшего. И тот сразу шел на поправку. Не удивительно, что хойбилонский эскулап стал 'светом в окошке' для зеленобородых. Когда спасательный отряд прибыл на остров Зеленой бороды, ему явилась следующая картина. Под пальмой сидел Четырбок и беседовал с пациентами. С утра очередь страждущих была не очень длинной, и доктор довольно бодро вел прием. После вынесения очередного вердикта с пострадавшими занимался Санитар. Лечить приходилось действием. Вскоре енот так научился игре марионетками, что мог бы открывать собственный театр. Пина и Пит подошли поближе. Спасители воцарившегося доктора увидели, как енот, сидя на дереве, дергает за веревки, привязанные к рукам и ногам зеленобородого. Несчастный обреченно жарил на сковороде рыбу. Масло шипело. В какой-то момент Санитар уставился вниз. Из-за дерева выпрыгнула лягушка и поползла между ногами хойба. Тот привстал и тут же наступил на нее. В этот момент ассистент Четырбока напрягся, натянув веревки как вожжи. Казалось, он сейчас крикнет 'тпр-р-у-у!'. Пит отметил, что если бы не это движение, несчастный хойб, упав, угодил бы лицом прямо на сковородку. - Нет, ты видела? - Репейник тронул спутницу за плечо. - Он же его заранее спас! Только откуда они узнали про лягушку? Тем временем, хойб, ошалело подпрыгивая, стал целовать енота в кончик хвоста. Пина возмутилась: - Да что тут происходит?! К членам правительства подошел пожилой островитянин. Подняв палец вверх, бородач торжественно провозгласил: - Великий Зрячий Четырбок спасет наш народ, и бороды вновь зазеленеют! - Да уж, - кивнул Пит, - и не сомневайтесь. Этот Рыцарь Большой клизмы и не такое может, тут не только позеленеешь... Но хойб не унимался: - Великий Зрячий должен стать нашим вождем! Репейник недобро посмотрел на него. - Щас! Во-первых, он Министр здоровья Эль-Бурегаса, а во-вторых... Он не договорил, крикнув еноту: - Эй, полосатый, ну-ка слазь и давай сюда! Санитар надулся, но подошел. - Погоди, -