Михалков.
Но всех секретов его приготовления объяснять не стал.
А я узнал. Просто позвонил ему на мобильный...
— Алло, Никита Сергеевич! Извините, что беспокою вас сразу после юбилея...
— Ничего. Я уже на съемках.
— Даже так? А что снимаете?
— В данный момент — передачу. У вас ко мне что-то серьезное? У меня очень мало времени...
— Конечно! Откройте, пожалуйста, секрет «Кончаловки», которой вы угощали президента.
— О, вопрос действительно серьезный. Записывайте. Это очищенная марганцем водка, настоянная на черной смородине. Причем настаивается она долго — не то что засыпали и сразу выпили. Долго настаивается! Приблизительно три месяца. Но потом, по мере того как настойка выпивается, водка — очищенная же — снова доливается.
— А пропорции-то какие?
— Так, сейчас вам скажу... Это приблизительно два килограмма черной смородины на десять литров водки. Напиток получается славный.
«Комсомольская правда», 14 марта 2003 г., 24 октября 2005 г.
13. Ржали лошади, гудели паровозы...
После того как Путин в мае 2008-го стал премьером, он отправился в Питер. И снова попал в гости к Никите Михалкову. Правда, очутился он... в 1943 году — на съемках фильма «Утомленные солнцем-2».
...Ближе к вечеру к деревне Шушары, что под Ленинградом, пыхтя, приполз старенький паровоз, и из разбитых пассажирских вагонов стали высыпать потрепанные, невыспавшиеся (многие позевывали) граждане с мешками и облезлыми чемоданами. Приезжие дико озирались по сторонам.
Майор НКВД, тоже, казалось, дремавший на ходу, встрепенулся и стал отдавать приказы своим ощетинившимся штыками сотрудникам:
— Смотрите в оба, чтобы не разбежались. А то они еще под вагоном прошмыгнут. И обыскивать всех подряд!
В воздух полетели старые шмотки. Ругань, крики...
«Не замай!» — истошно орал дедок с окладистой бородой.
— Заткнись, морда оккупационная!
У меня по спине побежали мурашки.
— Нас привезли с оккупированных территорий, — пояснил мне мужик в грязном, когда-то, видимо, белом пиджаке и такой же шляпе. — Теперь хотят в окопы. Может, слыхал про «черную пехоту»? Вот это мы и есть... Дадут, может, лопату, винтовки от них не дождешься — и в окопы. Вот сволочи!
Ржали лошади, гудели паровозы, беззвучно матерились энкавэдэшники.
— Стоп, стоп! — послышался голос генерала Котова. — К нам едет председатель правительства Владимир Владимирович Путин. Теперь нам придется ему объяснить, что здесь происходит...
В это время на съемочной площадке появился Путин.
— Владимир Владимирович, здесь у нас 43-й год, — отрапортовал генерал Котов (он же режиссер Михалков) и вручил премьеру кепку с надписью «Утомленные солнцем-2».
Путин кепку надевать не стал, но за режиссерский пульт с тремя мониторами рядом с Котовым- Михалковым сел и даже надел по его совету наушники.
— Так, продолжаем! — громыхнул Котов-Михалков в микрофон. — Паровоз и Маковецкий — на исходную!
Сергей Маковецкий (это он играет злющего майора НКВД) козырнул, а паровоз снова запыхтел. С Маковецким было все ясно...
— А где паровоз-то взяли? — полюбопытствовал Путин. — Наверное, на железной дороге?
— Откуда у них там паровозы? — со смехом сказал генерал-режиссер. — В музее достали.
Снова заорали энкавэдэшники и на глазах у премьер-министра учинили шмон гражданам оккупированным. Больше всех старался майор Маковецкий. Недаром же Котов-Михалков три дубля подряд предупреждал его: «Ты по-настоящему обыскивай, а не искусственно». Когда майор потом присел рядом с премьером, тот покосился на него и спросил:
— И что, Сергей, вот так сегодня с утра и до вечера, целый день?
— Если бы только сегодня, — грустно ответил майор НКВД. — И завтра придется заниматься тем же самым.
Путин удивленно глянул на майора. Актеры Артур Смольянинов и Андрей Мерзликин, которым, как они пояснили мне, достались «хорошие» роли — они играют друзей Котова, глянув на Маковецкого, тоже изобразили на лицах сочувствие.
...Ржали лошади, гудели паровозы.
«Комсомольская правда», 14 мая 2008 г.
* * *
Путин — человек закрытый. И мало кто из журналистов наблюдал его в домашней обстановке. А может, и никто не наблюдал. Кроме, разумеется, меня (прошу прощения за бахвальство).
Я приехал в Ново-Огарево, домой к Путиным, в один из воскресных зимних вечеров. Вместе с Людмилой Путиной мы отбирали снимки из домашнего архива к ее очередному интервью для «Комсомолки». (Фрагменты самих интервью читайте в следующей главе.)
Мы сидели с супругой президента в гостиной, которая, кстати, была обставлена довольно скромно: небольшой камин, книжные шкафы, несколько мягких кресел, стол, на котором стояли чайник, чайные чашки и несколько небольших вазочек — с печеньем и вареньем, кажется, малиновым.
Людмила Александровна достала из шкафа три толстых альбома с фотографиями. Мы с ней даже немного поспорили: те снимки, что нравились ей, по моему мнению, для газеты не подходили, а те, что приглянулись мне, казались ей неинтересными.
На ковре, у ног первой леди, мирно дремали два пуделя, посапывая и повизгивая во сне. Вдруг они вскочили и бросились к двери. А оттуда им навстречу — лабрадор Кони. И тут все три собаки начали с лаем носиться по гостиной. Потом лабрадор легла на ковер, а пудели принялись легко покусывать ее за уши. Кони довольно заворчала.
Неожиданно вошел Путин. На нем были светлая куртка, черные джинсы и коричневые ботинки. Я поднялся из кресла, пошел президенту навстречу, протянул руку... Но рукопожатия как такового у нас не получилось: ладони у Путина были испачканы в грязи (видно, он играл на улице с собакой — бросал ей палку или мяч). Поэтому президент протянул мне, как обычно делают в таких случаях, согнутую в локте руку, которую я и пожал.
— Лапуль, — с улыбкой сказала ему Людмила Александровна (а я первый раз слышал, чтобы так называли президента, пусть даже и супруга), — а мы здесь чай пьем и интервью обсуждаем, снимки вот выбираем.
Путин сел в кресло, молча посмотрел на меня. А я вдруг поймал себя на мысли, что не знаю, о чем говорить с президентом у него дома. О делах? Но ведь воскресенье, на часах — одиннадцать вечера... У человека — выходной, а тут я начну грузить его своими вопросами.
И стал рассказывать ему про свою немецкую овчарку с журналистской кличкой Гранка, которая обычно по ночам (а мы, когда освещаем поездки Путина, почему-то чаще всего прилетаем из командировок за полночь) встречает меня у дверей, заботливо обнюхивает, облизывает... Все домашние же спят! А потом ведет на кухню и показывает, где искать вкусный ужин. И сама со мной же его и делит.
«Домашний» Путин внимательно слушал мой рассказ и хорошо так улыбался...
